Карибские флибустьеры
1.Ужас под парусами
Благодаря литературе и кинематографу пираты окружены романтическим ореолом. Морских разбойников описывают как бунтарей, не признающих правил и отважно бросающих вызов жестоким колониальным властям. Или, напротив, как настоящих дьяволов во плоти, сеющих на своем пути ужас и погибель. Между тем в реальности все обстояло куда проще. Или, наоборот, сложнее - как посмотреть.
Исследователи истории пиратства сходятся на том, что «золотым веком» морского разбоя можно назвать довольно краткий период с 1650 по 1730 год. Большинство стереотипов, которые возникают у нас в голове при слове «пират», родом именно из этого времени. За это неполное столетие успело смениться несколько поколений пиратов. Одни из них выслеживали испанские галеоны, перевозящие сокровища Нового Света. Другие охотились за караванами Ост-Индской компании. Третьи, получив каперский патент (официальное правительственное разрешение на разбой), просто топили любые встречные корабли, шедшие под флагом противника. Кто-то шел наперекор всем сложившимся традициям, а кто-то успешно встраивался в систему и, отходив свое под черным знаменем, выходил «на пенсию» и становился респектабельным членом общества. Биографии самых ярких пиратов «золотого века» отражают всю сложность и противоречивость этого времени.
Правитель Ямайки
Генри Морган прославился как самый жестокий, самый жадный и при этом — самый удачливый пират конца XVII века. Его деяния одновременно восхищают (настолько лихо он проворачивал самые сложные военные операции) и ужасают (настолько бесчеловечно он при этом себя вел). Беспримерной дерзостью он отличался с самого начала своей карьеры — когда с товарищами купил корабль и был избран капитаном. Слухи об удачливости и предприимчивости английского пирата, не дававшего прохода испанским кораблям, летели впереди него. И вскоре вокруг Генри Моргана уже объединилась целая разбойничья флотилия из 12 кораблей. Это дало ему возможность действовать на совершенно новом уровне.
Больше всего Морган прославился не морскими баталиями, а нападениями на испанские колонии. Для начала он разграбил Кубу. Затем совершил налет на процветающий город Маракайбо. Именно здесь он проявил свой звериный характер — жители города, пытавшиеся скрыть от пиратов, где спрятаны ценности, были подвергнуты чудовищным пыткам.
Впрочем, здесь же морской разбойник блеснул и тактическим талантом. Через заслон из трех испанских военных фрегатов, против которых у легких пиратских суденышек не было никаких шансов в открытом бою, он прорвался, превратив один из своих кораблей в брандер, начиненный порохом и смолой.
В 1671 году Морган собрал настоящую пиратскую армию: на 28 английских и 8 французских судах с ним шли 1846 человек. Целью была Панама, куда свозили все добытое в Перу золото перед отправкой в Европу. Морган проявил себя как настоящий полководец — он заставил пиратов действовать в строю и без труда разбил наголову гарнизон, состоявший из хорошо обученных испанских солдат. Добыча, как и предполагалось, была огромной. Вот только Морган обманул своих товарищей по оружию и большую часть денег прикарманил, тихонько сбежав, прежде чем недовольные пираты взбунтовались.
Хитрость и беспринципность спасли флибустьера, когда до него, наконец, добрался английский суд. Пока Морган грабил испанцев, две державы заключили мирный договор, так что его должны были повесить. Но хорошо подвешенный язык (и, надо полагать, огромные взятки) спас пирата от возмездия. Оправданный судом, он преспокойно приехал на Ямайку и даже был назначен ее вице-губернатором! При нем остров превратился в настоящий кайф, где приветствовали английских и французских пиратов со всех морей. Все это приводило в ужас прибывавших из Лондона наместников. Но выдавить заслуженного пирата из политики оказалось не так-то просто. В итоге он закончил свои дни в собственном поместье, в разгуле пьянства и обжорства, окруженный неимоверной роскошью, развратом и уважением.
Охотник за удачей
Судьба французского корсара Мишеля де Граммона удивительно похожа на биографию Генри Моргана. Действовали они примерно в одно и то же время и даже грабили одни и те же го рода. Вот только Граммон не сумел вовремя остановиться. При этом его происхождение совершенно не располагало к пиратской карьере - будучи выходцем из дворянского рода, Граммон мог рассчитывать на вполне обеспеченное будущее. Но сначала он из-за дуэли был вынужден покинуть Францию. А потом нарушил условия каперского патента — захваченные на голландском корабле ценности он прогулял до последней монеты, вместо того чтобы отправить долю в метрополию. После этого ему ничего не оставалось, как только стать вольным флибустьером.
