Сергей Андреевич чувствовал себя неуютно:
– Зачем я пошёл на поводу у детей, жил же без родственников до этого, и дальше бы прожил.
Ему хватало тестя с тещей, которые с первого дня знакомства учили его жить. А теперь вспоминать старые разногласия и доказывать, что ты не верблюд, да ещё при собственных детях, это, по меньшей мере, глупо.
– Они думают, что я, как школьник, буду отчитываться и рассказывать, как я провёл эти годы? Нет.
А мать тем временем, обращаясь к молодежи, говорила:
– Вы ребята не знаете, что произошло много лет назад. Тогда покойный дедушка пытался доказать младшему сыну, что он выбрал не тот путь в жизни, он объяснял Андрею, что человек должен созидать, жить в гармонии с окружающими людьми, но прежде всего с собой, а Андрей возражал ему, убеждая, что человек должен жить так, как ему хочется, без жертвенности, без оглядки на мнение окружающих, должен напролом идти к достижению своей цели.
– Я и сейчас подписываюсь по каждым своим словом, разве я неправ? – воскликнул Сергей Андреевич.
– А твоя душа согласна с этим? Разве она не трепетала, когда ты впервые влюбился, разве не радовалась, когда у тебя родился ребенок, потом другой. А вчера, она не плакала, вчера не болела? – вопрошала его сестра Тамара.
– Нет сестрёнка, в погоне за своей целью он закрыл её на замок тогда, двадцать с лишним лет назад, подозреваю, что и женился он не по любви, а по расчёту. Закрытая душа не может трепетать, – добавил старший брат.
– Я могу сказать, что ничего плохого в своей жизни я не сделал, не убивал, не воровал, никого не подставлял под удар.
– Держаться в рамках порядочности не сложно, но насколько я помню речь шла о том, чем ты конкретно “удивишь человечество”, именно так выразился отец, и он просил показать ему результат, любой результат: материальныЙ, мыслительный, эмоционально-духовный, то есть, ребята, он должен был, к примеру, построить дом, завод, молочную ферму, или совершить открытие, разработать собственную систему обучения чему -либо, как это сделал ваш дедушка. А может создать фильм, написать песню, которую бы пели все. Или просто создать благотворительный фонд, – объяснил Аркадий.
– Катя и Игорь, как вы считаете он сделал что-либо из-за этого списка? – спросила тетя Тамара.
– Да, он построил дом, у нас большой и красивый дом, – сказал Игорь, – ну и всё, наверное.
– А какое именно участие он лично принял в строительстве, – поинтересовалась Тамара.
– Не знаю, я тогда маленький был.
Тамара продолжила:
– Сергей, какое же было твоё участие в постройке дома?
– Финансовое, – ответил Сергей Андреевич.
– Это не считается, – резюмировала бабушка, – а вообще, чем ты занимаешься? Пригодились ли тебе, те знания, которые ты получил в университете?
И тогда Игорь решил поддержать отца:
– Он у нас депутат областной Думы, – гордо сказал он, и с удивлением увидел какими разочарованными сразу стали лица новых родственников, а Катька откровенно смеялась, видя, какую медвежью услугу он оказал отцу.
Бабушка, не скрывая разочарования, произнесла:
– Хорошо, что отец умер, не узнав этого. Да, дорогие внуки, это отнюдь не пример для подражания, сынок, я очень разочарована, что ты, дожив до седых волос, так ничего и не понял. Где же мы с отцом ошиблись, мне стыдно, но уже ничего не исправить. Даже молоденькая девчушка-оператор в МФЦ, выполняя свою работу, приносит больше пользы людям, чем депутат любой Думы, будь она районная, областная или государственная. Россияне работают, а они сидят, как в 17 веке бестолково сидели казаки в Азове, только это сиденье теперь можно назвать Охотнорядское. Скажи, Сергей, какую-то пользу людям принёс? Ты можешь что-то конкретное сказать, к тебе же люди приходят на приём?
Он молчал, хотя и вспомнил случай, когда к нему сосед привел бомжа, работавшего у него на даче, тот страдал амнезией, потом вдруг сразу всё вспомнил. Он ему помог получить документы в короткий срок. И одной старушке помог с оформлением субсидии. Он понимал, что вся его деятельность несравнима с тем, что сделал за свою жизнь отец, ему нечего было предъявить в качестве доказательства своей состоятельности, чтобы выиграть в этом давнем споре, который привел к большой ссоре. Сергей Андреевич только мог сказать:
– Прости меня отец, я был не прав. – Но он уже 2 дня только и делает, что повторяет эту фразу.
