Ветер раздувал ее волосы, а она сжимала крепко руку сына...
Он так не хотел уходить с озёра. Ещё бы, последние дни лета и погода будто говорит, что каникулы не заканчиваются: солнце жаркое, вода тёплая, Мама в отпуске. Мама ждала, жадно наблюдая за каждым его прыжком с пирса. Как он вырос. Красивый, не для своих восьми лет статный, с идеальным телосложением и смелостью. Ее сын.
Быстро натянула одежду на мокрое тело, взъерошила волосы, надела столь ненавистные ему сандалии, и побежали на прослушивание. Она мечтает видеть сына на сцене, им должны восхищаться. Случайно наткнулась в сети, что открывается секция ударных. Что может быть лучше? У него прекрасное чувство ритма. Звонок в музыкальную школу.
— Набора уже нет, все места заняты, — нещадно прерывал с ней диалог раздражённый голос.
— Но ведь у вас приём документом до 26-го, никаких прослушиваний ещё не было, — не унималась мамаша.
В очередной раз сработал инстинкт борца: чем активней говорят «нет», тем сильнее и срочнее надо этого добиться. Добилась, сыну назначили прослушивание.
С рождения она учила детей уверенности, смело бросать вызов любой ситуации, не оглядываться ни на кого и уверенно идти к своей цели. Он шёл с матерью, ни капли не волнуясь, даже не думая, что его сейчас ждёт. Говорили, что быстро заскочат в музыкальную школу, сын покорит всех своим артистизмом и обаянием и вернутся на озеро. С него — улыбка, с неё — чипсы.
Пожилая леди пригласила в зал. Она пошла с сыном. Обстановка напряженная: стоять перед кафедрой, скрупулёзно изучающих тебя глаз — то ещё испытание. Большой класс с роялем у окна. В ряд выставлены 6 парт, за ними 6 человек. Пять очень недружелюбного вида, все говорит об этом: занимаемая поза, скрещённые руки, пристальный взгляд с пристрастием. Она сразу из всего ряда присяжных заседателей выделила одного, с явным интересом к происходящему в зале. Молодой мужчина, который в отличии от остальных не хотел уйти, а, напротив, остаться (так она почувствовала), он разглядывал сына с интересом. Она села на стул в углу у входной двери. Сына пригласили в центр зала.
— Твои фамилия и имя, — строго спросила пожилая леди у пианино.
— Авдей, — уверенно ответил сын.
— Фамилия? — раздраженно уточнила охранительница музыкального инструмента.
Сын посмотрел на маму. Он так хотел назвать её фамилию, но не знал, как поступить правильно. Мама вышла замуж во второй раз, взяла фамилию мужа, а он остался под фамилией отца, и это его очень тяготило. Развод был непростым и степень неприязни к отцу была прямопропорциональна любви к новому папе. Они близки, как никто не может быть. Настоящая мужская дружба и максимальным доверием. Мама учила: говори, что хочешь, как считаешь нужным. Но строгая женщина смотрела в бумажку и было понятно, что у неё написаны все данные в соответствии с документом. Так почему, черт возьми, она не может прочитать и задаёт этот дурацкий вопрос? В списке несколько претендентов под именем Авдей?
— Фамилия! — не унималась пианистка.
Его глаза начали потухать. Мама чувствовала, как понижается градус настроения сына и произнесла сама эту ненавистную фамилию.
Уверенность сына пошатнулась, плечики чуть опустились.
— Пой песню, — властным тоном продолжала леди.
— Какую? — робко спросил сын.
— Ты не знаешь ни одной песни? Зачем ты сюда пришёл?
— Знаю. Какую именно вы хотите услышать?
— Все равно. Пой быстрей, нам некогда ждать.
Сын не мог, когда всё равно. Если всё равно, тогда вообще ничего не надо. Надо или по делу, с душой или никак. Он молчал.
— Пой «Катюшу». — Ну, — пианистка взяла первые аккорды.
— Я не помню слов,— спокойно ответил ребёнок.
— Как так, такую песню не знать. Зачем только пришёл.
Азарт, желание что-либо делать, интерес к делу, ради которого пришёл сюда, улетучивались, как воздух из сдувающегося шарика.
— Стих повтори.
И, будто бросая кости собакам, хранительница музыки небрежно произнесла четыре строчки.
Сын ровно повторил.
— Память хорошая, но это ничего не значит, — не унималась она. — Следующее задание, слушай.
Повелительница пианино прикрыла одну руку листком бумаги и сыграла четыре аккорда. Через секунду другие четыре аккорда.
— Что изменилось? — строго, даже с вызовом спросила она.
— Поменялся второй аккорд, — сказал сын.
— А сейчас? — выдал новые звуки инструмент.
— Последний, — более уверено ответил мальчик. Было видно, что интерес возвращается, мальчик просто слушал музыку.
Сын безошибочно услышал все изменения в аккордах.
— Так, что ещё с тобой сделать... — не сдерживала своего недовольства музыкальный работник.
— Все, спасибо, дальше я сам, — неожиданно поднялся со своего места и направился к пианино молодой мужчина, который сразу проявлял интерес к мальчику. Его звали Михаил, преподаватель по специальности «барабан».
Женщина недовольно поднялась со своего места, уступив ему стул. Он развернулся лицом к сыну. У неё появилась Надежда, что на сына посмотрят по-другому, послушают с позиции творческих способностей, а не подавления, задавая ребёнку ненужные вопросы.
— Повтори за мной, пожалуйста, — Михаил хлопал в ладоши с определенным ритмом и смотрел в глаза Авдея.
Сын хлопал вслед за музыкантом. Комбинации становились всё сложнее, динамика нарастала. Её сердце ликовало. Наконец-то сын делает то, что ему нравится, что умеет. Ловит ритм, как мяч через сетку и возвращает Михаилу точно в ладони. Учитель был доволен, глаза улыбались.
— А сейчас подключим ноги, — с азартом продолжал экзаменовать мальчика барабанщик.
Мужчина поочередно топал подошвой обуви и хлопал руками по коленям, каждый раз создавая новый, более сложный ритм. Сын повторял. Иногда он сбивался, вскидывал головой и начинал отбивать композицию с начала, добиваясь полного совпадения ритма. Между этими двумя возникло биополе азарта.
—Так, а это попробуй. Чуть сложнее повтори. Быстро, ты не успел, ладно, ещё раз, — лицо, голос Михаила были живые. Он играл с её сыном и получал ответную игру.
Последняя комбинация хлопков и топанья вызвала улыбку, нет, даже радость мальчика. Соединяя ладоши и топая подошвой о пол, Михаил передал первые аккорды легендарного Qween’a. Это была её любимая песня. Невозможно не испытать радость, слушая её. Это энергия, счастье, восторг. Это легенда.
— А, знаю, это We will rock you, — поймал запрос учителя мальчик, и они стали воспроизводить мелодию одновременно.
Она ликовала. Сын раскрылся несмотря на плохое начало прослушивания. Было понятно, что он с Михаилом сыграет много мелодий. Энергия ударных будет мощным роутером, проводником в фантастический мир музыкального творчества.
Держась за руки, они шли к озеру. Так же ярко светило солнце.
— Мам, ты чипсы обещала, — игриво напомнил сын.
— Что-то мне подсказывает, что сегодня мы купим торт, — не скрывала своей радости она.