На севере Ярославской области есть небольшой городок с ласковым названием – Данилов. Одновременно он является и районным центром, в нём есть кой-какие предприятия, а также районная газета «Огни Данилова». В ней-то и проработала всю свою трудовую жизнь наша героиня – Таисия Абдулаевна Мохнатова. Диковинное отчество досталось ей, естественно, от папы – выходца из Средний Азии, которому приглянулась русская северяночка. И он какое-то время жил с женой на её родине и был любящим и заботливым мужем, но как-то раз, когда супруга была на работе, нашёл военные письма её первого мужа, погибшего на войне, приревновал и сжёг их.
А когда Тасина мама узнала о случившемся, имея решительный характер, выгнала своего узбекского мужа – память о первом суженом была ей очень дорога. Изгнанный возвращался, просил прощения, но Таисина мать, хотя и была уже на первых месяцев беременна, была непоколебима. Так и осталась одна – горе мыкать, но всё же подняла дочку.
Глаза у неё, тёмные и пронзительные – как у папы. И волосы чёрные, такие же, как у отца были. А характер мамочкин: сильный и властный, что захотела, то и сделала. Ни в чём её мать переломить не могла, всё по-своему дочка делала. Захотела стать журналисткой, уехала в столицу и выучилась, захотела замуж и выскочила, хоть мать и говорила: «Не спеши дочка». Нахмурится, прикусит губу и скажет: «Мама, не учи меня жить, я уже давно взрослая».
Однако, личная жизнь у Таисии Абдулаевны не заладилась, далеко не каждый мужчина желает иметь супругу с властным характером. Потому и, пободавшись с неуступчивой женой, отец её сыночка «дал тягу» из семейного гнёздышка. Впрочем, Мохнатова не унывала, успевала всё сама: и сыночка из садика забрать и статью вовремя в редакцию сдать и очередной роман закрутить. Особенно удачно получалось крутить в командировках. Жизнь в гостинцах вдали от дома этому весьма способствует. Видимо, сходит на неё в командировках какое-то вдохновение – и пишется легко, и любится прекрасно. Редактор её всегда хвалил, когда она возвращалась после задания с новым материалом и вся сияющая от непонятного для окружающих восторга.
Но однажды, через месяц после возвращения из очередной командировки, она поняла, что не одна приехала – кто-то поселился в её животике. «Я сильная, я вывезу», – сказала Тася матери и родила ещё одного сыночка. Впредь решила стать осмотрительней и на язвительные вопросы коллег, намекавших на то, что хорошо бы и дочурку из командировки привезти, отвечала: «Всё бабоньки, с меня хватит, я двоих родила, теперь ваша очередь стараться, а я свою лавочку прикрываю». Бурные романы продолжались, но детей у Таисии больше не рождалось. А тут и горе к ней постучалось: старшенький сынок заболел и, как она ни старалась, не смогла спасти, прибрал его Господь.
Вырастила Таисия своего младшего, а когда у неё появилось много свободного времени, то решила организовать литературное объединение. И в городе, и в районе она знала немало писателей, сотрудничавших с «Огнями Данилова». Были и такие, которым редактор отказал, но Таисия Абдулаевна пригласила всех в «ЛИТО» города Данилова. И они стали собираться в доме культуры каждую среду и читать свои произведения друг другу. Таисия на правах председателя и, как три десятка лет отработавшая в «районке» корреспондентом, советовала авторам то название изменить, то концовку поэффектней сделать. И авторы обижались не сильно, принимая её «добрые советы», соглашаясь и понимая, что никто с ними так, как Мохнатова, возиться не будет. Просто укажут на дверь и махнут рукой поморщившись. И хоть обивай по десять раз пороги издательств, результат будет нулевой. А тут раз в год обязательно Таисия Абдулаевна по своим старым связям выбьет средства и выпустит сборник «Лучшие авторы ЛИТО г. Данилова». И хоть невелик тираж, но всем библиотекам города он будет разнесён и подарен. И что особенно приятно, у каждого автора будет по несколько экземпляров, и он сможет подписать и подарить кому-нибудь из своих знакомых. А к своему шестидесятилетию Мохнатова написала целый роман о своей жизни, и один из бывших её любовников не пожалел на его издания немалых средств. Она была настойчива и сумела убедить его в необходимости издания «дела всей её жизни», который «поможет другим её ошибок избежать». Но читать этот графоманский шедевр, где «всё одна лишь правда», было решительно невозможно. И никто из её знакомых так до конца и не осилил сего нудного труда, хотя все в глаза только хвалили.
