Это Константин Мелихан так сказал, не я. Я, например, не считаю, что у нас соседи плохие. Но ремонт с такими соседями нам противопоказан.
- Мам, а прочитай ещё какой-нибудь рассказ… Про девочку.
- Про какую девочку?
- Ну не знаю, про какую-нибудь. Чтобы там была героиня девочка.
- Ну где я тебе его сейчас найду? Мы, по-моему, про девочек здесь всё уже перечитали, - мама обречённо смотрит на толстую книгу сказок, минутная стрелка отрывается от цифры двенадцать.
- Тогда расскажи, как вас залили.
- Опять?! Ну я же только рассказывала!
- Не только. Уже давно.
- Хорошо. Сидим мы с бабушкой на кухне. Едим суп… рассольник. Ну не важно. И вдруг мне в суп … КАП! Я не пойму, чего это такое, откуда. Смотрим – а по стенам уже течё-ё-ёт! Ой, а мы тогда только-только обои поклеили. Быстрей к Кораблёвым, на четвёртый этаж! В дверь барабаним. Разбудили её. Она воду включила, ванну набрать, села в кресло и уснула.
Тут надо сказать спасибо деду. Основной удар приняли на себя его антресоли. До сих пор, когда лезу раз в год за большим чайником для гостей или за баком, вижу, как там всё прогнулось и потрескалось внутри. Привет тёте Вале Кораблёвой.
До сих пор мама боится, когда поздно вечером слышит звуки наполняющейся у Кораблёвых ванны.
И да, залили их когда мама только-только поклеила обои. Едва ли к стене притянуться успели. А меня тогда и в проекте не было.
Прошло много, очень много лет. И я уже была не в проекте, а просто была. И мы тогда делали скромный косметический ремонт своими силами – потолки белили, косяки красили, обои клеили. Ну и я тоже под ногами крутились.
И вот, наконец, закончили! Выдохнули… Кисточки и остатки обойного клея, как сейчас помню, выбросить ещё не успели…
Проснулись мы в тот день поздно. Так поздно, что после пробуждения меня сразу начала мучать совесть. Завтракать сели с мамой в начале первого.
Сидим как обычно у окна (а где ещё можно на нашей кухне-пятиметровке сидеть!), мама сыр отрезает. И вдруг вижу, в газоне какой-то дядька стоит, голову задрал и смотрит. На нас смотрит! Как будто в цирк пришёл, или в театр. Как будто мы диковинные какие, или у нас тут спектакль.
- Чего это он на нас уставился?! Нехорошо в чужие окна смотреть! – возмутилась я.
- Ну он не на нас… Он, наверное, смотрит куда-то, на свои окна…
Ну и бог с ним! Мы с мамой по бутерброду съели, а когда я посмотрела, ушёл ли дядька, там уже стояла небольшая толпа. Стояли и смотрели, задрав головы. На нас.
- Правда, а чего это они? – удивилась мама.
- Что мы завтракаем так поздно, удивляются? – предположила я и мне перед ними очень стыдно стало, что я до полудня дрыхну.
- Да откуда они знают, завтракаем мы или чего! Может быть, мы в шесть утра встали и уже третий раз е…
Договорить мама не успела. Раздался ужасающий скрежет. И перед моим носом в окне начало вырастать что-то железное. Коса?! Нож?! Я не верила своим глазам. Мой самый страшный кошмар – к нам в окно кто-то лезет! Нет, бред! Кто к нам может лезть? Третий этаж. Ни выступов, ни козырьков, ни деревьев. Нет! Я не успела ни закричать, ни броситься бежать. Ноги приросли к полу. В окне появилась каска, лицо… Лестница! И проплыла мимо – вверх. Пожарный!
Накинув куртки и сунув ноги в какие-то ботинки, мы с мамой выскочили на улицу.
- Мама! А бабушка с дедушкой! Мама, а Томик с Рыжиком! – повторяла я.
- Подожди!
Мы бегали вокруг дома, натыкались на большеглазых соседей в куртках поверх махровых штанов и халатов.
- На пятом этаже горит!
- Ваш стояк!
- Там блондинка, снимает…
- Их никого дома нет!
- Они туда попасть не могут…
- Мама! А бабушка с дедушкой? А Рыжик с Томиком?
Через минуту мы топтались в коридоре. Мамино лицо было цвета черешни:
- Будут стояк проливать! Кирдык моему ремонту!
Проливали стояк. До нас не дошло. Мы всё-таки на третьем этаже. А вот Кораблёвых на четвёртом залили конкретно.
***
Сейчас вот сижу и думаю: обои бы поклеить…. Но нет! Ну их от греха подальше!
Ещё у меня есть: "Магазин с ужасным сюрпризом"