Нет, пожалуй, другой европейской страны, которая была бы связана с таким количеством ассоциаций, как Швейцария. Всем известно, что здесь умеют придерживаться нейтралитета, производят отличный сыр, шоколад и часы, а еще в местных банках надежно хранить капитал. Однако есть еще масса вещей, которых вы о Швейцарии не знали. И одна из них — история о том, как маленький швейцарский городок с населением всего 10 тыс. человек стал родиной самых именитых часовых брендов, войдя в историю haute horlogerie.
От крестьян до гугенотов
Рассказ о Ле-Локле следует начать с краткого устройства Швейцарии. Эта страна — федеративная республика, состоящая из 26 кантонов. Каждый кантон имеет свою конституцию, столицу (вы знали, кстати, что единой столицы в Швейцарии нет?) и совершенно самостоятелен в решении внутренних проблем. Невшатель — один из кантонов, который раньше был французским княжеством и расположен он, соответственно, на границе с Францией. Самые известные муниципалитеты кантона Невшатель — это Ле-Локль и Ла-Шо-де-Фон. Если вы никогда не слышали этих названий, значит, вы никогда не интересовались историей часового искусства.
История Ле-Локля начиналась довольно прозаично. В 1360 году, во времена феодалов и их вассалов, Иоанн II Аарбергский получил от графа Людовика Невшателя небольшое поселение. Оно представляло собой густо покрытые лесом земли в горах Юра, где жили крестьяне, которые занимались фермерским хозяйством. Занимались, впрочем, не слишком успешно: из-за гористой местности и недостатка воды основу почвы составлял пористый известняк, а потому урожай не радовал, а коровы не тучнели.
В XVI веке в местные населения прибыли: в швейцарских горах Юра укрылись французские гугеноты, бежавшие от религиозных преследований на родине. Как известно, труд для протестантов был смыслом жизни, ведь в нем выражалось служение Богу. А как трудиться на земле, на которой хорошо растут только горы? Так люди начали постепенно заниматься ремеслом — в частности, часовым, ведь многие из беженцев занимались этим до Реформации. Так в Ле-Локле появились первые часовые мастерские, которые кропотливо работали, но звезд с неба, скажем прямо, не хватали.
A Star is Born
Все изменилось в 1665 году, когда в маленькой горной деревушке Ле-Сантье, расположенной в 3 км от Ле-Локля, родился Даниэль Жан-Ришар. Его отец был мировым судьей, поэтому в доме, где рос мальчик, всегда толпилось много народу. Однажды заезжий англичанин обратил внимание на то, что Даниэль отличается любопытством и изобретательностью, поэтому он предложил мальчишке починить его карманные часы. С горящими глазами 14-летний подросток взялся за работу и в итоге вручил владельцу отремонтированные часы. Более того: во время работы парень сумел запомнить все детали механизма, и потом всю долгую зиму шестеренка за шестеренкой воспроизводил его по памяти. Так в 15 лет Даниэль Жан-Ришар собственноручно собрал свои первые карманные часы, и слух о гениальном вундеркинде разнесся на всю округу.
Спустя пару лет парень поехал учиться в Женеву часовому и ювелирному мастерству, а в 1705 году вернулся в Ле-Локль. Здесь он открыл свой первый магазин под брендом Daniel JeanRichard. Часы мануфактуры пользовались спросом, а рабочих рук не хватало. Тем временем зима в этих местах была затяжной — шесть месяцев в году в горах лежал снег, не позволявший обрабатывать земли. Даниэль предложил местным фермерам зимой изготавливать для него часовые детали. Дальше цифры скажут сами за себя: в 1750 году в Ле-Локле работало 77 часовщиков, а к 1800-му их количество увеличилось до 800. Производство часов начало вытеснять сельское хозяйство: крестьяне поняли, что быть часовщиками прибыльнее.
Новая жизнь старого города
Годы шли, и часовое искусство в Ле-Локле продолжало развиваться, способствуя процветанию городка и его жителей. В 1836 году в продажу поступило 160 тыс. часов, сделанных в Ле-Локле и соседнем Ла-Шо-де-Фоне, а в 1844-м — уже 280 тыс. штук. Омрачало эту идиллию одно: пожары. В начале XIX века три неудачных пожара, один за другим, частично разрушили город. Но местные власти решили, что нет худа без добра, и после очередного пожара постановили не восстанавливать город в прежнем виде, а перестроить его. Упорядоченная концепция, созданная в стиле «шахматной доски», где частные дома перемежались с мастерскими, полностью удовлетворила потребности местных жителей. Здания строили приземистыми, но с большими окнами — в мастерской должна быть отличная инсоляция. Так Ле-Локль выглядит и по сей день: невысокие дома и мастерские плотными рядами выстроились в складках пологой долины, тянущейся до самой границы с Францией.
Выдающиеся имена
С Даниеля Жан-Ришара история часового производства в Ле-Локле началась, но отнюдь не завершилась. В разные годы здесь рождались мастера, вклад которых в часовое производство сложно переоценить. Здесь работал Авраам-Луи Перреле, придумавший часы с вибрационным подзаводом, ставшие прообразом автоматических моделей; Поль Дитисхейм — мастер по сверхточным хронометрам; Пьер-Фредерик Ингольд — пионер механизации и автоматизации. Маленький городок стал родиной больших брендов: Zodiac, Tissot, Zenith, Montblanc, Certina и многих других.
Именно здесь, в Ле-Локле, в 1823 году в семье часовщика родился Улисс Нардан. С ранних лет он перенимал ремесло у отца, а затем стал учеником одного из лучших часовых мастеров своего времени — Вильяма Дюбуа. В 23 года юноша открывает в городе свою первую мастерскую. На тот момент он и не догадывается о том, что имени на вывеске — Ulysse Nardin — суждено стать легендарным в морской хронометрии, завоевать сотни наград и прожить как минимум 175 лет.
Ле-Локль сегодня
В 2009 году ЮНЕСКО внесла Ле-Локль в список Всемирного наследия как выдающийся образец архитектурного ансамбля, который иллюстрирует важные этапы в истории человечества. Каждый шестой житель городка занят часовым делом. И поскольку эта традиция заслуживает того, чтобы ее сохранять, власти Ле-Локля поддерживают обучение будущих мастеров. В городе работают две школы часового искусства: High School Arc Engineering и School Technique.
Начиная с 2010 года в Ле-Локле ежегодно проводится Биеннале часового искусства, здесь же находится главный часовой музей Швейцарии — Musee International d'Horlogerie. Кроме того, в доме по улице Жарден, 3, где жил Улисс Нардан, открыт музей Ulysse Nardin, в котором хранится ДНК часового дома: первые морские хронометры, уникальные калибры, вечные календари и культовые модели часов бренда.
В общем, швейцарский Ле-Локль столько лет производит лучшие в мире часы, что и сам стал похожим на часовой механизм —- маленький, но идеально слаженный. И, как и само Время, этот механизм пока не готов останавливаться.
