Наш шахтерский город подарил миру много знаменитостей: олимпийских чемпионов и талантливых художников, музыкантов и артистов театра и кино.
На земле шахтинской родился знаменитый на весь мир оперный певец Валерий Костин — обладатель редкого мужского голоса — лирического тенора, тембр которого отличается бархатным, серебристым звучанием. Это мягкий, звонкий, грациозный и чувственный голос.
Валерий Костин является лауреатом вокальных конкурсов имени Л.В. Собинова и имени Ф.И. Шаляпина, победителем первого международного турнира теноров в Польше, лауреатом международных оперных фестивалей в Германии и Австрии. Кавалер «Золотой маски» Парижской академии культуры. Прошел стажировку в Большом театре г. Москвы, 15 лет работал в крупнейших оперных театрах Европы и мира. У певца за рубежом выпущено 15 дисков и снято два фильма-оперы. И это всего лишь «малая толика» его заслуг.
С детской гармошкой на тачке
Оперный певец приехал на родину. Живет в Шахтах. Мы пригласили его в гости в редакцию. Надо отметить, что общаться с певцом — истинное удовольствие. Живой, энергичный, любит пошутить, притягивает к себе, словно магнит.
— Откуда Ваши истоки и где прошло детство?
— Я родился в поселке бывшей шахты «Нежданная». Овном родился, овном живу и овном помру (смеется). Мама — Тамара Ивановна, папа — Николай Хрисанфович работал на шахте «Нежданная», затем на «Южной». В мои годы можно забыть, что было вчера, но детство помню в подробностях. Когда совсем маленьким был, родители купили мне детскую гармошку, на которой я научился играть еще в детском саду. Очень забавно было, когда бабуля, мать моего отца, вывозила меня на тачке на футбольное поле за школу № 8 выступать. Там я старался как можно громче пиликать на инструменте. Но однажды мы ту гармонь потеряли, а когда хватились пропажи, не нашли ее. Эта потеря для меня была сильным потрясением. Я ревел навзрыд. Возможно, поэтому решил поступить в музыкальную школу.
— Почему выбрали именно баян?
— Родители советовали: «С баяном не пропадешь!». Баянисты в те времена были очень востребованы. Многие подрабатывали на свадьбах, и за это платили неплохие деньги. Потом случилось чудо! На центральном рынке установили цирк- шапито, и я попал на представление. Выступления были завораживающими. Меня сильно поразили две вещи: клоун, который стремительно выскочил из-за кулис и, пронзенный кинжалом, с громкими криками пробежал через всю арену. При этом он еще и кувыркался. Я так смеялся, что чуть не выпал с кресла. Такие «хохмы» в то время очень веселили зрителей. Второе, что запечатлелось навсегда в детской памяти, — это красивый мужчина во фраке с ослепительно белым баяном с цветным ромбом на мехах. Он вышел на арену и исполнил полонез Огинского. Я был изумлен. Тогда-то я дал себе зарок, что непременно выучу эту вещь.
На вступительные экзамены в музыкальную школу родители меня принарядили в хромовые сапожки, на мне была рубашка-косоворотка с пояском. Конечно, я произвел фурор на приемную комиссию. Но конкурс был ошеломляющий — 20 человек на место! У детей проверяли чувство ритма, способность определить высоту звука, плюс надо было еще спеть песню. Необходимо было выдержать три тура. Через некоторое время мне прислали открытку с уведомлением, что я принят в музыкальную школу. Радости не было предела! Мой первый баян, который мне купили, назывался «Ростов-Дон». Учился на одни пятерки, но один раз за непростительные проделки получил от отца ремнем. А было это так. После третьего года обучения я не явился на итоговые экзамены, выставил себе все пятерки в дневнике и благополучно отправился в пионерский лагерь на две смены. Конечно, эта ложь не осталась незамеченной, моим родителям прислали открытку. За это я получил трепку от отца. Чтобы уладить ситуацию, педагоги предложили: «Ну раз ты на экзамены не пришел, программу свою сможешь сыграть?». Я исполнил все свои произведения, за что получил четверку и продолжил обучение.
Водолаз-артист
— А когда проявился Ваш песенный талант?
