* * *
Александру ВЕРТИНСКОМУ
.
Человек в колесе Истории
Безучастной спицей не сгинул.
Проводила его Евпатория
На чужбину и гильотину.
.
Только славы витражные росписи
Для Пьеро ничего не значат,
Раз душа среди звёздной россыпи
До сих пор по России плачет…
26.10.2021
А если подробнее...
Читаем фрагмент статьи в "МК", написанной Валерием Мешковым и Яниной Грошевой:
"100 лет назад легендарный артист впервые побывал в Крыму с гастролями.
Жизнь замечательного русского артиста – певца, поэта, композитора, актера Александра Вертинского во все времена с неослабевающим притяжением привлекала и исследователей его творчества, и широкие круги почитателей его таланта. А с Крымом Александра Николаевича связывают не только гастрольные маршруты, но и источники вдохновения…
Что привлекло к «песенкам Пьеро» публику, его удивляло даже на склоне лет, когда он писал мемуары: «Петь я не умел! Поэт я был довольно скромный, композитор тем более наивный! Даже нот не знал, и мне всегда кто-нибудь должен был записывать мои мелодии. Вместо лица у меня была маска. Что их трогало во мне?».
И сам же объяснял: «Прежде всего наличие в каждой песенке того или иного сюжета. <…> И я стал писать песенки-новеллы, где был прежде всего сюжет. Содержание. Действие, которое развивается и приходит к естественному финалу». Каждая песенка Вертинского становилась маленьким спектаклем, из которых и состоял большой концерт-спектакль в его театре одного актера. Позднее в СССР подобный путь к всенародному признанию в жанре авторской песни прошел Владимир Высоцкий, хотя уже в другое время и с другими песнями.
Обращаясь непосредственно к его песенно-поэтическому наследию, обнаруживаем, что первые три песни относятся к 1914-1915 гг. В 1916 году в репертуаре Вертинского таких песен уже больше десятка, что позволяло выступать в отделении концерта. Две из них имеют указание на место создания: «За кулисами» (1916 Крым) и «Дым без огня» (1916 Крым, Ялта). Можно заключить, что летом или осенью 1916 года Вертинский побывал на гастролях в Крыму, но никаких подробностей мы пока не знаем и это лишь предположение.
1917 годом датируется песня Вертинского «Девочка с капризами», в которой упоминаются события в летней курортной Евпатории. Содержание песни дает основания предположить, что до декабря 1917 года Вертинский уже успел побывать в Евпатории либо в 1916 году, либо летом 1917-го.
ДЕВОЧКА С КАПРИЗАМИ
(слова и музыка: А. Вертинский)
Мы читаем Шницлера. Бредим мы маркизами.
Осень мы проводим с мамой в Туапсе.
Девочка с привычками, девочка с капризами,
Девочка не «как-нибудь», а не так, как все.
.
Мы никем не поняты и разочарованы.
Нас считают маленькой и теснят во всём.
И хотя мы с мамою не очень избалованы,
Всё же мы умеем поставить на своём.
.
Из-за нас страдают здесь очень-очень многие.
Летом в Евпатории был такой момент,
Что Володя Кустиков принял грамм цикория.
Правда, он в гимназии, но почти студент.
.
Платьица короткие вызывают страстные
Споры до истерики с бонной и мама.
Эти бонны кроткие – сволочи ужасные
Нет от них спасения. Хуже, чем чума!
.
Вечно неприятности. Не дают возможности,
Заставляют волосы распускать, как хвост.
Что это, от глупости иль от осторожности?
А кузен Серёженька всё острит, прохвост!
.
Он и бонна рыжая целый день сопутствуют.
Ходишь, как по ниточке, – воробей в плену!..
Девочка с капризами, я Вам так сочувствую.
Вашу жизнь тяжёлую я один пойму!
(Ялта, 1917)
Евпаторийский театр в то время считался одним из лучших не только в Крыму, он выдерживал сравнение с Одесским оперным. Его охотно посещали для выступлений многие известные и выдающиеся артисты того времени. Однако до настоящего времени местным краеведам, кроме того, что Вертинский выступал в этом театре, сообщить было почти нечего. Но в фонде музея удалось отыскать публикации анонсов этого выступления в местной газете того времени («Революционная Евпатория», №№ 65, 66; декабрь 1917). Поскольку газета ветхая и мелкий шрифт трудночитаем при фотовоспроизведении, ниже представляем восстановленный текст газетного объявления:
«Городской театр. Во вторник 26 декабря 1917 года только один вечер печальных песенок Пьеро Александра Вертинского.
В программе: Минуточка, Маленький креольчик, Песенка о твоих пажах, Лиловый негр, Колыбельная песня, Жамэ (попугай Флобер), В голубой далекой спаленке, Кокаинетка, Оловяное сердце, Ваши пальцы пахнут ладаном. Новая, только что написанная песня «То, что я должен сказать» и и целый ряд лдругих песенок собственного сочинения.
В концерте примет участие (новые рассказы) известный рассказчик В.В. Сладкопевцев. У рояля Г. Попов.
Билеты заблаговременно с 22 дек. Продаются в кассе Городского театра от 11 до 1 часа дня и от 5 до 7 часов вечера».
Известно, что после Евпатории уже через два дня, 28 декабря Вертинский выступал в Феодосии. Сохранившиеся автографы и фотография дают представление о чувствах артиста и его внешнем облике в то время.
