Цилон постучал в дверь дома. Стук разносился, как ему казалось, по всей округе.
Сам юный император, который прибыл сюда один, без охраны и евнухов сейчас был взволнован и немного испуган. Испуган перед тем, как предстать на суд матери. Той, что подарила ему всю свою любовь, заботу, что делала для него все. А он… он предел ее.
- Кто пришел в столь поздний час? – Спросил слуга, открыв небольшое окошечко в двери.
- Сын приехал к матери. – Как можно спокойнее сказал император.
Однако дверь никто не открыл, чему Цилон очень сильно удивился.
Он немного постоял. И, уже подумал, что ошибся. Может, не тот дом?
Цилон осмотрелся. Другие дома были далеко. И, это должен был быть именно тот дом. Но… сейчас темно и он мог обознаться.
Или матушка уже покинула этот дом?
Его мысли прервались, когда открылась дверь. Перед Цилон стоял Хитару. Назвать его сейчас евнухом, почему-то не поворачивался язык. Что-то изменилось в нем настолько, что и не узнать в нем было прежнего слугу. Хотя внешне он остался таким же, каким Цилон его запомнил.
- Прошу вас, проходите. – Сказал Хитару. – Простите наших слуг. Они не знают о том, какие гости могут приходить к нам. Проходите.
Цилон прошел, отметив, что Хитару только слегка склонился. Слуги же поклонились, как положено.
- Вы можете идти отдыхать. Ваша помощь больше сегодня не понадобится. – Сказал им Хитару. Слуги быстро ушли.
Цилон проследовал за бывшим евнухом. И, когда они зашли в одну из комнат, Хитару поклонился, как положено.
- Простите, ваше императорское величество за мою непочтительность. – Сказал Хитару. – Но ваша матушка находится тут инкогнито. Как и вы прибыли сюда.
- Я понимаю. – Сказал Цилон. – Я рад, что ты жив. Долгое время я полагал, что ты погиб в огне того дома.
В комнате возникла тишина.
- Мои братья, моя матушка…
- Ваши братья, Бо и Гюрен спят сейчас в детской комнате. Я могу проводить вас посмотреть на них, если вы пожелаете.
Император смотрел на своих двух маленьких братьев. Бо, который все уже понимал, помнил. Что запомнил он, когда жил в Запретном городе? Запомнил ли он своего отца? Что скажет ему мама про то, как погиб его отец и кто в этом виноват?
А Гюрен? Он никогда не увидит своего отца, не вспомнит его, не узнает его.
Волна стыда вновь охватила его. Цилон понимал, что вина его никогда не искупится ничем. Что он из-за своего страха лишил своих братьев отца.
И сделал даже хуже…
Цилон вышел из детской. Хитару проводил его до той комнаты, где они были до этого, но сам заходить не стал.
Роу сидела в кресле. Перед креслом стояла трость, с помощью которой она пришла в эту комнату.
Увидев маму, которая, как он думал, была мертва, Цилон просто замер. Он так рад был ее видеть, что не мог сказать не слова. Но видя, как она исхудала после болезни, он понимал, что все это его вина. И забыл все, что хотел сказать. Забыл все свои оправдания.
Молодой император подошел к матушке и просто стал на колени перед ней. Он склонил голову и без утайки рассказал обо всем. Рассказал о том, разговоре, который состоялся, о том обещании, которое ему дал полководец Сюнь.
- Матушка, да, это предложение я выслушал. Но я не давал на него согласия. – Сказал честно Цилон. – Я знал, как плохо вы относитесь к этому человеку, и сказал об этом. Сказал, что моя матушка будет только с тем, кто ей люб. Я не давал согласия. И не одобрял подобного. Когда вашего супруга Зедонга Сё убили, я вызвал брата своего Аю и спросил, кто виновен в том, что случилось. И он сказал, что это дело рук разбойников. Если бы он сказал правду тогда, то полководец Сюнь был бы наказан и весь его род нёс бы ответ вместе с ним. Но вы скрыли от меня.
