Когда мне было 16 лет, мой дедушка очень сильно заболел. Несколько недель он не выходил из дома, а моя мать носила еду в его квартиру. Он жил отдельно от нас с момента моего рождения, потому что из-за своего скверного характера не поладил с бабушкой. Я ходил в школу, и поэтому у меня всё никак не было времени его проведать, но в один из воскресных дней я всё же решил забежать к нему.
Открыв дверь квартиры, ком подступил к моему горлу: передо мной стоял совсем старый дед, весь обросший и седой. В этот момент у меня перед глазами пронеслось всё моё детство, когда мы с ним пешком ходили от моего детсада до дома (а это несколько километров!), катались на лифте и ели его плов, который я до сих пор считаю самым вкусным. У меня не было друзей до того момента, пока я не пошёл в школу, и дедушка заменил мне их всех до одного. Когда я повзрослел, он стал приходить всё реже и реже, да и я, честно сказать, уже не нуждался в нём. Однако сейчас, когда дедушка стоял передо мной, мне так хотелось его обнять и вспомнить те времена, когда мы с утра до вечера бегали с ним по улице. Мне хотелось сказать ему: «Ата! Ты в любой момент можешь прийти к нам домой или позвонить. Ты никогда не будешь одинок!» Но всё, что я выдавил, это жалкое «выздоравливай», после которого пулей вылетел из его квартиры и разрыдался.
Через несколько дней он пошёл на поправку и периодически заходил к нам, но всё своё время проводил на улице, в компании таких же дедушек как он. С того зимнего дня прошло уже несколько лет. Он очень редко болел и никогда не жаловался на здоровье.
28 июня 2020 года он пришёл к нам домой и сказал о том, что у него болит горло. Никто не придал этому значения, ему дали лекарство и он ушёл, а я с ним даже не попрощался. Прошло 3 дня, а от него не поступало никаких вестей, и тогда я вспомнил тот зимний день. Я твёрдо решил, что такой ошибки больше не повторится. Я зайду к нему и скажу то, о чём не смог сказать 3 года назад. Он больше не будет одинок. Больше не будет отрезан он нашей семьи.
1 июля 2020 года я зашёл в магазин и купил ему картошки, чтобы приготовить обед. Я звонил в домофон, но он его не взял. «Наверное спит сейчас. Ну или моется», — подумал я в этот момент. Через пару секунд дверь домофона открылась с другой стороны, и я быстро в неё забежал. Практически бегом я поднялся на шестой этаж, начал стучать в дверь, но никто её так и не открыл. Лишь через какое-то время я понял, что её в общем-то и не закрывали. Медленно и тихо я вошёл в квартиру. Он лежал на полу. Как оказалось, уже несколько часов.
Есть в Японии феномен, который называется «кодокуши» — это когда человек умирает в одиночестве, а его тело находят лишь спустя несколько дней, недель или месяцев. Я прочитал его в 16, за несколько дней до того, как дедушка серьёзно заболел в первый раз. Меня очень удивило это слово, но я не придал ему значения. Лишь спустя пару лет я понимаю, что мой дедушка стал жертвой кодокуши.
Я по-прежнему виню себя за то, что за несколько лет так и не нашёл времени, чтобы зайти к нему и сказать о том, как благодарен ему за счастливое детство. Есть одно четверостишие, которым я бы хотел закончить весь этот рассказ, и звучит оно так:
«Звоните поздней ночью мне, друзья,
не бойтесь помешать и разбудить;
кошмарно близок час, когда нельзя
и некуда нам будет позвонить».