После поступления в московский институт приезд Назии домой можно было бы назвать триумфальным. Но этого не случилось. Почему? Так решила сама Назия. По своей природе она не могла задирать нос, тем более хвастаться. А еще роли в домострое, созданном отцом, никто не отменял. Наверное Назия для родных так и оставалась Тункой, хотя в глаза так назвать ее уже никто не смел.
Старшие сестры жили отдельно своими семьями и приехали повидаться с младшей сестрой. Прежние обиды и неравенство конечно никто не забыл. И сестрам было очень интересно посмотреть на младшенькую, выбившуюся в люди. Ни одна из сестер не имела высшего образования, не поднялась выше среднего медицинского и среднего педагогического. Медсестра и учительница начальных классов - вот и все, чего они смогли добиться.
К этому времени в семье подрастал и долгожданный сын, очень желаемый и любимый отцом. Кстати отец настороженно отнесся к поступлению дочери и ее переезду в Москву. Семья лишалась части заработка Назии. Студентке теперь предстояло жить только на стипендию, помогать родителям она больше не могла.
Кто искренне радовался за Назию, так это ее мать, которая была вынуждена любить дочь тайком, явно не показывая никаких знаков внимания. Чего только стоила одна история с красными туфельками. Так вот. Побыла Назия дома недолго и уехала обратно в Москву, где ей уже дали место в институтском общежитии. И было все это теперь уже в далеком 1960 году, когда и время было другим, и сама жизнь совсем не такой, теперь почти забытой.
Надо сказать, что учеба Назии давалась легко, сказывался техникум и два года работы. Из поступивших в институт с производства, как называли таких студентов, были сформированы отдельные группы. Такие студенты были не ровней бывшим десятиклассникам. Назия должна была стать грамотным экономистом, которые были нарасхват во всех отраслях хозяйства.
- Ой, извините! - Незнакомый парень нечаянно толкнул назию на ступеньках института. Ее тетради и учебники разлетелись по сторонам. А когда парень и девушка бросились их собирать, то еще раз стукнулись, теперь уже лбами, опять нечаянно. Судьба! Так можно было бы сказать об этом случае. Пусть так и будет.
Маленькая, стройная, кареглазая, с веселыми черными кудряшками - так можно было кратко описать Назию. Правда следовало добавить - остра на язык и жизнерадостна, а еще веселая. Улыбка никогда не сходила с ее лица, а глаза так и светились от счастья. Для счастья человеку бывает надо немного, даже крайне мало. А Назия просто наслаждалась жизнью после тяжелого и грустного детства.
Виктор был высок, строен и очень серьёзен. И одет был по последней моде – брюки дудочкой, остроносые туфли, белая рубашка, узкий галстук. В общем произвел на Назию впечатление. Встретились, стукнулись, вроде и разбежались в разные стороны.
Но нет-нет, да начал Виктор, а так звали парня, мелькать на экономическом факультете, хотя сам учился на совсем другом с инженерным профилем. И как-то попал в одну общую компанию с Назией. А потом проводил до общежития. Собственно и провожать-то не надо было. Он жил здесь же, только на мужском этаже. В те времена за нравами студентов бдили строго.
Весь первый курс ушел у Виктора и Назии на приглядывание друг к другу, хождение в недалекий заросший парк, где они целовались, кино, студенческие вечеринки. А в начале второго курса Виктор и Надя женились. Да, да, именно Надя. Так Виктор называл свою возлюбленную, а потом и жену.
Уж очень его коробило ее настоящее имя Назия. Ей конечно не нравилось, как он ее называл, в памяти всплыло ее обидное прозвище Тунка. Но что было делать. Назия очень любила Виктора, да и он ее. И девушке пришлось смириться со своим новым именем. Кличка – так и вертелось у нее в голове, но она об этом никому не говорила. Зачем. Новое имя Надя прижилось, так ее начали называть и другие студенты, даже преподаватели.
Родители Виктора приехали на свадьбу. Были они люди простые и приняли Назию, неофициально переименованную в Надю в свою семью. У Виктора оказалось еще четыре брата, все были уже женаты. В большой семье Виктор пользовался авторитетом. Был самым умным, да и единственным, учившимся в ВУЗе.
Из родни Назии на свадьбу не приехал никто. Хотя приглашали и их. Нет, не приняли они в свою семью человека другой национальности. В первый же год, когда Назия носила ребенка, они с мужем сами заехали к ее родителям. Должна же она была показать своего избранника. Да и Виктор, как человек общительный и ответственный, считал своим долгом познакомиться хотя бы с родителями жены.
Поездка получилась безрадостной и даже скандальной. Никакого разговора с родителями не получилось. Даже мать прослезилась не от добрых чувств. Отец Назии сидел за пустым столом хмурым и не проронил ни слова. А когда домой вернулся брат Назии, то чуть не бросился с кулаками на Виктора. Брата оттащили. Виктор конечно мог постоять за себя и не испугался. Только драка была не нужна. А брат назии, вроде успокоившись, схватил нож и в сердцах воткнул его в стол.
- Приедешь еще раз… Понял?!
Так Назия с мужем и уехали ни с чем, и больше никогда не общались с ее родными.
На третьем курсе у Назии родилась прекрасная девочка – Лариса. Так назвал ее отец, Виктор. Назия конечно по этому поводу попереживала, но ничего. К Наде она уже привыкла, а девочку отец хотя и назвал Ларисой, была точной копией мамы. И ничего тут сделать было нельзя, да и не надо было ничего делать. Отец очень любил свою дочь, хотя кровь матери перебила его.
К тому времени в институтском общежитии молодой семье выделили отдельную комнату. Правда для Ларисы никаких яслей не было, но студентки, подружки Нади, с удовольствием водились с девочкой, примеряясь к своим будущим материнским обязанностям.
Ларису знали все. Она бродила по общежитию и могла зайти в любую комнату в надежде на угощение. А какое в те времена могло быть угощение у студентов – так, кусочек хлеба, в лучшем случае посыпанный сахаром.
С этим сахаром и был связан один курьезный случай. Как-то Лариса потерялась. Дело было зимой, родители, да и друзья, не на шутку испугались. Обегали все комнаты, но девочки так и не нашли. Виктор каким-то чутьем зашел в комнату, где жили студенты из Африки.
В комнате никого не было, хозяева ушли на занятия, и эту комнату уже проверяли раньше. Но на этот раз бдительный отец увидел маленький ручеек, вытекающий из прикроватной тумбочки. Лариса залезла в тумбочку и примостилась к пакету с сахарным песком.
Так вот и жили в общежитии наши молодые.
Продолжение истории ЗДЕСЬ
Начало истории ЗДЕСЬ
