Где-то среди заснеженных гор, под зеркально чистым голубым небом, молодой человек, сбежавший от повседневности, боролся с порывами ветра. Как же хорошо вырваться из замкнутого круга - думал Том. Оставить руководство фирмой менеджеру, достаточно опытному руководителю, во многих вопросах умнее и сообразительнее его самого, но не наделенного даже ноткой храбрости, чтобы начать свое дело. Отдохнуть от красотки жены и детей, ежедневной суматохи, семейных драм и повседневных проблем. Тем более, что их брак переживал далеко не самый лучший период. Том был привлекательным высоким мужчиной, достаточно умным и начитанным, наделенный невероятным атлетизмом, с детства занимался борьбой. В юношестве он даже получал вызов в олимпийскую сборную, но избрал путь предпринимателя, ступив по стопам своего ныне покойного отца, который был акулой в мире бизнеса небольшого города в пригороде Лос-Анджелеса. Можно сказать, что ему практически принадлежал городишка под названием Дримуотер, где он родился и пережил становление своей личности. Если, вдруг, вы окажетесь в этом прекрасном поселении, то чего бы не пожелала ваша душа: новую стрижку? помыть машину? или купить баночку газировки в местном супермаркете? быть может бокал прохладного пива в баре? вы несомненно направитесь в одно из заведений принадлежщих мистеру Тому Истфилду. Он являлся своего рода монополистом во всех сферах этого города. Все предпринимательские победы в Дримуотере можно отнести к заслугам отца Томаса и его деда. Главным достижением Тома явилась любовь к красивым женщинам, которая впоследствии вылилась в открытие собственного модельного агенства в Лос-Анджелесе, модной линии одежды и парфюмерных магазинов. Вообщем, к 35 годам династия Истфилдов процветала как никогда ранее. В сфере моды он так же встретил свою жену, одну из топ моделей, неоднократно мелькавших на обложках глянцевых журналов. Кристин была невероятно красива...Причем это не вульгарная красота, диктуемая веком секса, разврата и похоти... Она была чиста и красива как слеза, слеза радости и счастья. Так же, не смотря на все стереотипы о красивых девушках, невероятно умна, начитана и обладала просто волшебным чувством юмора, которое впоследствии нещадно выжжет неправильный подход к семейной жизни супруг Истфилдов. Что можно сказать о детях Тома? Два мальчика, которые только пошли в начальную школу и изрядно любили потрепать нервы своим родителям, но ведь на то они и дети.
Итак, где-то среди заснеженных гор, под зеркально чистым голубым небом, молодой человек, сбежавший от повседневности, боролся с порывами ветра. Как же хорошо улететь на отдых и получить заслуженное уединение...думал Том. Порывы ветра становились все сильнее и мистер Истфилд был вынужден все больше отклоняться от маршрута спуска, а фигура, одетая в ярко-желтый костюм, осталась где-то слева за спиной и спустя мгновение вовсе исчезла. Видимо, Ян Классен - владелец скромных гостевых апартаментов в Альпах, где остановился по совету своего психолога Томас, решил, что данное мероприятие становится слишком опасным и остановил спуск.
Чем больше в жизни мистера Истфилда становилось забот и проблем, тем больше он задумывался о визитах к психологу. И вот, как-то вечером, читая на просторах интернета рецензии критиков относительно его последней линии одежды, перед глазами всплыло окошко с рекламой, предлагающее услуги психолога, который поможет найти душевный покой. Томас испытал очень странное и неодолимое желание кликнуть, сделал то, чего никогда не делал ранее, а именно решил воспользоваться чьими-то услугами из обычной всплывающей рекламы. С этого началось его знакомство с Нортом Соулмэйкером, впоследствии действительно переросшим в крепкую дружбу. Психолог Норт умел всегда невероятно точно угадывать истинные желания своего пациента. Они могли говорить о чем угодно. Казалось бы мистер Истфилд наконец-то получил эмоциональный разряд и свою спасательную лодку. У Томаса все шло своим чередом...недавно он справил свое 35-ти летие, практически в узком семейном кругу. Из гостей были приглашены только Норт и ради приличия его правая рука в бизнес вопросах - менеджер Уолт Пэймэйкер. Жена подарила Тому золотые ролекс, в которых вместо табло был вставлен семейный портрет, Уолт абонемент в элитный спорт зал
в Лос-Анджелесе. Психолог оставаясь невероятно интересной личностью подарил золотую подвеску в виде капсулы с мутно-зеленой жидкостью внутри, достаточно мрачно пошутив, что если Томаса совсем допечет работа и быт, он всегда может ее раскусить и отравиться. Все засмеялись, закрыв церемонию вручения подарков. Праздник был действительно хорош. И вскоре, когда Том уже находился на грани выгорания, во время одного из сеансов Норт предложил ему отправиться на 3 дня в Альпы, чтобы очистить свое сознание и даже познакомил с Яном Классеном - владельцем небольшого гостевого дома.
