Глава 17
Катя
– Объясни, чем я тебя так достал?
Я замерла. Поливала цветы в коридоре и остановилась у приоткрытой двери в комнату Коли и Кости. Они должны были собираться на работу, но что-то решили выяснить.
– Чем я тебя напрягаю? Пол и посуду в свою очередь мою, носки не разбрасываю, не храплю, в душу к тебе не лезу, – продолжил Костя. – Чего тебя так колбасит? Что ты ко мне придираешься постоянно?
– А ты бабам голову морочишь, – вдруг выдал Зорькин. Я сжала ручку симпатичной леечки так, что пальцы побелели.
– Каким бабам?!
– Валентине на шею сел, а Катьке вообще – вот к ней ты в душу как раз лезешь… Не делай вид, что ничего не происходит. Стыдно вообще должно быть. Я бы на твоём месте давно съехал.
– У Валентины я работаю, а насчёт Кати не придумывай, мы с ней просто хорошие друзья, – сказал Костя. – И съеду, не волнуйся. Уже скоро.
Уважаемые читатели, этот текст был написан как фанфик-кроссовер по сериалам «Не родись красивой» и «Сын моего отца» (отсюда только кое-какие идеи) Как обычно наши герои – из сериала «Не родись красивой» и новые, как обычно – с другой историей, характерами и в другом возрасте. Основное отличие, о котором стоит знать заранее - владельцы «Зималетто» – Ждановы. Александр здесь тоже Жданов, сын Павла и Маргариты, брат Андрея. (Тем, кто не видел оба сериала – не пугайтесь, текст построен так, что его можно читать и ничего ни о ком не зная) Жанр – мелодрама и немного нетипичного для автора детектива. Приятного чтения!
Я стукнула в дверь, обозначая своё присутствие, пока Коля не наговорил ещё чего-нибудь и я его, наконец, не пришибла. Совсем в последнее время с ума сошёл. Костя прав – придирался к нему, нёс какую-то чушь, превращая любой разговор в схватку не на жизнь, а на смерть. Даже для ревнующего парня слишком.
– Вы там скоро? Нам пора.
Думать о Колиных заскоках было некогда – ждала работа. Подумаю вечером.
– Идём, – отозвался Костя.
Вечером я с облегчением зашла в подсобное помещение нового гипермаркета, празднование открытия которого мы сегодня проводили. В подсобке уже сидела ведущая Лера, вытянув свои бесконечно длинные ноги и задрав их на упаковочную коробку из-под какого-то из призов. Обычно в праздниках мы с Костей не участвовали. Я заменяла продавца в магазине подарков, а Костя принимал заказы, составлял план мероприятий и всех координировал. Лерочка же была ведущей. Пересекались мы с ней очень редко. Но сегодняшний праздник был масштабней детского утренника или корпоратива, и понадобились мы все. И понадобились, и изрядно устали. Все эти конкурсы, розыгрыш призов, толпа, да ещё сотни надутых нами же шариков и украшение помещений всякой блестящей ерундой… Я села, ещё раз обратив внимание на длину Лериных ног – когда она надевала каблуки, то становилась почти одного роста с Костей. И незаметно почесала спину под платьем. Там, где в кожу впивалась не срезанная этикетка. Платья у нас с Лерой были одинаковые – ярко-красные и блестящие не хуже интерьерной мишуры. Униформа от агентства по поводу особого случая.
– Устала как собака, – сказала Лера, вытаскивая из сумочки зеркальце. – А ты, малыш?
Обращение меня кольнуло, но я решила не обращать внимания.
– И я.
– Сейчас бы в клуб, выпить и потанцевать, – продолжила Лера.
Тут я не могла согласиться. Мне хотелось бы домой, принять ванну и почитать перед сном. Или посмотреть кино.
В подсобку зашёл Костя, и Лера оживилась:
– Котик, а давай в клуб! – И не успел Костя ответить, продолжила: – А что? Сестрёныш пусть едет домой, а мы развлечёмся.
Я выпрямилась на стуле. Ладно, бог с ней с глупой манерой Лерочки называть всех котиками и заями, сегодня и я была у неё и котом, и зайчиком, и малышкой, но с чего бы я вдруг должна была ехать домой одна? Только потому, что Лера не посвящена в нашу историю, на бейджиках в агентстве у нас одинаковая фамилия и Лера уверена, что Костя – мой брат?
