Ей было неуютно. Нет. Не страшно. Неуютно. Это был не её праздник. Она стояла у окна, куталась в бабушкин серый пуховый платок и смотрела, как по вечерней улице с уже зажженными фонарями гуляли толпы людей в карнавальных костюмах, олицетворяющих всевозможную нечисть от ведьм до зомби.
Поежившись, она все же пошла на кухню, достала из шкафчика хрустальную вазочку и наполнила её до краёв конфетами, специально купленными сегодня в супермаркете, чтобы, не нарушая их традиций, раздавать всем, кто сегодня постучится к ней в дверь.
Стук ждать себя не заставил. Она вздохнула, взяла вазочку с конфетами, натянула улыбку на усталое лицо и пошла открывать дверь. Странно... На пороге никого не было. Она даже вышла на порог посмотреть, не прячется ли кто-нибудь за дверью или припаркованным тут же автомобилем. Пусто. Она пожала плечами и пошла в дом.
Закрыв дверь на замок, она поставила вазочку с конфетами на тумбочку в прихожей и отправилась в спальню на втором этаже. Нет. Это не её праздник. Она решила пораньше лечь спать, чтобы проснуться завтра, когда этот кошмарный во всех отношениях праздник подойдёт к концу.
Поплотнее задернув шторы, она улеглась в кровать и укуталась в лёгкое пуховое одеяло. Веки стали тяжёлыми, мысли путались, с минуты на минуту стремясь превратиться в полноценный сон. Из этого состояния её выдернул скрип деревянной лестницы. Она вздрогнула и села в кровати, прислушиваясь. Тишина. Этот праздник её доканает! Спустя пару минут тщетного напряжения слуха она вновь нырнула под одеяло. Опять скрип! Но в этот раз это уже точно не было слуховой глюцинацией. Это были шаги! Шаги вверх по лестнице!
Внезапно ее осенила мысль, что до этого момента она ни разу не замечала, что ступени лестницы скрипели...
А тем временем кто-то целенаправленно шёл вверх по лестнице. Невыносимый, как зубная боль, скрип ступеней нарастал. Но шаги тому, кто сейчас был в её доме, явно давались нелегко, как будто это был кто-то очень старый и ему было трудно подниматься вверх по лестнице. Чем медленнее становились шаги, тем отчетливее она слышала чьё-то дыхание. Хриплое дыхание астматика вперемешку со звериным рыком.
Она как страус прячет голову в песок при опасности, нырнула с головой под одеяло. Но опасность обостряет наши чувства. Ей казалось, что одеяло стало прозрачным, как полиэтилен. Стало трудно дышать, как будто она реально была завернута в этот липкий непропускающий воздух материал. Зато видела и слышала она отлично.
Шаги стихли, остался только оглушительно громкий рык зверя за дверью. Поворот круглой дверной ручки... Нечеловеческий крик... Все кончено...
Она вскочила с кровати. Сорочка была мокрая насквозь от ледяного пота. Дыхание частое, как будто она только что бежала спринтерскую дистанцию. За окном её однокомнатной хрущевки светило холодное, но яркое утренне ноябрьское солнце...