Придя в Церковь в предпенсионном возрасте, Таисия не утратила своего комсомольского задора и как только поняла, что «сектанты враги», стала их гонять с лютой ненавистью. И всегда при этом гордилась собой, она де «православие защищает» и борется с теми, «кто зло несёт». Впрочем, было и доброе: два раза в год, на Великий и Рождественский пост, она собирала у себя на квартире шесть знакомых старушек и приглашала иеромонаха из городского монастыря – отца Кириака, который всех этих старушек исповедовал, причащал и соборовал. После Таисия устраивала традиционный обед с коньячком и была добра и щедра на угощение, и все её гости были довольны. Всем своим знакомым Таисия говорила: «Я так люблю старичков, всё бы для них сделала, чтобы их жизнь скрасить».
Все её знакомые знали, что Тася по нескольку раз в год ездит в паломнические поездки, и недоумевали: «Откуда у неё столько денег?» Пока однажды не обнаружился источник этих средств. Им оказалась восьмидесятилетняя старушка «Божий одуванчик», которая всю жизнь проработала на заводе, пенсию имела немаленькую, а память всю потеряла и обслуживать себя не могла.
Когда-то она приходила в «Лито» и даже стихи свои в сборниках печатала, а нынче ей нянька нужна. Таисия и стала о ней заботиться – наварит ей супа на три дня и больше не появляется. Две дочери у старушки Москве жили, но мать взять к себе не пожелали. «Она заблудится в наших комнатах!» – так поясняли они непонятливым и даже, навестив мать, не удосуживались прибраться в её двухкомнатной квартире.
Как-то зашла к ней соседка (в подъезде газом запахло), выяснилось, что бабуля забыла его выключить и ушла в другую комнату. А в доме ни хлеба, ни яблочка, ни какого фрукта не было, зато Таисия ездит по святым местам молиться, ведь карточка с бабуленной пенсией давно при ней обретается. «Что ж ты Тася, бабушке даже хлеба не купишь?» – спросила соседка. «А она всё равно его весь голубям скормит», – ответит Мохнатова. «Ну и пусть! Ведь это единственная радость в её жизни». Но убедить женщину с сильным характером было невозможно.
У самой Таисии со здоровьем тоже не шибко – второй инсульт уже был, и все стали замечать, что ещё больше упрямей стала и продукты приносит просроченные и нередко испорченные, но вслух никогда ей об этом не говорили, боясь обидеть. Мать у Таисии рано умерла, с невесткой отношения не сложились, а заботиться и руководить другими Мохнатовой очень хотелось. Когда одна из её знакомых старушек, сильно ослабнув, не смогла приезжать на такси к Таисии домой для коллективного соборования, просила дать ей телефон отца Кириака, та ей отказала. «Столько лет мы все вместе были, а сейчас, что же вы нас оставить хотите? Давайте по-прежнему в дружном коллективе поисповедуемся и Святое Причастие примем. Зачем отделяться от людей?» И как та не уговаривала, не убеждала в своей немощи, но пересилить мохнатовский характер было невозможно.
Через общую знакомую Марину, лор врача, удалось узнать батюшкин телефон и пригласить его к себе на причастие.
