История рода
В глубокой древности XI-X века до н.э. пращур Сергея вместе с многочисленным отрядом индийских ариев переселился из Синдской долины полуострова Индостан на Черноморское побережье Северо-Западного Кавказа. Когда переселенцы вышли к Черному морю, то из древесины прибрежных лесов построили большие лодки и на веслах и парусах передовой отряд отправился вдоль морского побережья, а основная масса переселенцев на конных повозках и запряженных волами тихим ходом двигалась вдоль побережья Черного моря. Передовой морской отряд, следуя вдоль побережья, периодически останавливался у берега, пополнял припасы воды и еды и обследовал прибрежную сушу, отмечая достопримечательности местности и пригодность её для проживания. Руководителю экспедиции-пращуру Сергея и его спутникам понравилась местность от нынешнего Новороссийска и до Тамани и, особенно архипелаг островов, который теперь называется Таманский полуостров. Затем они свернули влево и поплыли между Джигинской и Стрельчанской возвышенностями и, на траверзе справа показался остров с большим и длинным холмом, поросшим густым лесом, подплывая к нему, заметили множество разных видов рыбы, кишащей в воде. Пристали к берегу для обследования местности, а нескольким путешественникам поручили наловить рыбы. Часть рыбы поджарили на костре, а из осетрины сварили уху, которая и запахом, и вкусом очень понравилась мореходам, ведь арии были вегетарианцами, и мясо не употребляли в пищу. Вкус и аромат сваренного осетра их восхитил, что и послужило главной причиной для расселения на данном острове, на котором теперь находится город Темрюк, станица Курчанская и поселки Светлый Путь, Красный октябрь и Южный Склон.
Обследовав более тщательно побережье острова и залив, нашли на Юго-Востоке устье полноводной реки, впадавшей в залив, которая теперь называется река Кубань. На севере побережья в залив с возвышенности стекало несколько мелких рек. В окружающих водоемах росло много тростниковых и болотных растений: камыша, рогозы и осоки, которые годились для крыши домов, плетения корзин и прочей утвари, также здесь водилось много водоплавающей птицы. Здесь росли на мелководье любимые ариями лотосы. Во многих местах острова были многочисленные залежи качественной, жирной глины вулканического происхождения. Таким образом, переселенцы были обеспечены пресной водой из окружающих рек, а также леса на острове и на гряде возвышенностей, простиравшихся от нынешнего поселка Джигинка и до станицы Варениковской, камыш и грунт из качественной жирной глины были отличными материалами для строительства жилья, из глины гончары могли создавать отличную кухонная утварь и сосуды для хранения зерновых, воды и напитков. Здесь они познакомились с аборигенами, обитавшими в горах, на островах и в пойме реки Кубань, достаточно дикими, первобытными племенами. Также здесь вступили в контакт с киммерийцами, высокоразвитым и пассионарным народом, который оказался близок культуре индийских ариев.
После обследования местности послали гонцов к основному отряду переселенцев, чтобы сообщить им координаты наиболее благоприятных мест для оседания ариев на новой Земле. Большая часть ариев поселилась в районе от нынешнего Новороссийска до Тамани и от побережья Черного моря до левого берега Кубани и морского залива. Этих ариев впоследствие греки, назвали Синдами или Индами, а жителей восточного острова и правобережья Кубани назвали дандариями, то есть камышовыми ариями.
Синды основали свое царство со столицей Лабрита, на месте нынешнего Семибратнего городища. Дандарии также основали свое царство со столицей Соза, местоположение которой археологами еще не определено. В IV веке Синдское царство вощло в Боспорское царство греков, которые хитростью, обманом, дорогими украшениями и красивыми гречанками завлекли синдов в их царство . Дандарии не покорились грекам, и они просуществовали до первых веков нашей эры. Затем сведения о синдах и дандариях исчезли из арабских и западно европейских источников, Тут на историческую арену выходят Русы Азово-Черноморской Руси, так теперь называли дандариев, среди которых был предок Сергея. У русов были военные морские суда, и они господствовали на Черном и Азовском морем, которое в ранние средние века называлось Русским морем. В то время начало упоминаться Тмутараканское княжество, русы которого совершали походы на Константинополь и в Персию на Каспийском море.
С приходом на Кубань, Таманский полуостров и в Крым многочисленных татар, воинственных, жестоких и беспощадных, часть руссов ушло на Дон и Север, часть, в том числе предок Сергея, ушли к горцам, которые теперь называются адыгами и черкесами, ассимилировались с ними, но по генотипу они остались ариями светлоглазыми и белоликими.
Русы-Арии, конечно, были более развитым народом, нежели горцы, поэтому предок Сергея организовал свое небольшое княжество. В начале XVIII века малолетнего прародителя Сергея по имени Асламбек выкрал злодей, чтобы получить богатый выкуп или продать в рабство туркам. Но Асламбек сбежал от него и встретил запорожского казака, который его усыновил. Став казаком, Асламбек участвовал в походах на Таманский полустров, там он встретил знатного черкеса, который предложил ему вернуться в Черкессию, а Асламбек ответил – «Не вернусь, мне с казаками хорошо!» Потому что, Запорожская сечь с её и демократией имела более привлекательную форму военной организации по сравнению с феодально-крепостнической родо-племенной формой общества черкесов, а также наличие славянской письменности и контакты с Московской Русью расширяли кругозор и культуру молодого казака-черкеса.
Асламбек женился на казачке из Полтавской губернии и у них было много детей, один из которых Василий стал прапрапрадедом Сергея. После разгона Запорожской Сечи Екатериной II в 1775 году казак Василий осел на Полтавщине и его зачислили офицером в российскую армию. Его младший сын Федор получил военное образование и, будучи уже в чине ротмистра в возрасте 36 лет, встретил юную деву Александру из семьи дворян, они горячо полюбили друг-друга, но её родители не давали разрешения на брак. Тогда по обоюдному согласию Александры и Федора они бежали на Кубань в Староджерелиевский курень к старшему брату Федора Никите. Федор оставил военную службу, вернее сбежал из армии и был принят в Черноморское казачье войско в звании сотенного есаула.