И вот, Ян остался где-то за спиной в снежной буре, а Том, сбившись с пути, слишком долго вспоминал свой День Рождения, который уже стал отражаться ностальгией в его сознании и как итог, убежав от бури,наконец-то сумел остановиться. Он понял, что заблудился.
Не смотря на смятение, целиком поглотившее душу Тома, он достаточно быстро сумел взять себя в руки, не позволив приступу мгновенной паники захватить сознание. Ну вот я и получил то, чего хотел - подумал мистер Истфилд, ухмылка не сходила с его лица. Вот оно настоящее уединение. Томас принял решение взять небольшой тайм-аут, подождать в надежде, что в скором времени буря совсем стихнет и его найдет Классен. Время шло...Как назло даже не представлялось возможности позвонить, видимо, во время бури пострадала вышка сотовой связи. Еще час, максимум два и вовсе сядет телефон, пропадет даже возможность отслеживать время. В желудке уже начала образовываться пустота. Надо начинать движение...приближающаяся ночь и понижение температуры явно не принесут ничего хорошего.
Том начал движение в сторону спуска, с которого его беспощадно выгнали порывы холодного ветра. Наполненный духом оптимизма и приключенчества, невзирая на ситуацию в которой оказался. Начинало смеркаться, голод и жажда уже порядком давали о себе знать, а склона так и не было видно, более того, вдали на его пути лежало что-то очень сильно похожее на озеро. Немного приблизившись, он уже не сомневался, что так оно и было. Увиденное прозвучало в сознании громким револьверным выстрелом. Во время бегства от бури, никакого озера на своем пути вспомнить он не мог. Видимо, я совсем заблудился, подумал Том, которого уже начал пробирать холодный альпийский вечер. Озеро оказалось не замерзшим, что было удивительно и совсем не вписывалось в окружающую действительность. Добравшись до берега, истощенный Томас Истфилд упал, проклиная свою семью, работу, всю свою жизнь на солнечном берегу города ангелов, которую он больше не мог выносить и был вынужден сбежать. Уставшим организмом медленно овладевал сон, последней мыслью в голове мелькнуло "лучше бы всего этого никогда не было". Снежная ночь поглотила Томаса с последним предзакатным бликом озера.
Он видел сны, множество непонятных снов, в которых перемешалось абсолютно все, словно увидел всю свою жизнь. Запомнился лишь один. В котором после приятного семейного завтрака он направляется в гараж, берет канистру с бензином и начинает ходить по дому, разливая ее по всем комнатам, кажется в этом сне он еще напевал себе под нос что-то похожее на джингл белз, потому что было Рождество. Семья смотрит на него как на сумасшедшего. Не удивительно, ведь в этом сне кто-то явно сошел с ума. Все остатки с канистры Томас выливает на себя, пропитываясь горючим с ног до головы, из неоткуда в его доме появляется Пэймейкер. Мистер Истфилд, обращаясь к нему и жене просит зажигалку, а точнее он кричит, срывая голос: "у кого-нибудь в этом доме хотя-бы есть чертова зажигалка?!" Кристин и Пэймейкер, как-будто бы не понимая намерений Тома, дают ему желаемое и тот, в мгновение ока, превращается в ходячий факел, вокруг которого начинают прыгать дети, напевая веселые рождественские песни.
Он тлеет как восковая фигура и только в этот момент сумасшествие в его глазах, казалось бы, сменяется чем-то другим, похожим на любовь. Именно в этот миг дети забывают о веселье и впадают в плачь, а в глазах любимой наконец-то читается настоящее понимание. Что касается Пэймейкера? Как только начал таять в огне Томас, Уолт просто схватил несколько самых дорогих предметов роскоши и пустился из дома наутек, он даже не постеснялся поднять те самые золотые ролекс с пола, которые свалились с исчезающей руки Тома. Когда от Томаса остается практически одна голова, стоящая на полу, а все остальное его тело растеклось теплым воском, его взгляд устремляется на стену, располагающуюся прямо перед ним. Звук плачущих детей уходит на задний план, Кристин, закатываясь слезами обжигает руки горячим воском, пытаясь снова "слепить" Томаса, а мистер Истфилд смотрит на ожившую картину, висящую на стене. Он видит там человека, сидящего в кресле перед телевизором с пачкой чипсов. В комнате слишком темно, чтобы понять кто это...единственное, что видно во тьме - иногда проскальзывающую ухмылку. Томас почему-то догадывается, что загадочный незнакомец на полотне никто иной как Норт, подсознательно добавляя его в список виновников торжества к своей семье и Уолту. Вдруг, он ощущает себя на месте Соулмэйкера, который по ту сторону экрана встает, аккуратно облизывает пальцы и смакуя остатки чипсов выключает телевизор. Неожиданно сон оборвался...кто-то толкнул Томаса в плечо.