Прознав про это, Мохнатова разобиделась на Марину и стала пуще прежнего её заедать за то, что с «мужиком живёт ни регистрирована, ни венчана» и, что дочь её «с парнем в блуде сожительствует». Так и каждый телефонный разговор с ней и начинает: «Когда, прекратишь беззаконное сожительство? Ты не имеешь права причащаться, пока не уйдёшь от мужика!» И доводила доктора до слёз, срамя её вместе с дочерью. А тут саму Мохнатову такое искушение настигло: у бывшего любовника, что денег на книгу дал, жена умерла и он едва сороковины по ней справив, приехал из Москвы в Данилов. Так, мол, и так, Таисия, «давай вспомним доброе, старое, да вместе и пойдём по жизни рука об руку». А идти то уж недалече и осталось – жениху семьдесят четыре стукнуло, Таисия на десять лет моложе его будет. Сердечко у неё затрепыхалось в груди, давненько с такими словами никто к ней не подходил – и решится не может, и отказать деду не хочется. Стала она его по знакомым бабулям и подругам возить, да показывать, спрашивать их совета. Никогда прежде ни с кем не советовалась, а как прочитала в Писании: «…спасение во мнозех советах соделывается…», так и поступать решила. Но подруги с бабулями, зная Тасин характер, поглядев на сутулого дедка, правды не говорили, дабы не спугнуть её счастья, а уклончиво так шептали: «Ты, Тася, сама смотри, тебе жить – ты и решай».
Обошла она всех с визитами и, не добившись дельного совета, решилась везти суженного в монастырь, к батюшке Кириаку. «Во грехе жить или венчаться? Как благословите, так и сделаю!» Отцу Кириаку тоже под шестьдесят и он немало подивился Таисиной прыткости, но и рубить с плеча не в его правилах. Он поглядел, поверх очков на деда, почесал бороду, а потом изрёк: «А вы поезжайте вместе отдохните, где-нибудь, а там глядишь, всё и решится». Разулыбалась Мохнатова, и батюшку очень тепло благодарила за добрый совет. Да и деду ответ по сердцу пришёлся, деньги у него были, и решили они в Крым махнуть, там под теплым солнышком свои чувства проверить.
Но ни тёплое солнышко, ни ласковое море не согрели их чувств. Дед привык, чтобы всё по его было, а Таисия себя на первом месте мнит, так с первого же дня у них и пошла ругань, да пререканья – никто уступить ни капли не хочет. Видит Мохнатова – счастья нет. Собрала потихоньку свои вещички, и пока дедок отдыхал после обеда на диванчике, дала дёру из съёмной квартиры. А после всем про эту поездку рассказывала: «Вместо отдыха и счастливой семейной жизни, были лишь одни скандалы! И пока он на диване в трусах лежал, я от него и сбежала». Подруги лишь головой качали и выражали сочувствие: «Ну и слава Богу, всё кончилось!» Но Таисия Абдуловна не унимается и, несмотря на свой возраст, опыт и состояния здоровья, по-прежнему строит глазки пусть и женатым дедкам – ей нравится, когда за ней ухаживают. Обязательно приедет в гости если там будет пусть пожилой, но всё-таки мужчина. И она «ничтоже сумняся» пригласит его поехать с ней в паломническую поездку, в какой- нибудь древний монастырь, где «намоленные иконы и чудотворный источник». Приобретённое кокетство продолжало жить в Таисии, и многие бабули ревновали своих дедков к мнимой праведнице, увозящей их мужей в очередное паломничество.
Мохнатова считает, что там, где святость, там и молиться легче и благодати несравненно больше. Следовательно, грехи быстрее прощаются. Она по-прежнему ездит в паломничества, учит всех православию, «грызёт» грешников и более всех почитает священников-монахов, особенно батюшку Кириака, которого считает прозорливым. «Я за ним хоть на край земли, хоть за край пойду. Пусть только позовёт». Но отец Кириак никуда её зовёт. И хотя Таисия не раз уговаривала его «поехать с ней по святым местам за её счёт», он вежливо отклонял её предложение. Он знал, что это не её деньги, да и не дело иеромонаху со вздорной бабёнкой путешествовать. А может он вовсе и не прозорливый, а просто мудрый? А как им не быть? Ведь стоит только дать малую слабину, как Мохнатова вмиг оседлает и заставит плясать под свою песню.
Врачи говорят, что после инсульта мозг частично отмирает, но у Таисии видимо этого не произошло. В ней по-прежнему жива тяга к перемещению, она стала ещё упрямее и без устали всем твердит: «Если ты православный, то просто обязан поехать и погрузится в иной, благодатный мир, где радость и покой и нет никакого порока, там близок Бог и молиться очень легко». Что с ней делать не знает даже отец Кириак, наверно думает: само рассосётся, придёт пора и смирит её Господь.