— Я еще в школе был солистом в хоре, пел писклявым голосом — дискантом. Но говорили, что хорошо пел. У нас в школьной самодеятельности было три таких парня, которые играли, пели, организовывали вечера. На нас держалась вся культурная программа.
Кстати, в армии я тоже участвовал в самодеятельности.
— Не разучились ли за время службы играть на баяне? Были какие-то привилегии от командиров?
— В армию меня призвали в 18 лет, целых два года служил в городе Волжском, в школе водолазов-разведчиков. Но играть на баяне не прекращал — участвовал в самодеятельности и из-за этого был освобожден от нарядов на кухне. И вот почему. Представляете, надо начистить картошки на четыре роты, в каждой их которых по 100 человек военнослужащих! А после обеда — перемыть 800 алюминиевых чашек! На 400 человек по две чашки! После такого мытья кожа на руках шелушилась. Поэтому ходил в наряд только в караул. Еще один интересный случай в армейской жизни произошел, когда собрался во Вьетнам инструктором. Но комбат, который по счастливой случайности оказался другом моего отца, уберег меня от этого.
Знакомство с Вольфом Мессингом
— После армии Вы продолжили свое музыкальное обучение?
— К тому времени открылось Шахтинское музучилище, и я поступил на хоро-дирижерское отделение. Но при поступлении случился казус. На экзаменах по сольфеджио, а я такой самоуверенный был, помог ребятам справиться с заданием, а со своим не успел. И со стыда убежал с экзамена. Но, к счастью, меня вернули с автобусной остановки и попросили написать другой диктант.
Четыре курса отучился на хоро-дирижерском отделении, но, уже учась на третьем курсе, параллельно пошел работать в общеобразовательную школу №2 в Шахтах, там трудился два года. До сих пор мои ученики вспоминают наши уроки с благодарностью. С первого по шестой класс мы с ребятами разучивали песни не из школьной программы, а из современных мультиков и кинофильмов. Для меня это была замечательная практика. До армии я, кстати, тоже успел некоторое время поработать руководителем художественной самодеятельности в профтехучилище №33. И этот период тоже вошел в трудовой стаж. Там я умудрился познакомиться с Вольфом Мессингом — эстрадным артистом, выступавшим с психологическими опытами «по чтению мыслей» зрителей. В училище он давал концерты. Он сказал, что можно подойти со своей книгой к нему на выступлении, прежде прочитав в ней какой-то абзац. Я взял «Тихий Дон», прочитал эпизод, где Григорий ходил в атаку на немцев, и вложил пропуск. Мессинг отгадал и страницу, и эпизод, и где в книге заложен пропуск. На память артист расписался на этой странице. Но у меня эту книгу из-за знаменитой подписи «сперли».
Заканчивая музучилище, быть просто баянистом или аккомпаниатором я не хотел. А в Ростове к тому времени открылся Ростовский государственный музыкально-педагогический институт. Сейчас это Ростовская государственная консерватория им. С В. Рахманинова.
Браво за плетень
— Поступая в институт, Вы думали о карьере оперного певца?
— Скажу честно — даже и не помышлял. Я никогда не думал, что когда-нибудь стану оперным певцом, просто так вышло.
Пока раздумывал, экзамены в институт уже прошли, но мне разрешили прослушаться. Когда собрались педагоги, предложили распеться. Ректор Е.П. Белодед посоветовал мне сесть поближе к роялю. А я, вместо того, чтобы стул к роялю придвинуть, потащил рояль к себе, чем невероятно удивил педагогов.
— Что-то я не понял, он что, рояль одной рукой подвинул? Да, лучше ему ночью на пути не попадаться, — пошутил ректор.
Я спел русскую народную песню «Ах, ты, душечка», романс П.И. Чайковского… и был принят на первый курс. А попросился на учебу к лучшему педагогу по классу вокала, профессору Александре Петровне Беляевой, которая спустя 30 лет вспоминала, что занятия с этим студентом, то есть со мной, никогда не были для нее только кропотливой работой. Это было и общение с многогранно одаренной личностью, поражавшей своей работоспособностью и восприимчивостью.
Затем последовали годы постижения профессионального оперного мастерства, знакомство с выдающейся певицей, народной артисткой Зарой Долухановой и лауреатом трех сталинских премий, народной артисткой РСФСР, солисткой Большого театра, завкафедрой сольного пения Натальей Шпиллер, стажировка в Большом театре, приглашение в труппу Саратовского академического театра оперы и балета им. Чернышевского, первый дебют.