Есаул Федор-прапрадед Сергея, потомок черкесов участвовал в Кавказской войне против черкесов, такова ирония судьбы и доля казака. А с женой Александрой у него была счастливая супружеская жизнь, от их любви родилось 12 сыновей, которые также стали казаками. 11 сыновей были направлены служить на старую Кубанскую линию.
Сын Харитон. Прадед Сергея, остался в Староджерелиевской, участвовал в Кавказской войне по 1865 год и в Крымской войне 1853-1856 годов, дослужился до чина казачьего урядника, на три года избирался атаманом станицы Староджерелиевской. Здесь у него с женой Евдокией родилось семеро детей, второй сын Герасим был дедом Сергея. В 1874 году по разнорядке командования Харитон переселился со своей семьей: женой Евдокией и семерыми детьми в станицу Анастасиевскую. Там у них родилось еще двое детей. В Анастасиевской прадеда также казаки избирали станичным атаманом на три года, видно было, что это был уважаемый человек и казак с большим боевым опытом.
Дед Герасим отличался большой физической силой и веселым нравом, но командирских наклонностей не имел, поэтому был рядовым казаком. Он женился на красивой казачке Ефимии из Анастасиевской, у них было 10 детей. У деда был сильный басовитый голос, когда он громко говорил, то его слышали на другом конце станицы, но полностью отсутствовал музыкальный слух и, когда на застолье начинал петь в хоре, то всё пение распадалось, и его всегда просили не петь. Бабушка Ефимия, наоборот имела отличный музыкальный слух и мелодичный красивый голос, и её музыкальные способности передались детям и внукам. К несчастью, во время тяжелых родов младшей дочери Прасковеи бабушка Ефимия умерла.
Дед женился на молодой вдове с ребенком, но она оказалась плохой женой и матерью для младших детей деда Герасима. Дети были не ухожены и часто голодными, поэтому они ходили в гости к старшим сестрам и братьям. Когда в 1917 году дед и младший сын Иван заболели тифом, она вообще их оставила на произвол судьбы, дед умер, а Иван чудом выздоровел.
История отца
Иван, видимо по зову сердца или судьбы, с юности увлекался спортом и придумал оригинальную тренировку бега, в колесо от телеги, вставил деревянную ось и, взявшись руками за ось, пускал перед собой колесо, толкая его вперед, наклонившись, бежал, при этом все мышцы ног, рук и тела участвовали в напряженной работе всего организма. Он часто бегал от станицы до хутора Ханьков и обратно, таким образом, тренируясь, он стал отличным бегуном и гимнастом, что сослужило ему добрую службу в армии.
До службы в армии отец обучался столярному и плотницкому делу, затем занимался строительством у богатых казаков, то есть батрачил. Как и многие дети бедных казаков Иван не имел хорошего образования, только учеба в церковно-приходской школе.
В 20-х годах отец отбывал срочную службу в I –й конной армии Буденного, где увлекался спортом, бегом на длинные и короткие дистанции. Во время армейских соревнований часто занимал первые места, за что имел много почетных грамот и благодарностей от командования, которые в будущем ему пригодились.
Демобилизовавшись, вернулся в родную станицу и узнал, что его невеста не дождалась и вышла замуж за перспективного сотрудника НКВД, чем он был чрезвычайно разгневан и решил отомстить сопернику. Однажды ночью он подловил обидчика в темном переулке и избил до полусмерти. Затем, когда его бывшая невеста купалась в реке, он силой завладел ею, этот проступок сильно испортил судьбу своей будущей семье и судьбу своих братьев.
Вскоре Ивану приглянулась симпатичная казачка Мелания, она влюбилась в красивого, но бедного плотника, и они сыграли свадьбу. Мелания была из семьи зажиточного казака, владевшего большими стадами коров, овец и большим табуном лошадей. Поэтому у родни была в ходу легенда, что малышку Меланию купали в молоке. В то время на Кубани шло активно расказачивание и раскулачивание казаков, и отца Мелании, деда Семена сослали в Сибирь, где он и сгинул. Молодожены некоторое время вынуждены были батрачить, постепенно обзаводясь хозяйством и детьми.
Но, где-то в 1930 году, когда-то избитый соперник Ивана, став начальником районного отделения НКВД, решил отца арестовать и расстрелять под любым предлогом. Друзья Ивана передали о готовящемся предстоящей ночью аресте, и Иван, собрав минимум вещей, простившись с женой, сбежал в Новороссийск, а оттуда на пароходе отплыл в Грузию.
Благодаря армейским почетным грамотам, а также облику, похожему на лицо кавказской национальности: горбоносый, огненный взгляд и прочие черты внешности и характера, отличающие кавказцев, в Грузии отца приняли, как родного. Отец быстро нашел работу по строительству домов и столярному делу и имел неплохой заработок. Периодически он тайно приезжал в Анастасиевскую и передавал семье, имевшей уже малолетних детей, продукты питания и деньги, но агенты начальника НКВД, сразу докладывали ему, и на следующий день они являлись к жене и изымали деньги и еду. Поэтому дети и мать влачили голодное существование, а тут на юге России в 1932 году начался голод. В результате четверо малолетних детей умерли от голода и болезней.
Но озлобленный на отца начальник НКВД не успокоился и решил отыграться на его старших братьях, одного расстреляли, как белого офицера, второго сослали в лагерь «Беломорканал», а третий брат вынужден был, как и отец удариться в бега.
Ввиду такой опасной обстановки, отец забрал жену с собой в Грузию, в которой они скрывались почти до самой войны, к этому времени у них родились дочь Александра и сын Алексей. В начале 1941 года отец завербовался работать на Дальний Восток, и семья попала на Камчатку, в рыбопромысловый поселок Пымта на берегу Охотского моря. Родители работали на рыбопромысловом и рыбоперерабатывающем комбинате.
