Обосную подробнее свою точку зрения, высказанную в статье "Буревестник Пандемии" о том, что Василия Макаровича Шукшина можно и нужно с полным правом относить к Донским писателям и кинематографистам. Родился он 25 июля 1929 далековато от Дона: в селе Сростки Бийского района Алтайского края. Когда впервые появился на Дону - доподлинно не известно, но точно известно, что в последний раз он оказался здесь в 1974 году, где и умер 2 октября. С самого рождения в биографии Шукшина появляются мистические моменты, которые роднят его с донскими деятелями культуры. Например, в детстве он носил другую фамилию - Попов, как и Михаил Шолохов ( Кузнецов). Да и сама фамилия Попов - точно такая же, как настоящая фамилия донского писателя ( одного из возможных подлинных авторов "Тихого Дона" ) Александра Серафимовича, чей псевдоним Серафимович - это на самом деле - отчество.
Доподлинно известно, что первое участие в "большом" кино у Шукшина состоялось на Донской земле. Выпускник ВГИКа Шукшин сыграл в 1957 году эпизодическую роль порубанного шашкой Григорем Мелеховым у Климовки безымянного матроса в экранизации Шолоховского романа "Тихий Дон" Сергея Герасимова.
Роль Климовки выполняли окрестности казачьего хутора Диченского возле города Каменска-Шахтинского ( бывшая станица Каменская Области Войска Донского). А роль Дона в этом фильме играл донской приток Северский Донец.
Шукшин настолько проникся донским духом, что его стала одолевать дума о создании произведения, посвященного фигуре донского казака-экстремиста Степана Разина. В 1965 году В. М. Шукшин приступил к написанию романа, а также киносценария фильма о восстании под предводительством Стеньки Разина. Еще приезжал Шукшин на Дон весной 1966 года, а также в 1971 году. Побывал в станицах Аксайской, Бессергеневской, Заплавской, Раздорской, Мелиховской. Встречался с донскими литераторами Михаилом Шолоховым и Виталием Закруткиным. В станице Кочетовской слушал казачьи песни. В Константиновском районе посетил казачий городок Кагальницкий у реки Дон, где по одной из версий был расположен укреплённый городок Разина.
Собирая материал для романа и киносценария о Степане Разине, Шукшин побывал в станице Старочеркасской, в соборе. Осматривал цепи, в которые заковали арестованного Разина. В Новочеркасском музее истории донского казачества интересовался оружием донских казаков. Изучал исторические документы, костюмы, старинные изображения, обычаи эпохи, составлял планом съёмок. Донской историк-краевед Анатолий Шатохин сообщает: " В 1966 г. в Новочеркасский музей истории донского казачества пришло письмо от заключенного одного из исправительно-трудовых учреждений. Автор письма утверждал, что однажды в районе станицы Раздорской им был обнаружен «кованый сундучок», внутри которого находился кувшин, а в кувшине – золотые монеты и какие-то бумаги. Что в них было написано, автор письма не разобрал, но в глаза бросилось слово «Разин». Лидия Андреевна Новак (работник музея Новочеркасского музея истории донского казачества) рассказала об этом письме Шукшину. «…Как только Василий Макарович услышал от меня эту историю с письмом, он воскликнул: «Слушайте, я этому человеку верю! Мог он что-то такое чрезвычайное найти». Я сказала: «Вряд ли, у нас таких писем сколько угодно…». «Нет, нет, – горячо возражал Шукшин, – тут что-то есть». И он сказал мне, что, работая в Архиве древних актов над «прелестными» письмами Разина, призывавшими голытьбу в его войско, Шукшин заметил: в тексте этих писем слово «Разин» тоже бросается в глаза. Признаюсь, я не могла не увлечься верой Василия Макаровича в счастливую случайность. Мне удалось добиться разрешения на встречу с автором письма, но когда я к нему приехала, его уже перевели в другое место. Тогда за поиски взялся Василий Макарович….».
