Белен проснулась как будто от толчка, она лежала и не могла понять, от чего проснулась. Уже по привычке она посмотрела на телефоне время. 4 часа утра. Опять, видимо, снился плохой сон.
Белен выключала на ночь все, что мигало, светло, шуршало; плотно закрывала шторы, чтобы не дай бог луна не заглянула в дом, не принесла плохие сны и не разбудила ее.
Разбудила луна-это ладно, луна давала сны, которые бередили душу. Луна шептала тайны, которые Белен не желала знать.
Пожелав себе не вспоминать сон, который ее разбудил, Белен лежала и пыталась унять стук сердца.
Показалось, что в доме есть кто-то, кто не спит, чье-то присутствие.
Белен посмотрела дочь, которая, конечно, спала и безмятежно сопела. Она на всякий случай спросила: доча, ты не спишь?
Ответа не было, конечно.
Белен вздохнула и легла обратно.
Уже засыпая, и успев подумать: я сейчас усну и не вспомню этот сон, и знать не буду, что может или хочет случиться, Белен вспомнила сон.
Во сне она, или она в чем-то теле, стояла и мыла руки возле зеркала в туалете. Рядом с ней стояла женщина, на которую она или женщина, в теле которой она была, безобразно кричала.
В унитазе была кровь, темная, густая, и яркая по краям, которая смешивалась с водой.
Она показывала на кровь пальцем и причала женщине:
- а кто, кто ответит за эту кровь?
В злости она резко нажимала на кнопку слива, но кровь не смывалась.