Здесь у них родился второй сын, третий ребенок Валентин. В тяжелый для страны 1943 год отца мобилизовали на фронт, но начались осенние шторма и судно с призванными на фронт не смогло выйти в море и их временно оставили на полуострове. Иван решил найти способ уклониться от отправки на войну, чтобы остаться живым и вырастить детей, но судьба за это приготовила ему удар и страдания. Еще на первом году он приобрел собачью упряжку и зимой ездил на охоту, но однажды сани на быстром ходу перевернулись и отец скатился с крутого склона, сломав себе несколько ребер и повредил ноги и руки. Собачья упряжка, не заметив потерю возничего, умчалась дальше домой. Иван, придя в себя, почувствовал боль во всем теле, и что ноги его не слушаются, но тут же возникла мысль, что нужно обязательно вернуться домой к жене и детям, иначе они не переживут потерю кормильца, да и сильнейший инстинкт самосохранения заставил его выбираться ползком к дому. Тогда он, превозмогая боль и повреждения рук и ног, по снегу пополз домой, находившийся в 5-6 километрах от него. Уже теряя сознания, ночью дополз до дома, тут залаяли собаки и жена истерзанная думами о муже, что с ним случилось, выскочила на улицу, увидела его без сознания, обливаясь слезами и криками – «Ой батько, шош ты наробыв, як жешь мы топырь будем жить!» Затащила неподвижное тело мужа в дом, раздела его стала приводить его в чувство, ведомыми только ей-казачке способами, как нужно оказать первую помощь раненому человеку. Когда муж пришел немного в сознание, она сбегала за фельдшером, который оказал пострадавшему профессиональную помощь. Иван пару недель не вставал с постели, затем постепенно стал ходить, но кроме болей в теле, добавилась одышка и боль в сердце, которое он надорвал от нечеловеческих усилий, добираясь искалеченным домой.
Поправившись, он вышел на работу. После окончания Великой Отечественной войны в 1946 году семья вернулась на Кубань в город Темрюк, где проживали сестра и брат отца и сестра матери. Поселились временно к старшей сестре Евдокии, но тут в 1947 году начался на Кубани голод, и родители решили выехать в Среднюю Азию, чтобы спасти детей и беременную мать.
В начале, остановились в Узбекистане, но отец с больным сердцем плохо переносил жару, поэтому переехали в Семипалатинск Казахской ССР, где и родился младший сын Сергей, роды принимал отец, а детям было любопытно, что там происходит за занавеской, и подглядывали. Младенца не знали, как назвать, поэтому решили тянуть жребий, нарезали бумажек, написали на них мужские имена, затем бумажки свернули в трубочки и опустили их в шапку. Тянуть жребий вызвалась сестра Шура и вытащила имя Сергей. Так на свет Божий появился человек по имени Сергей с интересной, но нелегкой судьбой.
Чтобы иметь стабильный заработок, отец, скрыв болезнь сердца, устроился военнослужащим в военную часть в звании старшего сержанта, которая обеспечивала охрану строящего атомного полигона под Семипалатинском. Как многие в то послевоенное время семья жила бедно в одной комнате дома барачного типа. Неподалеку находился мясокомбинат и мать, чтобы прокормить детей собирала на свалке отходы мясокомбината, отваривала и этими отходами кормила семью.
Надо отдать должное отцу тем, что, будучи малограмотным, старался обеспечить своим детям хорошее образование, у него была любимая поговорка – «Хорошо учитесь, а то будете коровам хвосты крутить». Тщательно следил за успеваемостью детей, если в дневнике появлялись двойки, то снимал ремень и порол.
В августе 1949 года на Семипалатинском атомном полигоне был взорвано устройство с ядерным зарядом, военные и, в том числе отец, на безопасном расстоянии наблюдали атомный взрыв и какие он разрушения произвел. Инстинкт самосохранения и заботы о безопасности четверых детей заставили отца найти повод уволиться из рядов Советской армии, и они уехали в Кемеровскую область. Здесь так же, как и в Узбекистане, отец тяжело переносил сибирские морозы, и они весной переехали на Кубань в станицу Холмскую, где жила младшая сестра отца Прасковея.
В станице Холмской
Отец устроился в леспромхоз, недалеко от лепрозория, а так как жилья там не было, то на склоне речки Хабли вырыли землянку и в ней шестером жили. Теперь в этом районе находится поселок Синегорск. Из этого периода жизни в горах Сергею запомнились только курочки, гулявшие у берега речки и один сон. Он лежит на кровати, а на полу большая змея, извиваясь, пытается подползти к нему и ужалить, но не смогла приблизиться, и превратилась в женщину с распущенными волосами, она смотрела на Сергея снизу и ехидно улыбалась. Очевидно, Сергея хотела погубить демоница, но ей это не удалось, потому что его юная чистая душа обладала защитой.
Ближе к холодам семья переехала в станицу Холмскую на квартиру к хозяйке в частный дом, располагавшийся по улице Лесной, которая начиналась в станице, а заканчивалась в горах за лепрозорием. Им выделили большую комнату с русской печью, на её лежанке малолеток Сергей игрался с двумя дочерьми хозяйки, также как и они в куклы.
В детстве Сергей был боязливым мальчиком, и родители его на ночь брали к себе в кровать. Однажды, ночью с ним произошло чудесное видение. Вдруг, среди ночи он проснулся и увидел, как сквозь входную дверь в комнату вошла женщина вся сияющая лучами, как солнце, и сама была солнечного цвета, ткань её платья была разукрашена большими красивыми бутонами цветов. От её присутствия вся комната сияла божественным светом. Но для малыша это было таким шокирующим зрелищем, что он очень испугался, закричал и заплакал. Родители проснулись, стали его успокаивать, а сияющая лучезарная женщина исчезла.