– Можно, – сказал Костя. И я тут же вмешалась:
– И я с вами. Мне тоже надо… развлечься.
Наверное, сейчас я вела себя так же глупо, как Зорькин. Но у меня было оправдание – ровно та же причина. Лишь представив, как эта бесконечноногая Лера напоит Костю и непременно увезёт к себе, я покрылась холодным потом. Ну уж нет.
В клубе, на который я променяла ванну и книжку, было очень шумно, душно и людно. Но ни Костю, ни Леру это не смутило.
– Угощаю гостей из Сибири, – провозгласила Лера, – откуда вы там, какой город?
– Омск, – сказал Костя.
– Понятия не имею, где это. Там, наверное, медведи.
– В ушанках, – подтвердила я. – И с балалайками. Поэтому у нас нет бомжей.
– Не поняла.
– Ну конкуренция, бомж, чтобы переночевать в подъезде, сначала должен выгнать оттуда медведя. Сама понимаешь…
– Текилы, – кивнула Лера официанту. – Бутылку.
История про медведей её явно не заинтересовала. Она уже хотела пить и танцевать, и я даже позавидовала – отбегать день на каблуках и ещё желать какой-то движухи. Да на её фоне я вялая рыба. Конечно, если выбирать между нами, Костя выберет Леру. Она высокая, красивая, заводная, а я… я просто хороший друг. Мне стало так обидно, что, когда эту самую текилу разлили по маленьким стаканчикам, я схватила свой и проглотила жидкость залпом, как обычно делал папа. В горле перехватило, в глазах потемнело, но я кое-как совладала с собой и только пару раз кашлянула.
– Детка, ты бы не пила, – сочувственно протянула Лера, – нажрёшься, станет плохо, а нам потом с тобой возиться?
И я тут же поняла – буду пить. Потому что тогда они никуда не уйдут. Костя не бросит меня, поедет провожать домой, и, может, дома и останется. Да, я абсолютно сознательно решила отравить ему вечер.
– А ты кто по образованию? – спросила я.
Костя прикрыл свой стаканчик ладонью, чтобы ему не доливали. Лера поставила было бутылку на стол, но я долила себе сама. Жаль, тут не было пирожков или чего-то подобного. Так медленнее пьянеешь.
– Кто-кто, – Лера заулыбалась во все сто зубов. – Хотела в модели. Но это дорого. Пока тебя начнут снимать, потратишься. В институт – скучно. Зато сейчас весело. Где я – там праздник.
Я победно глянула на Костю. Он же умный, не может не понять, что Лерочка – пустышка. Прекрасный фантик без конфеты внутри. И ему куда больше подходит будущий экономист. Ну может ли эта красавица сыграть с ним шахматную партию вслепую?
– Потанцуем?
Вытащив Костю из-за стола за руку, Лера бросила на меня уже куда менее любезный взгляд. Думаю, она предупреждала, что, если я не заткнусь или не свалю отсюда – будут проблемы. Но на меня вдруг напал азарт. Портить так портить. Сколько можно жить в таком напряжении. Любишь парня, а для него ты просто хороший друг и представитель семьи спасителей. То, что времени с постановки себе окончательного диагноза – первая любовь – прошло совсем немного, меня вообще не утешало. Моя первая любовь представлялась мне взаимной… Я зажмурилась и залила в себя содержимое второго стаканчика…
Что-то противное и мокрое прикоснулось к моей щеке. Меня передёрнуло, и я открыла глаза. Интерьер вокруг был незнаком, но наличие ряда умывальников намекало на то, что я – в туалете клуба. Музыка и тут была прекрасно слышна. Вот только как я сюда попала? Попытавшись пошевелиться или хотя бы определить – я стою, сижу или уже валяюсь на полу, я увидела над собой Лерино лицо, и тут же на мою физиономию приземлился мокрый холодный носовой платок.
– Она что, первый раз пьёт?
– Не знаю, – сказал Костя, – неважно. Такси подъехало. Нам пора.
Оказывается, до этого я полусидела у стены. Потому что теперь Костя поднял меня на руки.
– Ну что, Катерина Валерьевна, домой?