— Расскажите о Вашем первом выступлении в спектакле на оперной сцене — Вашем дебюте в Саратове.
— Это было, я вам признаюсь, что-то из ряда комиксов. Впервые на оперной сцене, сложный спектакль, где я исполнял главную партию Левко из оперы Н. Римского-Корсакова «Майская ночь, или утопленница». Я, естественно, волновался, но свой страх прикрывал напускной бравадой. Снимало телевидение, у меня перед премьерой взяли интервью. «Тоже мне, звезда, смотри не облажайся», — подколол главный дирижер.
Премьера шла замечательно, но все же публику я немножко повеселил, когда пел дуэт с Ганной. Иду я на свидание с Ганночкой и чувствую, что тулуп стал каким-то тяжеловатым. Слышу — смешок пошел. Улыбаются и в зале, и за дирижерским пультом. Оказывается, мой тулуп зацепился за плетень с горшками, и эти декорации волочились за мной метра два.
«Тебе «браво» кричали за плетень», — пошутил главный дирижер. Это был и мой дебют, и первый курьез на сцене.
Концерт для Шолохова
— Вы же потомственный казак. Расскажите о своих корнях.
— Прадед по отцовской линии был протоиереем. Полный кавалер крестов, жил в ст. Обливской. Он же меня крестил в Новочеркасском соборе, когда я был уже шестиклассником. А дед по маминой линии геройски погиб на Курской дуге. Герой Советского Союза, командир батареи Иван Марченко, памятник ему там стоит. Высоким был. Сохранились фотографии, где дед рядом с конем-дончаком, а локоть его на седле. Командир батареи попал под одновременный артиллерийский выстрел… от деда остался один чувяк да сумка.
— Говорят, Вы в школьные годы виделись с Михаилом Шолоховым. Как произошло Ваше знакомство?
— Это было в классе восьмом или девятом. Мы со своим классным руководителем А.Г. Лозовенко поехали в Вешенскую на экскурсию. Я, конечно же, взял с собой баян. Выбрали место, разбили палатки, расположились. И стали репетировать — играли, пели. Все было классно, кроме гнусных комаров. Немного погодя к нам подъехал УАЗик, из которого вышли два мужика.
— Ты играл? — спросили гости у меня. — Поехали с нами. Не волнуйтесь, мы его привезем, — заверили они нашего руководителя и отвезли меня к реке. Очень красивое место было. Какие-то люди сидели на двух лавочках, среди них я узнал Михаила Шолохова, он был в телогрейке и постоянно курил.
— Это ты там пел? Ну-ка покажи нам, что умеешь. Выпьешь?
Я отрицательно покачал головой.
— Шо за казак! Ну да ладно. — И кого-то из своего окружения, по-моему, зоо- техника, попросил принести молока. Два часа они меня не отпускали — слушали, хлопали, подпевали, а я пел, разворачивая меха на всю катушку. Еще бы, ведь для Шолохова!
На следующий день наша группа во главе с классным руководителем пошла на экскурсию, где нас встречал сам Михаил Александрович!
Потом судьба сводила нас еще несколько раз, мы поддерживали с ним дружбу. Но, когда в Саратов пришла телеграмма, где с прискорбием сообщалось о смерти великого писателя, я не смог поехать попрощаться — шла оперетта с моим участием. Поехал помянуть только через 40 дней.
Тенор из Шахт
В репертуаре Валерия Костина — оперные арии и романсы русских, советских и зарубежных композиторов, которые певец исполняет на языке оригинала, русские народные песни и песни советских композиторов.
В лучших оперных театрах мира Валерию Костину довелось выступать вместе с такими корифеями оперной сцены как Е. Нестеренко, Е. Образцова, Л. Паваротти, П. Доминго, М. Кабалье. В Ла Скала наш тенор пел Хозе в «Кармен», Ричарда в «Бале-маскараде», дона Карлоса в «Дон Карлосе», Эдгара в «Лючии ди Ламмермур». Затем были Королевская опера в Вене, сцены Японии, Америки, Швейцарии, Италии, Германии, Бельгии, Франции, Голландии и многие другие.