Летом родители со старшими детьми ездили в горы на заготовку древесины для отопления, затем отец нанял два грузовика ЗИС 5 и студебекер, и всей семьей, взяв с собой Сергея, поехали в горы за дровами. Старшие грузили бревна, а младший поблизости прогуливался, Для него окружающая природа казалась сказочной и загадочной, крики птиц и другие непонятные звуки и шумы густого леса волновали воображение детского сознания. Здесь рядом протекал ручей, который на перекатах и камнях журчал и пел свою загадочную песню, на берегу, он нашел красивый синий камень и взял с собой. Когда начало темнеть, то в траве и в воздухе он увидел жучков-светлячков, это также волновало и радовало сердце. Уже совсем стемнело, когда груженные дровами грузовики отправились домой в станицу. Дорога была в полном смысле военной дорогой разбитой в ямах и ухабах, и пассажирам приходилось качаться и прыгать в кабине, а старшим братьям, сидевшим в кузове, было еще хуже. Среди дров была подгнившая древесина, которая светилась ночью, и старшие братья, шутки ради, чтобы напугать сестру, бегавшую по вечерам на танцы, разложили перед калиткой череп и скелет из гнилушек, но сестра Шура была смелой девушкой и это ужасное зрелище её нисколько не напугало.
Тогда зимы были снежными и холодными, в одну из зим выпало настолько много снега, что завалило дома по крыши, а для детворы это был повод для новых забав, они в глубоком снегу вырыли пещеры и играли, притворяясь взрослыми, в отцов, матерей, а куклы у них бы детьми. В феврале, когда солнце стало пригревать, снег подтаивал, а за ночь покрывался прочной коркой и дети безбоязненно ходили по ней и катались на санках.
Прожив у хозяйки полтора года, родители нашли на островке дом без жильцов, хозяева которого жили в станице, и отец договорился с хозяйкой жить в этом доме, заодно охранять его. Дом находился на возвышенности, а за обрывом протекала речка Хабль. Здесь была разнообразная природа, на холме дубы,у реки различные кустарники, верба и пахучие водолюбивые растения и травы. Речка была мелководная и в засушливое время даже пересыхала и в глубоких ямах, наполненных водой, водилась рыбешка в основном плотва. Но весной, когда таяли снега в горах Хабль, становилась очень полноводной, буйной с бурным, сильным течением, в котором стремительно мчались сорванные деревья и корчаги, снося все прибрежные растения и строения и деревянный мост через реку, по которому проходила дорога Краснодар-Новороссийск. Этот мост после очередного паводка восстанавливали или чинили. В связи с паводками островок с сушей соединялся подвесным мостом, и совершение перехода по нему для боязливых людей было настоящим испытанием на бесстрашие, потому что его сильно раскачивало, как от ветра, так и от переходящих людей. Мост соединял островок с тропинкой, ведущей к базару.
За время проживания на Островке, родители обзавелись живностью, курами, утками и гусями, у курей был красивый, но драчливый петух. Однажды Сергей кормил курей, и петух неожиданно напал на него сзади, прыгнул на голову и вцепился когтями. Это был сильнейший стресс для Сергея, и мама долго его успокаивала.
Отец работал плотником, а мама техничкой в школе, и Сергей был предоставлен самому себе, детей здесь было мало, поэтому он игрался в одиночку, в основном на речке. От постоянного пребывания в воде он заболел ревматизмом. Очень тяжелыми были крутящие боли в суставах рук и ног, особенно ночью, часто плакал от этого, мама носила его на руках и старалась всеми силами любящего материнского сердца успокоить. После выздоровления врачи признали порок сердца и, когда он пошел в школу, ему дали справку, освобождающую от занятия физкультурой. Но Сергей не выполнял рекомендаций врачей бегал и резвился также, как его сверстники.
Наступила снежная зима, а обуви у Сергея не было и нельзя было гулять по свежему воздуху, родители, уходя на работу, запирали дверь на замок, но он нашел выход, на чердаке нашлись кирзовые дырявые сапоги, напихал в них соломы и в них мог ходить даже по снегу. В доме был репродуктор в виде бумажного конуса, по которому передавалась музыка и новости. В начале марта стали сообщать о болезни Сталина и его смерти. Потом транслировался репортаж о его похоронах. Народ, конечно, сильно переживал утрату вождя, многие плакали.
Старший брат, закончив семилетку, уехал в Одессу учиться в железнодорожном техникуме, в котором студенты обеспечивались обмундированием и питанием. Приезжая на каникулы брат Алексей рассказывал одесские анекдоты и о своей веселой студенческой жизни. Леша был очень трудолюбивым и заботливым сыном и братом, несмотря на маленькую стипендию, он привозил с Одессы небольшие подарки, купленные на деньги, заработанные на железнодорожной станции. Его не нужно было просить помочь маме или отцу, он сам видел, что нужно делать и рьяно брался за дело. Также он был смелым парнишкой, во время жизни в Казахстане сестра Шура уже была довольно взрослой и симпатичной девочкой. Как то к ней пристала группа великовозрастных подростков, и девятилетний Леша, чтобы защитить сестру, снял ботинок, решительно бросился на хулиганов и отбил сестру Шуру. Леша был гордостью семьи и все его любили, а Сергей особенно, когда он бывал дома, то не отходил от него ни на шаг, ходил за ним, как хвостик. На старших курсах он увлекался спортом тяжелой атлетикой и борьбой, видимо, благодаря спорту вырос в высокого атлетического телосложения красивого юношу, после окончания техникума работал в Алопаевске на железной дороге, оттуда он ушел служить в армию.
Средний брат Валентин был веселым, немного легкомысленным парнишкой, веселая компания друзей его больше интересовала, нежели учеба в школе, поэтому ему часто доставалось от отца за плохую успеваемость, зато у него были отличные певческие и артистические способности, и он часто выступал на школьных вечерах и торжественных мероприятиях, Любил много читать, поэтому его художественной литературой пользовался малолетний брат.