Сначала в самолете, потом в старой профессорской квартире и на кладбище он твердил ее. Но они хотят чтобы он признался именно в своей несостоятельности.
– Нет, этого я не сделаю, я могу только попросить прощения и раскланяться, я теперь вряд ли когда-нибудь еще переступлю этот порог. Их мир, мир науки , интеллигенции, их аристократическое воспитание, их интеллектуальность на его взгляд не гармонировали со старой родительской квартирой, где стояла допотопная мебель, а холодильник был его ровесником. Да и этот недостроенный загородный дом далеко не верх совершенства. И это всё, что заработал отец своими научными трудами, негусто. Да и у брата с сестрой, которые тоже пошли по стопам отца, видно, не лучше. Он знает, что наука в стране в загоне, значит они получают копейки, а туда же, жить его учат, а Катя с Игорем в рот им смотрят, не дай Бог ещё тоже в науку ударятся.
Сергей Андреевич же давно себя обезопасил, бизнес оформлен на жену и на тещу, тесть принципиально не захотел связываться, тоже старой закалки, но хоть никуда не вмешивается. А тут династию решили создать, – всё это пронеслось у него в голове, пока молодёжь накрывала на стол к чаю, потом спор перекинулся на вопросы культуры и искусства, и здесь уже и молодежь приняла активное участие, не очень умело защищая свои позиции. Сергей Андреевич успокоился и не слушал эти никому ненужные споры, а думал, что завтра с утра они уже должны уехать, и жизнь пойдёт накатанной колее.
Утром за завтраком Катя сообщила, что она останется у бабушки и переведется в дедушкин университет:
– С мамой я уже поговорила, она не против, а бабушка пригласила её в гости, когда она приедет, то привезет мои вещи.
Сергей Андреевич разозлился, но вида не показал, только сказал:
– Хорошо, как знаешь,ты человек самостоятельный, – а сам подумал, – как же быстро они ей мозги запудрили, от матери я такого не ожидал.
Они с Игорем купили билеты на ближайший рейс. Оба собрались задолго до самолёта, оглядев комнату и убедившись ,что они ничего не забыли, пошли на выход. Сергей Александрович был уже у двери комнаты, когда Игорь сказал:
– Пап, знаешь, там в квартире почти все подходили к тёте Тамаре и давали ей конверты, это наверное так принято, помощь оказывать. А ты? Ты дашь бабушке деньги?
Игорь видел, что отец растерялся, и понял, что он ничего не хочет отдавать, они ему чужие.
– А может он и от нас с Катькой также откажется, – думал Игорь, судя по всему он не считает себя членом семьи, он даже не спросил, нужна ли им помощь, он ни разу не подошёл к бабушке и не обнял её, дядя Аркадий уж на что он бабушку каждый день видит, и то перед уходом поцеловал ее.
Сын выжидающе смотрел на отца, а тот достал деньги и протянул ему:
– Отдашь ты, от меня не возьмут.
И они вышли из комнаты. В гостиной никого не было, зато из кухни доносились голоса, оказывается все уже разошлись, кто на работу, кто в университет, двоюродные братья и сёстры в количестве 5 человек учились именно там. Дома оставались бабушка, Катя и тётя Тамара. Игорь протянул ей деньги, поблагодарив его , она положила их на полочку. Бабушка, что-то помешивала на плите, а потом повернулась к ним и сказала:
– Счастливого пути, – у Игоря разрывалось сердце, она поняла, что отец не намерен оказывать ей никакие знаки внимания.
Она быстро взяла в руки очищенную луковицу, чтобы никто не догадался, что она плачет. На его глазах рассыпался авторитет отца, рассыпался, как карточный домик. Сын не понимал, почему отец так себя ведет, почему его противостояние с семьёй могло дойти до того, что он уедет, не попросив прощения за те прошедшие 20 с лишним лет ожидания. Попрощавшись со всеми сразу, а Кате наказав звонить, он вышел. А Игорь подошёл к бабушке, обняв её, он увидел, что она очень расстроена:
– Бабуля, – прошептал внук, он не стоит твоих слёз, даже я это понял.
В самолёте они молчали, каждый думал о своем. Игорь размышлял о том, что жизнь непредсказуема, разве могли они с Катей подумать о том, что событие двадцатилетней давности так изменит их жизнь. Он со дня похорон стал совсем другим, и, как и Катя, не мог понять отца, отдалился от него, но отец как-то и не заметил этого.