Много раз я ходил по этому парку. За пятнадцать лет почти ничего не изменилось. Только лавочки слегка потеряли былую стойкость. Да и единственный фонарь, уже как добрых шесть лет не светит. Парк как парк, ничего особенного. Так я думал пятнадцать лет назад. Я был молод, слишком молод, чтобы верить в чудеса. Каждый день я ходил в школу через парк, и через него же возвращался домой. Зима в тот год выдалась холодной. Снега намело как никогда. Идти через парк, нечего было и думать, там стояли такие сугробы, что запросто можно было в них утонуть. Я пошел в школу длинной дорогой, минуя парк. По пути я встретил Ленку, мою одноклассницу. Я обогнал ее, сказал небрежно привет и ускорил шаг. Не хватало еще, чтобы меня с девчонкой увидели.
– Алеша, подожди меня, пожалуйста, – закричала Ленка.
– Алеша, – я поежился, но не от холода, а оттого, как она произнесла мое имя. Ох уж эти девичьи нежности. Я не остановился, напротив, еще больше ускорил шаг. Я слышал позади сопенье, топанье ног, хруст снега, и вдруг, все разом стихло. Я обернулся. Ленка лежала в снегу и смотрела на меня. Губы ее дрожали, а из глаз вот-вот готовы были пролиться слезы.
– Давай руку, – я подошел к Ленке и помог ей подняться.
– Можешь идти рядом, если хочешь.
– Хочу, – Ленка поравнялась со мной.
– Но это только пока мы до школы не дошли, – предупредил я.
– Хорошо, – она кивнула.
Парням не пристало водиться с девчонками: так мы с ребятами думали тогда. Именно поэтому я не хотел, чтобы нас видели вместе.
– Как думаешь, в этом году снег волшебный? – заговорила Ленка.
– Чего? – я уставился на нее.
– Я верю, что снег – это крупинки волшебства.
– Ага, конечно, – усмехнулся я.
– Правда! – глаза Ленки загорелись. – Я читала, что раз в году выпадает волшебный снег. Может быть, сегодня именно такой день? – Ленка набрала в ладошки снег и подкинула его.
– А знаешь, где волшебный снег будет падать? – я решил подразнить Ленку.
– Нет, – она остановилась и внимательно посмотрела на меня.
– В парке, возле фонаря, сегодня ночью.
– Правда? Ты не обманываешь меня?
– Правда, – проговорил я и ускорил шаг, так как показалась школа. Я не оборачивался, но думаю, что Ленка еще долго там простояла.
Я сидел дома и ломал голову над сочинением, когда в комнату вошла мама.
– Учительница из школы звонила. Лена Лаптева пропала. Ушла вечером к подруге и до сих пор не вернулась. Обзванивают родителей всех учеников, может у кого-то задержалась. Из моих рук выскользнула ручка и упала на пол.
– Угу, – проговорил я, уперев взгляд в чистый лист. Мама вышла, а я как сумасшедший принялся одеваться.
– Вот дуреха! – не забывал я ругаться. – Неужели поверила?
Я открыл окно и прошмыгнул на улицу. Быстро-быстро, чуть ли не вприпрыжку я бежал к парку.
– Так и есть, следы. Она точно здесь. И сдался ей этот волшебный снег! – я принялся пробираться сквозь сугробы, следуя к желтому свету фонаря. Я падал, поднимался, снова падал. Снег забился за пазуху и холодными каплями стекал по спине. Я думал, сугробы никогда не закончатся. Неожиданно для себя я сделал шаг и упал не в мягкий сугроб, а на землю, едва притрушенную снегом. Я лежал, а сверху на меня смотрел фонарь.
– Алеша, – позвал меня слабый голос Ленки. Я поднялся и огляделся.
– Как такое может быть? – удивился я. Вокруг фонаря, словно циркулем, был очерчен круг, над которым возвышались сугробы.
– Алеша, – снова позвала меня Ленка. Она сидела возле фонаря, лицо ее было мертвенно-бледное, а губы синие.
– Ты чего сюда приперлась? Тебя родители ищут! – я подошел к Ленке и схватил ее за руку. Меня обожгло холодом.
– Ты ведь совсем замерзла, – не на шутку испугался я.
– Я умру? – с трудом шевеля губами, спросила она.
– Совсем с ума сошла такое говорить, – я принялся растирать ее руки и дышать на них. – Сейчас согреешься, и я отведу тебя домой.
– Снег не идет.
– Чего? – я подставил ухо к ее губам.
– Снег не идет.
– И не пойдет. Вот ты дуреха. Я же пошутил, а ты поверила.
Я увидел, как в глазах Ленки собираются слезы. В груди у меня что-то кольнуло. Я встал, не смея взглянуть на нее, снял курточку и проговорил:
– Просовывай руки в рукава, так быстрее согреешься.
– Ты же замерзнешь?
– Не замерзну, – я отвернул голову.
Лена надела куртку, а я принялся пританцовывать.
– Давай вместе танцевать? – вдруг предложила она. – Если будем двигаться, то быстрее согреемся.
– Я не умею танцевать.
– Я тоже, – грустно отозвалась она.
Мы замолчали.
– Ты злишься на меня? – я пересилил себя и посмотрел на Лену.
– Нет, – она улыбнулась.
– Я ведь обманул тебя.
В свете фонаря закружились снежинки, мягко ложась на землю.
– Волшебный снег, – Лена посмотрела на небо и по ее щекам побежали слезы.
– Ты чего? – испугался я, подошел к Лене и обнял ее. – Если хочешь, будем танцевать, только не плачь.
И мы начали танцевать. Что это был за танец! Трудно описать его словами. Два неуклюжих медведя, оттаптывающие друг другу ноги. Мы спотыкались, валились в снег и звонко хохотали. Лена согрелась, на ее щеках проступил румянец, а губам вернулся алый цвет. Она отдала мне курточку. Держась за руки и вдыхая холодный воздух, мы упали в сугроб и долго-долго смотрели, как в свете фонаря, кружится волшебный снег зимы.
Летом Лена вместе с родителями переехала в другой город и больше мы не виделись. Пятнадцать лет прошло с тех пор. Фонарь давно уже как не горит, но я все равно каждую зиму прихожу в парк и жду, когда пойдет волшебный снег. Похоже, что сегодня его тоже не будет.
– Что ж, фонарь, рад был увидеть тебя.
Я постучал по железному столбу и, о чудо, фонарь затрещал и засветился. В его желтом свете медленно закружился снег.
– Алеша?
Я услышал знакомый голос и обернулся.