"Мистер Истфилд, мистер Истфилд, вы меня слышите? проснитесь!" Ян Классен пытался достучаться до сознания Тома, потерявшегося в глубинах ужасного сна. Томас медленно открыл глаза, предзакатные солнечные лучи оказались чрезвычайно неприятными. Он слишком медленно соображал, но тем не менее обрел понимание происходящего. События минувших суток мгновенно прояснились в голове: спуск, буря, поиски обратного пути, безнадежность и берег озера, на котором он свалился навзничь, уставший и обреченный.
Ян говорил очень много и эмоционально, а из-за его сильного акцента, порой было просто невозможно понять, что он пытается донести. Преодолев языковой барьер Томас понял, что заботливый владелец гостевого дома, как только закончилась буря, выдвинулся на его поиски. Не сразу, но Яну удалось найти след, а спустя некоторое время и самого Томаса, замерзшего, истощенного и проспавшего здесь уже практически сутки.
Мистер Истфилд сидел, закутавшись в термоодеяло, аккуратно потягивая из термоса сладкий горячий чай. Дрожь стала отпускать его тело, но что-то до сих пор тревожило сознание...Куда делось озеро? Он ясно помнил как уснул, смотря на зеркальную гладь воды, нетронутую суровым морозом. Сейчас вокруг была лишь снежная пустошь. Быть может Ян успел перевезти меня пока я был без сознания? - подумал Том. Тогда зачем он снова вытащил меня из снегохода и положил на снег? Или озеро вовсе привиделось, потому что сознание целиком и полностью охватила паника? Он был растерян, особенно после того как в ходе диалога с Классеном выяснилось, что в округе нет ни одного озера. После нескольких минут убеждений, что Том действительно уснул на берегу незамерзающего водоема, Ян лишь сочувственно улыбнулся и похлопал американца по плечу. Они направились в сторону гостевого дома.
Первым же делом мистер Истфилд решил зарядить телефон, он надеялся, что аккумулятор был все еще работоспособен после столь длительного воздействия альпийского холода. Семья уже наверное начала беспокоится о нем, но он намеревался позвонить Норту и поделится произошедшим. Оставив телефон на зарядке Томас направился в горячий душ, чтобы окончательно прийти в чувства. Не смотря на случившееся, он ощущал себя достаточно хорошо, а приняв душ и вовсе великолепно. Закутавшись в полотенце, он вышел из душа, обнаружив, что Классен ушел не попрощавшись, оставив записку на столе. Том так и не смог разобрать содержание записки, уж больно сильно Ян искаверкал английскую грамматику. Телефон включился, но связи так и не появилось, Истфилд был разочарован. Уже завтра вечером обратный самолет, а он остался без транспорта и всяческой связи с миром. Единственная живая душа, помимо него самого, оставив непонятный набор слов куда-то испарилась. Все же, Томас надеялся, что Ян помнит о необходимости доставить своего гостя в аэропорт к нужному времени. Вновь оказавшись в абсолютном одиночестве он испытал страх, тут же вспомнил свой сон и почему-то захотел уже увидеть семью. Хватило всего лишь двух дней на едине с самим собой, чтобы осознать, что его привычная рутина не наказание, а смысл жизни.
Тем временем наступил вечер. Томас разжег камин. В кухонном шкафу он обнаружил сигару и решил изменить своим привычкам, взяв ее с собой в зал. Вот он сидел в кресле, выпуская клубы дыма. Почему-то в памяти всплыла их с Нортом посиделка в баре, ознаменованная очередным предпринимательским успехом Томаса. Истфилд погрузился в глубокие воспоминания...
Дело было пару лет назад. Они отдыхали в одном из заведений города ангелов. В тот вечер Томас единственный раз в жизни изрядно набрался, что неудивительно, учитывая несколько десятков опустошенных шотов. Да и с Нортом было тяжело пить, казалось бы его друг даже не пьянеет. Было много разговоров. Но чем больше всего запомнился этот вечер, так это тем, что Норт впервые хоть что-то рассказал о себе. Очень смазано и в общих чертах, но тем не менее. "Раньше я творил действительно крупные и великие дела, но у каждого есть предел, я устал. И так получилось, что сбежал в этот город, раз и навсегда уничтожив все мосты со своей прежней жизнью". Соулмэйкер рассказывал что-то еще, но разум Тома уже был слишком затуманен алкоголем.