В 1968 году Шукшин прислал ей письмо: «Москва, октябрь 1968 г. Уважаемая Лидия Андреевна! Получил Ваше письмо. Отвечаю из больницы (воспаление легких), поэтому не смогу быть обстоятельным в ответе, как хотелось бы. Дела наши (зная Вас как активного «разинца») – в общем, хорошие. По весне, должно быть «поднимемся». Материалы, интересные для Вашего музея, конечно, будут (они уже есть). И, конечно же, все наиболее ценное мы сможем передать потом в Ваше распоряжение. Есть возможность заинтересовать кинодокументалистов – снять док. [ументальный] фильм «По местам Разина», «Степан Разин» или как еще (к юбилею). Как только буду немного свободен, так займусь этим. С Вашего позволения, буду говорить, что работники музея ист.[ории] Донского казачества помогут тем, кто займется этой работой. Вообще, если бы страна возможно более широко отметила 300-летие восстания, мы бы имели право считать, что внесли в это доброе дело посильный вклад. Давайте, будем поддерживать связь. Об авторе того письма. Разыскивал его работник госбезопасности и нашел где-то на северном Урале (в лагере) чуть ли не с 15-летним сроком заключения. Рецидивист. Всю историю с находкой, конечно, выдумал. (Но выдумал поразительно точно!) На прямые вопросы об этом вилял («што-то такое помню…»), вразумительного, конечно, сказать ничего не мог. Черт! С уважением В. Шукшин». Несмотря на неудачу с письмом о сундучке Разина, Шукшин во время своего следующего приезда на Дон в 1971 году помимо Новочеркасска, Кагальницкого городка и некоторых аксайских станиц, захотел посетить и Раздорскую станицу. Видно, письмо не давало ему покоя, хотя основной причиной его пребывания в станице было связано с выбором места для съемок фильма о Степане Разине по роману «Я пришел дать вам волю». В ходе посещения станицы Шукшин так выразил свое восхищение увиденным: «Хороша станица, купить бы здесь домик да пожить».
А вот что еще вспоминал сам Шукшин о пребывании на Дону: " Мне вспомнилась одна встреча на Дону. Увидел я на пристани в Старочеркасске белобородого старца, и захотелось мне узнать: как он думает про Степана? Спросил. „А чего ты про него вспомнил? Разбойник он… Лихой человек. И вспоминать-то его не надо“. Так сказал старик. Я оторопел: чтобы на Дону и так… Но потом, когда спокойно подумал, понял. Работала на Руси и другая сила — и сколько лет работала! — церковь. Она, расторопная, прокляла Разина еще живого и проклинала еще 250 лет ежегодно, в великий пост. Это огромная работа. И она-то, эта действительно огромная работа, прямиком наводит на мысль: как же крепка благодарная память народа, что даже такие мощные удары не смогли пошатнуть ее, не внесли и смятения в душу народную — и образ Степана Тимофеевича живет в ней — родной и понятной. Что ж, что старичок не хочет вспоминать? Значит, уж очень усердно бился лбом в поклонах — память отшибло. У меня даже досады на него не нашлось. А как подумаешь, что — ничего ж не смогли сделать! — помним, так радостно. Конечно, Разин был не агнец с цветком в руке, рука его держала оружие и несла смерть. Но мы и с той поры крепко запомнили: заступник найдется! Предводитель сыщется. И пусть он будет крепким."
В 1971 году самый эпохальный роман Шукшина "Я пришел дать вам волю" вышел в свет. Однако сопоставив его с "Тихим Доном" Шолохова не могу сказать словами Сталина, сравнившего Горьковский рассказ "Девушка и смерть" с "Фаустом" Гете: "Эта штука - сильнее!", ибо роман Шукшина получился больше похожим не на роман, а на сценарий фильма, а сценарий фильма напоминает роман. Но не сомневаюсь, что задуманный фильм "Я пришел дать вам волю", стал бы шедевром и сенсацией , если бы Шукшин успел его сделать. Поговаривают, что Шукшин настолько стремился снять фильм про Разина, что не хотел участвовать в "Они сражались за Родину". Но руководство разрешило Шукшину работать над его собственным фильмом про Разина только при условии исполнения роли бронебойщика Лопахина в фильме Сергея Бондарчука. А Бондарчук пообещал Шукшину оказывать всяческую помощь в работе над фильмом. 10 июня 1974 участники съемок фильма "Они сражались за Родину" побывали в гостях у Шолохова в Вешенской.