Цилон замолчал. Все это звучало так жалко. Но сейчас он говорил правду.
- И ты бы наказал его даже если бы пострадала твоя репутация императора? – Спросила Роу внимательно глядя на сына.
- Да. Ведь то, что случилось позже… еще хуже. Даже если бы Сюнь обвинил бы меня, я бы поклялся своей честью, то не давал согласия, не давал приказа и не одобрял подобного. Потому что это правда. – Сказал Цилон. – Этот гнусный человек решил добится своего любым путем. Просто воспользовавшись, обманув всех нас.
Цилон замолчал.
- Матушка, позвольте спросить вас… вы верите мне? – Спросил он. – Вы простите меня за тот… третий брак?
Роу внимательно смотрела на сына. Было одно, что она знала точно. Она его уже простила. Понимала, что его поступки – это отражение ее воспитания. К тому же, она видела, что Цилон сейчас говорит ей правду.
- Да, я верю в то, что мой сын не мог так бессовестно поступить со своей матерью и своими братьями. – Сказала Роу. – И, я сама виновата в том, что ты не знал всей правды. Я попросила всех молчать. И моя просьбы была для всех как приказ. Никто не посмел воспротивиться. И это было ошибкой. Теперь я это понимаю. Но тогда…. Тогда все было по-другому.
Роу обняла Цилона. И в этот момент, словно горы обрушились с их плеч. Они словно освободились от оков, которые склоняли их к земле и не давали сделать ни одного движения.
- Матушка, простите, что спрашиваю. – Сказал Цилон. – Но… было ли что-то из одежды и обуви, что передавал вам полководец и что вы надели?
Роу очень удивилась этому вопросу.
- Конечно. – Сказала она. – Я покинула Запретный город в том, что прислал полководец. Я не носила те платья, которые выбирала для своего любимого мужа. Но к чему этот вопрос?
Цилон рассказал про то, что рассказал ему лекарь Мингли.
- Это подлец, что бы удержать вас, отправил в итоге. – Сказал Цилон. – Его наказание было слишком лёгким.
- Что ж, его подлость меня не удивляет. Он действовал словно варвар. Но… его смерть была мучительной. Я это знаю. Ведь именно я была там и все сделала для этого. Я хотела, что бы он страдал. И он страдал.
В комнате повисла тишина.
- А все те тела, что нашли, кого выдали за вас? – Спросил Цилон.
Роу пожала плечами,
- Я не знаю, кто это был. Но детей там не было. Это я знаю точно. Это было бы слишком. Я была против подобных методов. – Честно ответила Роу. – Скорее всего, какие-нибудь бродяжки. Я никогда не думала об этом.
Роу действительно никогда не думала о тех, кого выдали за нее и Хитару.
Цилон же, только сейчас вспомнил про бумагу и достал ее и передал матушке.
- Это бумага – мое дозволение на смену имени для того, что бы вы могли жить спокойно в дали от придворных дел, которые утомляют вас. Так же брак с евнухом Хитару для вашего спокойствия, и по вашему желанию, так как больше вы не хотите принадлежать ни одному мужчине.
Императрица рассмотрела бумагу. И улыбнулась.
- Очень грамотный документ, который сохраняет мое достоинство и будущее для детей. – Сказала Роу.
- У меня был прекрасный учитель. – Улыбнулся Цилон.
- Но, может быть, хватит обо мне. – Сказала она. – Мне тут, конечно, немного скучно. Но скоро дел будет много. Но все же, меня беспокоит то, что у меня до сих пор нет внуков от тебя.
- Матушка, меня это тоже беспокоит. – Нахмурился Цилон. – Но я еще молод. И детей будет у меня еще много.
После этого император рассказал матушке про дела в гареме.