Казалось бы, Иствуд поддался воспоминаниям всего на несколько минут, но прошло больше восьми часов, наступило утро, ему так и не удалось поспать.
Жадно уничтожив, приготовленную на завтрак яичницу, он залил в себя чашку крепкого, черного как смола кофе. Томас вышел на прогулку, чтобы освежиться. Вернувшись он был изумлен, услышав звук телефона, вибрирующего в кармане куртки, ему звонил Ян. Замечательно, видимо проблемы со связью исчерпаны. Ответ на звонок принес приятную весть: Классен не забыл о своем госте и в скором времени должен появится. Томас скинул трубку. Он удивился, когда попытался позвонить Норту, а после жене, в ответ были слышны лишь длинные гудки. Опять пропала связь? Немного напуганный Иствуд начал собирать вещи. Смех, который он услышал на фоне гудков, показался весьма знакомым, Том списал все на помехи и разыгравшуюся фантазию.
В ожидании Яна, Истфилд снова разжег камин и развалился в кресле. В кухонном шкафу неожиданно для себя обнаружил еще одну сигару. Иствуд вальяжно сидел, пуская кольца дыма в сторону собранного чемодана, погружаясь в собственные воспоминания. Он понял почему смех, прозвучавший на фоне гудков, показался ему столь знакомым. Это был смех Норта, разразившийся на весь бар когда еле связывающий между собой слова Том говорил, что чувствует себя белкой в колесе, которая рано или поздно сойдет с ума. Рассеяв туман воспоминаний, Истфилд оцепенел... Часы весящие перед ним уже показывали утро следующего дня. Недоумение полностью завоевало его разум. "Ведь должен был приехать Ян? да и не могло пройти так много времени". Резким движением руки он выхватил телефон из кармана и стал звонить Классену, успокоившись лишь после нескольких десятков неудачных попыток. Решив найти спасение во сне, Том пролежал на кровати около 4 часов, бессмысленно глядя в потолок, Истфилд не знал, что вместе с Яном исчезла и способность его организма погружаться в сон...
Он резко подорвался с кровати, услышав как зазвонил, оставленный на кухне телефон. Это снова звонил Классен. Единственное, что издал динамик телефона это длинные гудки... И так проходили дни, недели, месяцы, возможно годы... Томас медленно сходил с ума. Лишенный сна, живущий своими воспоминаниями, он пускал клубы дыма, сотнями уничтожая появляющиеся из пустоты сигары. Из омута памяти его вырывал день за днем лишь звонок... Сначала Том надеялся рано или поздно услышать голос Яна, а спустя несколько месяцев лишь что-то кричал в трубку, находясь в полном отчаянии. После и вовсе перестал отвечать, но даже на выключенный телефон, ему всегда раз в день поступал звонок. С каждым днем воспоминания играли новыми красками, он был готов отдать все, чтобы вернуть свою жизнь, в которой, оказалось и заключалось истинное счастье. Том сошел с ума в полном одиночестве, среди заснеженных гор. В один из вечеров воспоминаний за окном разыгралась снежная буря. Набравшись смелости, он собрал походный рюкзак, решив убираться подальше от злощастного дома. И вот порывы ветра вновь гнали нашего героя по склону.
Томас продвигался все дальше и дальше, в надежде встретить, хотя бы одну живую душу. Он несколько недель бродил по снежной пустыне, а местность вокруг совсем не менялась. Мистер Истфилд устал и окончательно сдался. Том лежал на снегу, бессмысленно смотря вверх. Вновь прокручивая в голове счастливые воспоминания, Томас вспомнил о забавном подарке Норта на День Рождения: "Если тебя совсем допечет работа и быт, ты можешь ее раскусить и отравиться", кажется такими были его слова. Воспоминание показалось весьма ироничным и вызвало приступ сумасшедшего смеха, ведь единственное о чем он мечтает, вновь попасть в плен своей прежней жизни. В гневе Том сорвал с шеи подвеску и раскусил капсулу, решив избавиться от ненужного подарка. Неожиданно сердце стало биться тише, а тело отказалось слушаться, он почувствовал, что умирает.
Мистер Истфилд погрузился в вечный сон, проживая в нем заново всю свою жизнь, но не в силах, что либо исправить. Рождение, детство, юношество, бизнес, семья, все это пронеслось перед его глазами. Его
35-ый День Рождения, вот Норт снова дарит подвеску, только в этот раз психолог почему-то ухмыляется, протягивая подарок. В этот миг Томас пробуждается из мира грез, возвращаясь к жизни... Шло празднование его 35-го Дня Рождения.