Скорее всего, из Феодосии Вертинский отправился в Одессу, так как уже 3 января 1918 года Максимилиан Волошин пишет знакомым, что «в Феодосии началась какая-то междунациональная потасовка со стрельбой и резней и вином», «перестрелка между татарами и большевиками». Проще это было бы сделать из Севастополя, но город в это время был во власти большевиков. А Одессу накануне объявили вольным городом под властью Украинской Народной Республики. В марте 1918 года туда вошли немцы. В конце апреля они изгнали из Крыма большевиков и на всем полуострове установили оккупационный режим. При этом в Евпатории сохранялось городское самоуправление, сложившееся при Временном правительстве.
По воспоминаниям очевидцев того времени, немцы стремились поддерживать гражданский порядок, при этом жестоко подавлялись большевистские настроения. В этих условиях Вертинский вновь побывал в Крыму на гастролях. Сведения об этом удалось найти в Крымском госархиве. К сожалению точной даты выступления не указано, но есть запись, что они состоялись с 1 сентября по 1 октября 1918 года. Никаких подробностей о программе концерта и т.п. не приводится, но эти архивные документы впервые дают представление о финансовых итогах выступлений гастролеров в Евпатории, и в том числе А. Вертинского.
В декабре 1917 года он имел за упомянутый выше концерт «Сбор без налогов» в сумме 4430 руб. 10 коп., но к расходам относились «Плата за театр», т.е. за аренду городского театра, где проходил концерт, в размере 500 руб., и «Городской сбор», составивший 467 руб. 10 коп. В результате концерт принес доход почти три с половиной тысячи рублей, которые приходилось каким-то образом делить на 4-х участников (кроме Вертинского, Сладкопевцева и пианиста, обычно был и антрепренер, организовывавший гастроли).
Подобная история повторилась в 1918 году. Сбор за концерт у Вертинского составил 4863 руб. 30 к., но за театр пришлось платить 1200 руб., а городской сбор – 1015 руб. 80 коп. Доход составил почти на тысячу рублей меньше, чем в 1917 году, а с учетом инфляции и того меньше. Для сравнения, в этот же месяц в Евпатории дала два концерта известная певица Иза Кремер. В первый вечер она имела сбор 6836 руб. 25 к. (при расходах 1200 и 1413 руб. 80 коп.), во второй всего 2412 руб. 30 коп. (расходы 800 и 513 руб. 40 коп.).
Одесса с давних дореволюционных времен имела с Евпаторией и Крымом прямое морское сообщение, разнообразные торговые и общественные связи. Поэтому многие гастролеры, бывавшие в Одессе, посещали и Евпаторию, особенно с тех пор, как там появился прекрасный театр. В период гражданской войны Одесса привлекала многих представителей творческой интеллигенции и образованной публики, и до прихода советской власти там процветали многие жанры «буржуазного искусства». Очевидно, что Вертинский в тот период избегал ситуаций, когда он мог бы оказаться на территории подвластной большевикам.
Пытаясь завуалировать тот факт, что при советской власти он не видел себе места, Вертинский пишет: «Я же двигался по своей артистической, увы, совершенно независимой от политики и вообще неосознанной орбите и скоро опять оказался в Одессе».
В начале апреля 1919 года из Одессы эвакуировались французские интервенты, и город с советскими отрядами «взял» будущий атаман Григорьев. В то же время в Крыму в начале марта всю власть захватила Добровольческая армия белых. Поэтому уже не удивительно, – описывая свою встречу в Одессе с генералом Слащовым, после ставшим «крымским героем», на его вопрос о дальнейшем маршруте, Вертинский назвал Севастополь. Но далее в мемуарах после Одессы им вспоминаются другие города: «Белые армии откатывались назад. Уже отдали Ростов, Новочеркасск, Таганрог. <…> Вместе с армией отступал и я со своими концертами. Последнее, что помню, была Ялта». После Ялты Вертинский все же попал в Севастополь.
Именно Севастополь 1919-1920 годов в культурном смысле напоминал Одессу, в которой недавно блистал Вертинский. Там собрались многие знаменитые писатели, поэты, журналисты, певцы и артисты многих жанров. В Севастополе, подобно Одессе, тоже существовал театр-кабаре «Дом артиста». Можно не сомневаться, что Вертинский тогда выступал с концертами во многих городах Крыма, и еще не раз посещал Евпаторию. Эмигрировал Вертинский на пароходе, уносившим в политическое небытие самого Врангеля. Это было в середине ноября 1920 года.
Предыдущее было необходимо, чтобы хотя бы приблизительно восстановить даты событий жизни Вертинского, отсутствующие в его мемуарах, а также логику его поступков и причины, приведшие к эмиграции. Ясно, что он в то время не видел никакой перспективы для своей артистической карьеры в советском государстве.
Тем не менее, наиболее загадочным остается период его жизни 1918-1920 годов, значительная часть которого непосредственно связана с Крымом. Если судить по его книге воспоминаний «Дорогой длинной…», то за это время он написал всего две-три песни, и еще одну-две в 1920 году, уже находясь в Константинополе. Так ли это на самом деле, как результат того, что приходилось все силы тратить на выживание, или его творчество того периода было неприемлемо для публикации в советских изданиях? Вполне возможно, что точного ответа на этот вопрос мы уже никогда не узнаем.
Косвенные свидетельства о жизни того времени в Севастополе наводят на мысли, что Вертинскому было что скрывать. В «Доме артиста» в Севастополе «при Деникине и Врангеле звучали антибольшевистские фельетоны и куплеты…», а Аверченко «точил свои „Ножи в спину революции“». По крайней мере, Вертинский долгое время находился в этой среде, хотя в своих мемуарах он постарался от нее если не откреститься, то по крайней мере отнестись иронически: «„Ножи“ точились плохо. Было не смешно и даже как-то неумно. Он читал их нам, но особого восторга они ни у кого не вызвали». Но следует учитывать, что это сказано в 1950-е годы, когда Вертинский уже более десятка лет был советским артистом и гражданином.