Шукшин и Шолохов за столом сидели рядом. И похоже, что произвели друг на друга сильное впечатление. Здесь Шукшин произнес свой тост о"разбазаривании русской нации и о времени собирать ее обратно", на что Михаил Александрович в шутку предложил выпить "За Васю Шукшина, собирателя земель русских". Шукшин в последнем своём интервью о классике литературы говорил так: «Каким я вижу его после личного общения? Глубоким, мудрым, простым. Для меня Шолохов – олицетворение летописца… Шолохов мне внушил – не словами, а присутствием своим в Вёшенской и в литературе, – что нельзя торопиться, гоняться за рекордами в искусстве, что нужно искать тишину и спокойствие, где можно осмыслить глубоко народную судьбу… Когда я вышел от него, прежде всего, в чём я покаялся, – это: надо работать. Работать надо в 10 раз больше, чем сейчас… Я просто заразился образом жизни Шолохова». И вот почти весь сентябрь 1974 года Шукшин провел, можно даже сказать, прожил на Дону, в районе казачьей станицы Клетской, на месте ушедшего в небытие хутора Мелологовский, где снималось большинство эпизодов фильма. График съемок был настолько плотным, что Шукшин даже не смог выбраться в Москву 1 сентября, чтобы проводить дочку Машу в первый класс. Лишь несколько раз он уезжал оттуда: во второй половине месяца в столицу, где начинался подготовительный период фильма „Степан Разин“, и в Ленинград, на съемки эпизода в картине Г. Панфилова „Прошу слова“ (эпизод снимали 18 сентября, Шукшин играл в нем провинциального драматурга Федора). К началу октября Шукшин практически полностью завершил роль Лопахина, и ему оставалось отсняться в последнем эпизоде. 4 октября он должен был вернуться в Москву.
Друг и соратник Шукшина актер Георгий Бурков так рассказывал об этом: „Я постучался к Шукшину. Дверь была не заперта. Но я не вошел, а от двери увидел… рука, мне показалось, как-то… Я чего-то испугался. Окликнул его. Ему же на съемку было пора вставать. Он не отозвался. Ну, думаю, пусть поспит. Опять всю ночь писал. Я пошел по коридору и столкнулся с Губенко. “Николай, — попросил я, — загляни к Васе, ему скоро на съемку, а он чего-то не встает...» Он к нему вошел. Стал трясти за плечо, рука как неживая… потрогал пульс, а его нет. Шукшин умер во сне. «От сердечной недостаточности»", — сказали врачи. Я думаю, они его убили. Кто они? Люди — людишки нашей системы, про кого он нередко писал. Ну, не крестьяне же, а городские прохиндеи… сволочи-чинуши..." Тело Шукшина в тот же день доставили в Волгоград, где врач сделал вскрытие в присутствии студентов. Диагноз-сердечная недостаточность. Из Волгограда цинковый гроб на военном самолете доставили в Москву. Гроб был упакован в громадный деревянный ящик с четырьмя ручками. Его сопровождали Бондарчук, Бурков, Губенко, Тихонов, оператор Юсов, другие участники съемочного коллектива. Похоронили Шукшина на московском Новодевичьем кладбище.
Несмотря на то, что похоронили Василия Макаровича в Москве, часть своей жизни он работал, творил и прожил в нашем казачьем краю. Да и умер на Дону. Вот это всё и позволяет считать Шукшина "нашим", донским.
Добавлю, что Шукшин умер на Дону, но на "Дунае." Так назывался теплоход, пришвартованный к берегу станицы Клетской, каюты которого использовались в качестве гостиничных номеров для участников съемочной группы ( по последним данным бывший "Дунай" используется в качестве плавучего ресторана в Москве). А на берегу Дона, на меловом утесе, где любил сиживать Шукшин и думать думу, подобно мятежному атаману Стеньке, стоят нынче лавочка, памятный знак и часовня. А думал Василий Макарович думу о донском казаке Стеньке Разине, о народе и о воле, которую он сам обрел на Дону навсегда и на веки вечные.
Неупомянутые в тексте источники: https://cbs-novoch.ru/list_item/kraevedcheskaia-bibliografiia/vasiliy-shukshin-na-donu, https://mywebs.su/blog/people/8711/, https://ankol1.livejournal.com/ , https://dubikvit.livejournal.com/215738.html, https://polzam.ru/index.php/istorii/item/501-ranenyj-matros-v-tikhom-done , http://www.sholokhov.ru/museum/News/2019/n2812/, https://sadalskij.livejournal.com/1943850.html