- Императрица мудро поступает. – Сказала Роу. – Она не перечет тебе. Но задумывался ли ты о том, какую боль она испытывает потакая твоим капризам? Задумывался ли ты о том, как это унизительно?
Цилон никогда не думал об этом. Ведь это долг императрицы оберегать и хранить его гарем.
- Я была на ее месте много раз. Но, единственное, что меня радовало – это то, что император не заставлял меня заботится о своих новых любимых женщин. Это вопрос решали евнухи и служанки. Но да, когда я была наложницей, я не раз была на обедах с женами императора. И… чувствовала себя ничтожеством. Но, я была наложницей. И… то, что я была принижена по сравнению с женами и императрицей – это нормально. Но то, что ты принижаешь императрицу перед наложницей – ведет к раздору. И к раздору не в гареме – а в Совете.
- Разве есть дело Совету до гарема? – Удивился император.
- Тебе кажется, что все, что происходит во Внутреннем Дворе скрыто от посторонних глаз? – Спросила Роу. – Вспомни недавние события, и подумай еще раз. Руомеи – императрица. И она всегда на виду, даже когда спит в своей постели. И ты очень унижаешь ее. А это очень… не величественно. Ты показываешь своё неуважение к той, кого выбрал сам. И это не делает тебя хорошим императором.
Цилон понимал, что его матушка говорит верно. Он понимал, что перегнул палку с заботой о Юлу.
- Руомеи очень любит тебя. Как по-другому объяснить то, что она до сих пор молча терпит? Или ты думал, что это я ее так воспитала?
- Думал, что да, ваше воспитание.
- Нет. Этих девушек я не воспитывала от слова, совсем. – Сказала Роу. – У них для этого были свои родители. И, из них мало толкового выросло. Руомеи на их фоне отличалась тем, что она всегда любила императорскую семью и глубоко почитала нас всех. Она относилась к нам так, как должно. Она преданная. Но и у этого есть конец. Ее любовь к тебе может сгореть так же быстро, как тонкая свеча. И ты будешь в этом виноват. Не она.
- Я вас услышал матушка. Я… понял.
- А теперь расскажи мне, что у нас за военное положение? – Спросила Роу.
Цилон рассказал о том, что назревает война с Индией и Монголией. И рассказал про свой план.
- Подобные игры тонки, как шелковая нить. – Сказала Роу. – План великолепен. Но, если он раскроется, то страшный гнев обрушится на всю империю. Но план действительно хорош. Но. Ты сделал ошибку.
- Какую? – Спросил император.
- Алимцэцэг, конечно, вспыльчива. Но она не станет душить Лилавати на глазах у свидетелей. Она не станет ничего делать своими руками. Даже, если она отважится на подобный шаг – убийство принцессы – она отправит других. А те умрут тут же после исполнения приказа. Следов будет не найти. А доказательства хрупки. Итог будет таков – в твоём гареме будет убита принцесса, а отвечать будет не кому.
Император нахмурился.
- Доказательства должны быть такими, что бы никто не сомневался в этом. – Сказала Роу.
- Но как же тогда быть? – Спросил император.
- Тут нужно подумать. – Честно сказала Роу. – Хитару подготовил для тебя комнату. Иди, отдыхай с дороги. Мой сад прекрасен утром. Хотя он более скромен, чем тот, по которым ты прогуливаешься каждый день.
- Рядом с вами все становится прекрасным. – Ответил Цилон.
Хитару действительно уже успел подготовить комнату. И юный император быстро уснул.
Роу же, немного посидела в раздумьях, а после, опираясь на трость, встала и пошла в свою комнату.
Евнух, убедившись, что весь дом погрузился в сон, а двери закрыты, отправился в комнату к своей жене. Роу показала ему бумагу.
- Теперь я действительно твоя жена по закону. – Сказала она.
Хитару обнял ее и поцеловал.
- Так ты не желаешь более принадлежать ни одному мужчине? – Спросил он, проведя кончиком пальца, слегка касаясь верхней губы своей любимой.