Сестра Шура была энергичной, веселой и интересной девушкой и много друзей из школьных одногодок. Бывало, они компаний приходили в гости. Тогда было принято петь и танцевать в обществе, на улице и дома. Бывало, открывалась дверь, и молодежь с песней заходила в дом, который наполнялся их звонким смехом и веселыми голосами. Надо сказать, что у сестры был очень певучий хорошо поставленный голос высокого сопрано. Когда она училась в 10-м классе, в отпуск приехал, молодой, кудрявый, симпатичный офицер-фронтовик Павел, приметил Шуру и стал ухаживать за ней. Был он на 9 лет старше, поэтому сестра по первой не принимала его знаков внимания и подарков, но постепенно её сердце растаяло, и они поженились. Если свадьба и была, то в родительском доме Павлика, потому что Сергей этого не помнит. Павлик служил в Восточной Германии (ГДР) и вскоре вернулся на место службы, а Шура осталась в Холмской.
Из Германии Павлик привез подарки жене, родителям и Сергею. Сергею он подарил пневматическое двухствольное ружье и губную гармошку, это был подарок из подарков, о котором Сергей и мечтать не мог. На улице пацаны завидовали и просили дать пострелять из ружья, он давал, но по разу стрельнуть, чтобы ружье не испортилось. На губной гармошке иногда поигрывал, но от игры губы быстро натирались и болели, поэтому она больше лежала дома.
Родители все же решили закончить бездомную жизнь, купили земельный участок на южной окраине станице по улице Фрунзе и начали строиться, им помогали соседи и родственники. Тогда дома строились гуртом (сообща) и за год построили небольшой домик из двух комнат и сеней. В 1954 году переселились в новый дом, провели электричество и даже купили хороший для того времени радиоприемник «Балтика». На средних волнах приемника было много радиостанций, вещавших на адыгейском языке. Сергей с интересом слушал совершенно чужую гортанную речь адыгов, интересны были их песни и танцы, особенно лезгинка. Здесь родители обзавелись живностью: курами, гусями и козами.
Во время службы Павлика в Германии сестра работала официанткой в станичной столовой, и Сергей с друзьями заходил её проведать, а она угощала бесплатным обедом. Вскоре Павлика перевели на новое место службы в город Батуми Грузинской ССР. Отец решил навестить молодых в любимой ему Грузии и заодно подзаработать, но там его бес попутал, и он сошелся с молодой женщиной, которая от него забеременела, в это же время сестра Шура также ожидала ребенка. О супружеской неверности она написала маме в письме. Мама, как орлица снялась и полетела в Батуми, отбила мужа от молодой любовницы и привезла его домой в семью. Шура и та женщина были одного срока беременности и обе лежали в родильном доме. Но кто родился у неё, не известно, а у сестры родился сын Валерик. Во время поездки мамы в Батуми за старшего в доме остался брат Валентин, но неожиданно поболели козы, и ему пришлось их зарезать, помогала ему тетя Паша и соседи. Может такое жертвоприношение вернуло отца в семью, кто его знает?
Вскоре в стране началось сокращение вооруженных сил, и Павлик в чине старшего лейтенанта был демобилизован. Шура и Павлик с сыном поселились в поселке Ахтырский, находящийся по соседству с Холмской, купили маленькую хатку и стали обустраиваться, Павлик работал парторгом в ближайшем колхозе. Сергей несколько раз приезжал к ним на попутке погостить. Здесь у них родилась дочь Аллочка. Затем Павлика направили на учебу в Новочеркасск, там Шура закончила экономический техникум.
На следующий год после заселения в новый дом, 1 сентября Сергей должен был идти в школу в первый класс, но в это время разразилась эпидемия ящура, их улицу закрыли на карантин, и ему нельзя было ходить в школу. Это его очень огорчало, но тянуло к школе неведомая сила знаний, он часто слонялся под окнами школы, заглядывая в них, завидуя сверстникам. После карантина он быстро наверстал упущенное, догнал одноклассников и вскоре уже бегло читал, не только по школьной программе, но и зачитывался повестями и романами, которые приносил брат Валентин по возрасту старше его на пять с половиной лет. Оба настолько увлекались чтением, что когда родители гасили свет, они под одеялом, при свете карманного фонарика читали книги.
Любопытный факт из жизни в доме на улице Фрунзе, он во сне часто летал и, проснувшись, падал с кровати. В пожилом возрасте, когда Сергей увлекался духовной жизнью, он попытался объяснить феномен падения с кровати тем, что во время полетов во сне его тело становилось невесомым и при пробуждении оно падало с кровати на пол.
Было одно неприятное событие. Когда-то давно отец приобрел карманные серебряные швейцарские часы фирмы «Павел Буре», они висели на цепочке, на стене и как-то Сергей, неосторожно снимая их со стены, чтобы завести пружину, уронил, они упали и разбились, стрелки отвалились и внутри сломался часовой механизм. Тогда от отца Сергею здорово досталось и, конечно поделом.
Во втором классе учебы в школе мама решила крестить Сергея по православной традиции, потому что раньше не получалось и не было своего дома. Тогда в Холмской действовала одна церковь Покрова Пресвятой Богородицы, она находилась на возвышенности северной окраины станицы. На фотографии видно, что это старенькая церковь, но какая она светлая и чистая. На крещение детей пришло много родителей, крестных и крестников. Вел обряд крещения старенький батюшка в праздничном одеянии священника без золота и золотой парчи. В начале крестили младенцев, окуная в святую теплую воду в тазу, затем отроков и подростков ставили в таз, и батюшка окроплял их святой водой, всем крещенным были даны крестики из алюминия на шелковом шнурке. Затем мама с крестными и крещённым Сергеем пришли домой и отметили торжественно этот памятный для отрока и родственников день. В то время Советский Союз был атеистической страной и в школе ничего не говорились о Боге и религии, поэтому Сергей одноклассником не рассказывал о крещении.
На рождественские праздники, на щедровки Сергей по поручению матери ходил к крестным, на входе в дом рассыпал просо у входа и произнес стишок, которому обучила мама.
Сеем, веем, посеваем,
С Новым годом поздравляем!
Счастья, радости, здоровья и удачи вам желаем!