– С вами, Константин Валерьевич, – прошепелявила я так, что любой логопед пожелал бы меня в вечные клиенты, – хоть в Антарктиду.
Слово «Антарктида» вышло ещё хуже, чем Костино имя. И я сказала нечто куда более простое:
– Я тебя люблю.
И картинку вокруг отключили.
Проснулась я с ощущением, что меня сбил КамАЗ. Сбил, отбросил на железнодорожные пути, а потом сверху промчался поезд. Было одновременно ощущение придавленности и расчлененности. Уж голову-то оторвало точно. Я замычала, попыталась перевернуться со спины на живот и потерпела поражение.
– Пить надо чистую водку, – послышалось откуда-то. – И в разумных количествах.
Валентина присела рядом со мной.
– А где? – спросила я, замолчав конец вопроса – где Костя, которому я, кажется, вчера призналась в любви. Вот как попала сюда – не помню, а как признавалась – помню.
– Все на работе. Так что можешь бродить по квартире страшная и похмельная.
Я снова замычала, стараясь не представлять, как выглядела вчера. Но Валентина успокоила. Мол, никаких безобразий. Меня не тошнило, я не буянила, просто меня внесли в дом в состоянии мёртвого тела, уложили на диван, и на диване я и пролежала до этого момента. Это порадовало. Настолько, что я смогла соскрести себя с лежбища и дойти до ванной.
К обеду мне стало лучше, и я в качестве извинений решила нажарить пирожков. Валентина ушла в агентство, я чистила картошку для начинки и думала – ну и хорошо, что призналась. Может, что-то и сдвинется с мертвой точки. Ведь иногда казалось, что и Костя испытывает ко мне аналогичные чувства. Теперь-то он уже может определиться – да или нет.
Первым вернулся Зорькин, тут же набросился на мои пирожки, а вчерашнее откомментировал снова не в Костину пользу. Мол, надо же быть таким козлом, чтобы позволить мне напиться. Вот Коля бы – ни за что. И вообще, Зорькин – единственный человек на свете, который на самом деле печётся о моих истинных интересах. Пора бы осознать.
Второй вернулась Валентина. И по её лицу я сразу поняла – она скажет нечто, что меня не обрадует.
– Ну что, ребятки, – сказала Валентина. – Вот вы у меня и остаётесь вдвоём, как планировали. Костик уехал.
Я вскочила из-за стола и понеслась в комнату парней. Костина кровать была застелена, а его рюкзака под кроватью не наблюдалось. Не было ничего, кроме того самого папиного телефона в изоленте. Телефон лежал на подоконнике.
– Он вспомнил свою семью, – сообщила Валентина.
– Надо же, – протянул Зорькин. – Наконец-то.
– Жаль, конечно, что они не москвичи, – продолжила тётя, – будь москвичами, я бы уговорила его остаться в агентстве. Такой хороший мальчик, мне он очень понравился.
– Не москвичи? – удивился Коля так, словно до этой секунды был уверен, что Костя москвич.
– Да, они из другого города, он поехал на вокзал за билетом. Просил вам привет передать. Он вам потом обязательно позвонит.
– А как… – я глубоко вдохнула и попыталась убрать дрожь из голоса. – Как его зовут на самом деле?
– Костей и зовут, – вздохнула Валентина, – представляешь, говорит, сам в шоке, как так Валерий Сергеевич угадал.
– Чудеса, – пробормотал Зорькин.
Я стукнула кулаком по стене. Вот и всё. И он даже не потрудился зайти домой и попрощаться лично. Он уже утром знал, что уезжает, раз собрал вещи. А может, знал и вчера? Когда у него случилось это озарение? И почему он им не поделился? Всё произошло внезапно? Глотнул текилы, и память вернулась? А я была слишком пьяна, чтобы разделить с ним его радость? Конечно, он предпочёл быстрее вернуться в семью. Но всё равно как-то несправедливо. Позвонит он. Ну да, верю… Промучив себя мыслями, что сама всё испортила, что будь я трезвая, всё пошло бы иначе, я всё-таки решила верить в хорошее. Костя позвонит. Не может он меня обмануть. Обещал – позвонит. И всё о себе расскажет. И мы обязательно встретимся снова.