Роу поцеловала его. Это и было ее ответом.
Утопая в его любви, его страсти, Роу не могла думать ни о чем. Если бы ее спросил сейчас евнух, любит ли его Роу, то она не знала бы, что на это ответить. Иногда, ей становилось стыдно из-за того, что она сама не понимала этого. Его объятья были сладки как мёд и окунали ее в водоворот. Ни с одним мужчиной ей не было так хорошо. Но и в другое время, когда он был на расстоянии от нее, она все равно думала о нем, придиралась к тем, чьи портреты он писал.
«Может, это любовь? Или страх его потерять?» - Роу задавала себе этот вопрос. Но сейчас не могла дать ответ.
Хитару же никогда не спрашивал ее ни о чем. Он просто был рядом, просто делал все что от него зависело, что бы его любимая была счастлива. И, Роу иногда думала о том, что он просто боится ее спросить, боится услышать ответ. И, она понимала, что рано или поздно, он спросит. И ей нужно будет ответить. И, если она соврет – он увидит. Ведь он очень хорошо ее знал.
Утро в доме Роу было спокойным, но все же необычным. Бо, когда увидел Цилона тут же его узнал. В итоге все утро просидел у старшего брата на руках.
- Матушка, может вы вернетесь? – Спросил Цилон.
- Ни за что! – Уверенно сказала Роу. – Не место мне теперь там. Тут нынче мой дом.
Хитару, услышав эти слова, улыбнулся.
***
Служанка Пиен утром старалась вести себя спокойно, но все же, она очень нервничала.
- Что узнала? – Спросила Талантливая Жена.
- Лекарь осматривал эту девку. – Сказала Пиен. – Но не сказал ничего. Сказал, что доложит императору.
- Значит, беременна. А дворец, его готовят?
- Да. С самого утра там начались работы. – Печально сказала служанка.
- Этого только не хватала. Если она родит мальчика… то в итоге, все планы моего отца будут разрушены. И в итоге, трон захватят эти махараджи!
- Но… мы не можем… ведь Индия и Монголия союзники. – Сказала служанка.
- Как только махараджа узнает, что трон может занять ребенок Лилавати, то он начнет оттягивать войну, что бы дождаться рождение дитя. – Сказала Талантливая Жена. – И тогда, вопрос будет только в том, чье войско первым войдет в Запретный город. И, если это будут индийские войска, то и мне, и моему ребенку, особенно, если я рожу мальчика, будут вынесены смертные приговоры.
Янцзы погладила свой живот. Она очень переживала о том, что будет.
- Принеси мне бумагу и чернила. Я напишу в посольство про новости. Ты сама лично отнесешь письмо.
- Не получится. Меня не выпускают из Запретного города. Я и в сад проникла просто чудом. Но если увидят, что меня нет, или я уходила, то буду и я и вы в большой беде. Но есть надежный человек, через которого я могу передать послание.
- Ты уверенна в нем? – Спросила Алимцецег.
- Да. Ни разу не подвел.
Талантливая жена написала письмо, которое Пиен передала надежному человеку. А уж этот надежный человек отправился прямо в тайный следственный отдел и передал письмо Юань Аю.
- Передай как есть. А вот ответ уже скорректируем, если в этом будет необходимость. – Сказал Аю.
А после он вызвал к себе служанку Ксинлео.
- Доложи своей госпоже, что лекарь осматривал принцессу Лилавати и та ждет дитя. И вскоре принцесса переедет во Дворец Драгоценной Жены. Так же, скажи, что об этом никто не знает, кроме Дворца Талантливой Жены. Скажи, что там служанка Пиен занимается шпионажем за Дворцом императора. Так же, скажи, что служанки Дворца Талантливой Жены смеялись, что твоя госпожа не может родить даже лягушонка.
Служанка поклонилась и поспешила к своей госпоже, сеять вражду между Дворцами.