И еще чтоб Дед Мороз
Мешок денег Вам принес!!
Меня станете дарить, а я буду вас хвалить!!
Затем крестные одарили крестника подарками, конфетами и лобзиком, которым Сергей иногда выпиливал из тонкой фанеры фигурки, и он хранился им до конца 90-х годов.
Мама
Мама была из семьи богатого казака, но замуж вышла за бедного плотника Ивана и разделила с ним тяготы тяжелой судьбы, может даже больше чем муж. Когда отец скрывался в Грузии, она много сил и здоровья отдала, чтобы прокормить и воспитать четверых малолетних детей, но злобный начальник районного НКВД не давал им житья и обрек малолеток на голодную смерть, и сколько горьких слез она пролила только Богу известно, поэтому рано постарела. Трехлетний Сергей, когда ей было 42 года знал её, как уже пожилую женщину. В Грузии семья их жила в разных районах Абхазии, Менгрелии, Аджарии, дочь Шура родилась в селе Адзюбжи, а сын Алексей в городе Гори – родине Сталина. Затем они по вербовке уехали на Камчатку, там она работала на рыбопромысловом и рыбоперерабатывающем комбинате в поселке Пымта простой рабочей. Здесь же в начале войны родила сына Валентина, а когда с мужем случилось несчастье, она выходила его, пролив много горьких слез. В Казахстане, как нищенка на свалке собирала отходы мясокомбината, чтобы прокормить семью. Тем не менее, оставалась здоровой сильной духом женщиной, хоть и маленького роста, и в 40 лет без акушерки родила младшего сына Сергея. В окрестностях станицы Холмской она с мужем вырыла землянку и обустроила её так, чтобы можно было жить в ней семье из шестерых душ. Затем она отцу помогала в строительстве своего дома в Холмской. Мама была молчаливой на вид суровой матерью, но любила своих детей скрытной, сердечной любовью, когда отец начинал бить младших сыновей за провинности, она горой вставала на их защиту и отбивала от разгневанного отца. В её хозяйстве была швейная машинка, и на ней она обшивала всю семью, рубашки, штаны, трусы, даже пальто, телогрейки и фуфайки были её творением. С овечьей шерсти она пряла на веретене шерстяные нити, из которых вязала носки и варежки. На её плечах был уход за домашними животными, птицей и за огородом. Но главное она была отличной кухаркой, всё, что она не готовила, было очень вкусным, полезным и аппетитным, а вкусную и полезную еду может приготовить только любящая мать и жена. Летом она брала с собой Сергея в горы, где собирали землянику, орехи-фундук и каштаны, здесь она рассказывала о святых источниках воды, и что, попив или искупавших в них, люди исцелялись. Узнав, что муж завел в Грузии подругу, срочно выехала туда и убедила его вернуться в семью к четверым детям ими, рожденными и воспитанными. Она следила, чтобы дети не сбились с пути на плохие поступки и так воспитывались, что хитрость, обман и аморальность осуждались и наказывались, став уже взрослыми, они сохраняли этот нравственный стержень и поэтому были честными, порядочными и уважаемыми на работе и в обществе людьми.
На новом месте жительства детство у Сергея стал более разнообразным и интересным, если на Островке его круг интересов и занятий был связан с речкой, то теперь к речке добавились растительный мир и холмистый ландшафт предгорья Кавказа. Конец улицы Фрунзе упирался в холмы предгорья с кустарниковой растительностью, в которой преобладал орешник, на полянах благоухали разные полевые и лесные цветы, а в мае ландыши, попадались земляничные поляны, от которых на десятки метров чувствовался аромат лесной земляники. Рос здесь экзотический цветок, который называли карандашом, у него из лепестков выходила довольно толстая и длинная тычинка разных цветов, этой тычинкой можно было рисовать на бумаге. Фауна также была разнообразна.певчими птицами и животными, встречались зайцы и кабанчики, по деревьям бегали белки и полосатые бурундуки. За южной окраиной было поле богатое разноцветными полевыми цветами, а в небе летали ястребы и пели жаворонки.
На левой стороне поля были заброшенные газовые скважины, из одной выходил газ и постоянно горел огонь, у которого детвора грелась в холодное время года, жарили грибы, сало и рыбу. Пройдя дальше на юг, слева возвышался высокий курган, видимо, в нем был захоронен знатный скиф или сармат. Еще дальше, были следы заброшенной нефтяной разработки: высокие и объемные ржавые цистерны для хранения нефти, много разной арматуры от нефтяных вышек и деталей механизмов, там станичники находили резиновые ремни ременных передач, прочные шнуры от которых использовались в хозяйстве и для плетения кнутов, также попадались стальные кольцевые диски с внутренними зубьями, очевидно, от муфт сцепления передаточных механизмов. Эти диски детворой использовались для бега, в изогнутую проволоку на конце в виде буквы U вставляли диск, а другой длинный конец держали в руке. Диск катили этим прутком впереди себя, при этом был слышен звон диска от трения о пруток, и это было хорошей беговой тренировкой. Тогда же отец сделал для сына самокат на шарикоподшипниках, вовремя катания подшипники гремели, и это усиливало удовольствие от езды на самокате. Чтобы, кататься зимой по льду он сделал деревянные коньки со стальными полозьями. Он, часто приходя домой с работы, угощал меньшего сына дешевыми конфетами, приговаривая –«Это от зайчика. На дороге мне встретился зайчик, который дал мне конфеты и сказал –Передай от меня конфеты Сереже». В детском возрасте он этому верил, также верил, что его нашли в капусте около реки Иртыш.
Повыше к горам попадались родники с чистой холодной водой, которой утоляли жажду жарким летом проходящие путники. Невысокие пологие горы, поросшие густым лесом, простирались на востоке от станицы. Во время Великой Отечественной войны здесь проходили кровопролитные бои красных партизан и красной армии с немецкими оккупантами . От боев в лесах осталось много неразорвавшихся мин, снарядов и авиационных бомб, которые находили подростки и по неопытности подрывались на них.
На поле за окраиной станицы были колхозные плантации табака, и пацаны пристрастились к курению, когда табака не было, то покупали дешевые папиросы типа «Прибой». Сергея тоже не обошло это пагубное увлечение, но он курил без затяжки и поэтому не втянулся в курительную зависимость. Однажды, он со сверстниками сидели в терновой балке и курили, здесь его нашла мать, вытащила из балки и била его сучковатой лозиной до самого дома, приговаривая – « Ах ты бисовый сын, я тоби покажу як курыты цыгарки, шоб этого я николы не бачила!». Этот урок, данный заботливой мамой, Сергей, выучил на всю жизнь и больше никогда не пытался увлечься курением.
В послевоенное время еще чувствовалась атмосфера войны, на улице, на автостанции и на базаре можно было видеть нищих безногих инвалидов, да и просто нищенок, просящих милостыню. Было много детей беспризорных, хотя в станице был детский дом для них, но их поселенцы часто убегали на волю, они занимались мелким воровством и попрошайничанием. Часто подростки из детского дома устраивали драки со станичными пацанами, бывала и поножовщина. Сергей в этих подростковых разборках не участвовал, потому что был спокойным и миролюбивым, но однажды к нему прицепился цыганчёнок, стал толкаться и бить руками, пришлось дать ему отпор. Они упали на землю, пытаясь ударить друг-друга, но подошедшие прохожие их разняли и разогнали в разные стороны. Уже в юношеском возрасте у Сергея была еще стычка с двумя цыганами и, будучи в пожилом возрасте, пришёл к выводу, что эти два случая говорят, что в прошлых воплощениях у него с цыганами была вражда и обида их на него.
Почти каждый год по весне на окраине станицы оседал табор цыган, они распрягали лошадей, ставили палатки и до осени жили там и веселились. Цыганки ходили по улицам, гадали и воровали все, что плохо лежит без присмотра хозяев, поэтому родители детям наказывали не вступать в контакты с цыганами и их детьми и не пускать их во двор и, тем более в дом. Во время их пребывания в колхозе пропадали кони, пользующиеся особой любовью у цыган. Там же на окраине у станичных детей была поляна, где играли в свои игры и, не приближаясь к табору, издали с интересом наблюдали за ними. По вечерам цыгане раскладывали большой костер, и у него пели и танцевали, у цыганок были красивые разноцветные наряды с преобладанием красных и золотистых тонов, пышные длинные платья, золотые украшения в ушах, на пальцах, шеи и груди. Страстные танцы цыганок и пение завораживало и радовало юных зрителей.
В то время были еще живы традиции настоящих кубанских казаков и вовремя майских и ноябрьских праздников колхозные казаки одевались в казачью форму: черкеска, бешмет, красный башлык, хромовые сапоги, папаха или кубанка на голове, на поясе кинжал, а слева висела шашка. Некоторые гарцевали на конях и показывали искусство джигитовки, скачки и рубки лозы. Казачья удаль и ловкость воодушевляли зрителей, которые казаков приветствовали ободряющими криками и рукоплесканием. В это же время проходили ярмарки, на которых выставлялись достижения колхоза и сельхозпродукты по невысоким ценам. Надо отметить, что тогда на праздники регулярно снижались цены на продукты питания и промтовары, которые сохранялись в дальнейшем. Демонстрации трудящихся и школьников на майские и ноябрьские праздники проходили на местном стадионе, здесь же работали торговые точки и детвора угощалась булочками, пирожками, мороженным и напитками дюшес и крем-сода.
Осень знаменовалась праздником урожая, в это время забивали свиней и на улице чувствовался запах паленной шерсти, жаренных шкварок и домашней колбасы. В колхозе выращивался сахарный тростник, из которого выжимали сок на вальцах, которые вращались парой коней, запряженным к радиальным жердям. Сок по желобу стекал в ванну и затем женщины переливали его по бидонам. Во время выжимки сока на полстаницы чувствовался аромат тростникового сока. Конечно же, угощали соком детвору, наблюдавшую за этим действом. Аромат и вкус сока был восхитительный и запомнился Сергею на всю жизнь.
С приходом к правлению страной Н.С. Хрущевым начались непродуманнее реформы народного хозяйства. Машино-тракторные станции объединились с колхозами, частные хозяйства обложили налогами на садовые деревья, на домашний скот и прижимали частных предпринимателей. Колхозники были вынуждены вырубать сады и резать скотину. Начались перебои в снабжении хлебом, сахаром и маслом, Рано утром, до рассвета Сергея посылали в магазин занимать очередь. Из-за нехватки зерна в хлебную муку примешивали горох и отруби, от этого хлеб становился невкусным и твердым, глыйковатым, как буцик, так в народе называли этот хлеб.
В школе у Сергея учеба шла неплохо, даже был награжден грамотой за хорошую успеваемость и дисциплину, хотя он не был зубрилкой и не очень много времени уделял подготовке домашних заданий, большую часть времени читал книги, увлекался сказками, а став постарше, к этому увлечению добавилась научная фантастика. Особенно ему запомнилась учительница Ольга Никифоровна Тищенко, добрейшей души человек и отличный учитель, она вся светилась добром и любовью к ученикам, такой её образ он помнил и в старости. Хотя учился он неплохо, но не обладал хорошей памятью и вниманием. Был такой смешной случай. Отец дома столярничал и ему понадобился рашпиль (крупнозубый напильник), у мужа тети Паши, дяди Николая был такой инструмент, и отец послал Сергея к ним за рашпилем. Дом тети Паши находился почти в конце улицы Фрунзе, и Сергей, весело насвистывая какую-то простейшую песенку, поглядывая по сторонам, отправился в путь. На подходе к дому тети Паши стал вспоминать - за чем же его послали и ему показалось, что это дирижабль, который похож на рашпиль, только двумя последними буквами «ль». Не мудрствуя лукаво, спросил у дяди Коли дать дирижабль, тот переспросил, но опять услышал – «Дайте для папы дирижабль». Потом он часто вспоминал эту просьбу и смеялся над незадачливым Сергеем.
В 3-м классе на день Пионерии принимали в пионеры, для этого на площади перед школой соорудили высокий костер и после принятия в пионеры, подожгли его. Когда костер разгорелся, то пламя высоко устремилось к небу. У костра пели пионерские и патриотические песни, конечно, песню «Взвейтесь кострами синие ночи. Это бы памятный день для всех и Сергея.
После 3-го класса летом родители, брат Валентин и Сергей отправились в гости к родственникам мамы в Красноармейский риссовхоз, на попутной машине доехали до станицы Федоровской, сели на маленький пароход и поплыли вниз по течению Кубани до риссовхоза, Сергей впервые увидел реку Кубань с бурным течением мутной воды, интересно было видеть, проплывающие берега поросшие вербами, хутора и прибрежные поселки. В риссовхозе их тепло встретила родня, дали отдохнуть после дороги и устроили на ночлег. Днем пацаны от родственников сводили посмотреть их селение и канал рисовой системы, в котором потом неводом ловили рыбу. У них были велосипеды, и они стали обучать Сергея кататься на нем сквозь раму, так как через раму ноги не доставали педалей, ему пришлось много раз падать, чтобы научиться держать равновесие и уверено ездить, поэтому разбил коленки и локти рук. Зато сколько радости было, когда стал уверено ездить. Взрослые вечером устроили грандиозное застолье, много говорилась добрых тостов, и затем запели украинские и казачьи песни, дирижировал хором отец, у которого был низкий баритон и музыкальные способности. Домой их проводили, осыпав подарками и кучей добрых пожеланий. Вернувшись в Холмскую, Сергей выпрашивал у соседских мальчиков велосипед и немного катался на нем.
Иногда в гости приезжал брат отца дядя Алексей, это был мощного телосложения, высокий мужчина, угощал племянников пряниками и конфетами, обладая рокочущим басом, он был певчим в церковном хоре Темрюка. Это был очень добрый и религиозный человек. Попав в лагерь Беломорканала, он спасся благодаря своему голосу. На тяжелых работах и на голодном пайке, чтобы подбодрить заключенных пел украинские песни, на это обратил внимание начальник лагеря и стал его приглашать к себе в дом попеть, там его угощали едой и благодаря этому, он избежал голодной смерти. Также гостил у родителей его сын Миша одаренный музыкант, вместе с ним была скрипка, и он виртуозно играл разные музыкальные произведение и пел.
В школе он подружился с некоторыми одноклассниками, особенно близкими друзьями были Гриша Дзюбник и Вова Лола, жившие неподалеку. Свободное время они проводили вместе, один раз они побывали на работе Вовика матери, она была ветеринаром, в её заведении была чистота и порядок и запах хлорки, дуста. Также Сергею были симпатичны соседские дети школьных учителей Эйсмонт Володя и Оля, но это были дети из интеллигентной семьи, и культура их была иной, нежели станичных пацанов. Учились они на отлично. Особой симпатией у Сергея была светленькая девочка, отличница Наташа, на фотографии класса она сидела в первом ряду, задумчиво склонив, как ангел, голову набок, но Сергей не подавал ей знаков внимания, потому что был стеснительным мальчиком, она же не обращала на него внимания. Зато другой девочке Люде он явно нравился и уже в зрелом возрасте, когда он увлекался Агни-Йогой, он во сне её видел с золотой короной на голове, и решил, что возможно в одном из воплощений она была королевой или царицей.
Со своими друзьями, как и многие пацаны послевоенного времени, увлекались оружием. В начале лучным, из орешника делали луки, а из камыша стрелы, наконечники делали из тонколистовой меди ли жести. Стрелы летали далеко и высоко, так что не видно было улетевшей стрелы. Играли в войну и казаки-разбойники. Став постарше стали увлекаться огнестрельным оружием, делали самопалы из медных трубок, взрывным порошком были сера со спичек и порох, если находили патроны от винтовок и автоматов. Ствол начиняли свинцовой дробью и стреляли по мишеням. У других бывало ствол разрывало и получали ранение рук или глаз, но у Сергея и его друзей обошлось без разрывов ствола. Чтобы создавать шум выстрела в сухих бревнах гвоздем выбивали отверстие, начиняли его серой со спичек и затем ударом гвоздя в отверстие сера взрывалась, доставляя несмышленышам удовольствие. Это были последние увлечения Сергея перед переездом семьи в город Темрюк.
Отец, при содействии дяди Алексея, в Темрюке купил хату довоенной постройки по улице Советской, напротив кладбища и во время весенних каникул 4-го класса, отец договорился с шофером грузовика о перевозке вещей в Темрюк. Брата Валентина оставили у тети Паши заканчивать 10-й класс. Все необходимые вещи и мебель погрузили на грузовик, Сергей попрощался с друзьями, и поехали с ветерком в Темрюк. Так закончилось детство Сергея.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Мысленно вспомнив данный рассказ можно отметить, судьба семьи Сергея в описанный период времени сложилась драматично и трагично: отец был вынужден скрываться от органов НКВД, отчего первые четверо детей умерли от голода и болезней. Отец уклонился от участия в войне по защите своей Родины, и он чуть не погиб, упав с саней быстро мчавшейся собачей упряжки, искалечился, надорвал сердце, ползком по снегу добираясь домой. Слава Богу последние четверо детей росли более или менее здоровыми и получили хорошее воспитание и образование. Однако, тяжкие испытания судьбы обрушившиеся на семью были не случайными. К сожалению, атеистические школы, ВУЗы и даже церковь не дают молодежи научно обоснованные духовные и нравственные знания, чтобы не совершать ошибок и проступков на своем жизненном пути, и знать каким горьким последствиям приводят они.
Герой рассказа Сергей еще в начале жизненного пути, только начинает познавать окружающий мир, и как сложится его дальнейшая жизнь, можно будет узнать в новых рассказах.