Как и Морган, Граммон прославился в основном штурмами городов. В том числе и довольно удаленных от побережья, как Трухильо. В списке его трофеев были все тот же несчастный Маракайбо, Ла-Гуайра, Веракрус. А наряду с ними - такие крупные и отлично укрепленные города, как Каракас, который охраняли 2 тысячи солдат регулярной армии, и Кампеша, чей форт считался неприступным.
Штурм Кампеши был примечателен тем, что после дня жестокой схватки испанцы предпочли оставить форт и отойти. В результате Граммон захватил в плен практически все население города и потребовал выкуп. Но испанский губернатор ответил: «Флибустьеры вольны жечь и убивать сколько угодно, у меня довольно денег для возобновления нового населения города». Тут-то и выяснилось, что Граммон отнюдь не отличается излишней кровожадностью. Устраивать массовую резню он не стал. Вместо этого ударил по куда более чувствительному для губернатора месту - сжег огромные запасы ценной древесины, хранившейся на складах.
Французские власти долгое время стремились арестовать Граммона за его старые и новые грехи. Но, в конце концов, решили, что от такого лихого капитана больше пользы, чем вреда, и предложили пирату стать губернатором южной части Сан-Доминго. Граммон принял предложение с радостью, но, прежде чем пришли верительные грамоты из Парижа, решил провернуть еще одно дельце — так сказать, спеть «лебединую песню» пирата. Погрузившись на свой корабль со 180 головорезами, он взял курс на остров Святого Августина. Что он планировал там делать - неизвестно, так как больше Мишеля де Граммона с его командой никто не видел. Судя по всему, они стали жертвой шторма.
Благородный идальго
В рассказах о «золотом веке» пиратства испанцы, как правило, выступают в роли жертв. Однако корсары встречались и среди представителей этой нации. Правда, действовали они в основном строго в рамках выданных им правительством патентов. Самый яркий пример — Амаро Парго, боровшийся с английским и голландским засильем на морях в начале XVIII века.
В отличие от многих коллег-флибустьеров, Парго был весьма предприимчивым и прагматичным человеком. Он занимался отнюдь не только грабежом и охотой за вражескими кораблями. Но и вел процветающий торговый бизнес. В том числе активно завозил в Америку рабов.
Современники отмечают, что Амаро Парго отличался несравненной личной храбростью и никогда не уклонялся от боя, раз за разом выходя победителем. Гоняясь за английскими кораблями по всему океану, он как-то вступал в бой даже с прославленным Эдвардом Тичем по прозвищу Черная Борода. Правда, схватка закончилась ничем - встретив в лице друг друга сильного противника, корсары предпочли разойтись.
Парго умудрился заниматься корсарским промыслом несколько десятилетий, не нажив себе дурной славы. Наоборот - в Испании его считали национальным героем. А король Филипп V в 1725 году даже пожаловал ему дворянское звание. В этом его биография чрезвычайно схожа с прославленным английским адмиралом Френсисом Дрейком. Тот в конце XVI века активно грабил берега испанских колоний и пускал на дно корабли, за что был посвящен в рыцари и осыпан милостями английской короны. Кстати, Амаро Парго нередко так и называют - «испанский Дрейк».
Также с именем Амаро Парго связана одна из самых известных реальных историй о пиратских сокровищах. Известно, что он всегда возил при себе сундук, доверху набитый золотом, серебром, жемчугом, ювелирными украшениями и даже китайским фарфором. Но вот куда он делся — непонятно. Охотники за сокровищами верят, что наследство Парго хранится либо где-то рядом с его домом на Тенерифе, либо в пещере Сан-Матео на севере острова. Но многолетние поиски пока что не дают никакого результата.
Инструктор королевского флота
Рассказ о «золотом веке» пиратства не может обойтись без самой знаменитой и самой одиозной фигуры — уже упомянутого капитана Эдварда Тича по прозвищу Черная Борода. Вся его биография окутана туманом загадок, легенд и слухов. Кстати, и сам он обожал вступать в бой, будучи окутанным клубами дыма. Рассказывают, что, идя на абордаж, он вплетал в свою роскошную бороду дымящиеся фитили. Это придавало ему вид настоящего исчадия ада и наводило страх на противников.
Его фамилию часто трактуют как искаженное слово teacher, то есть «учитель». Из-за этого существует мнение, что он был инструктором по абордажному бою на королевском флоте, прежде чем подался в пираты. Однако другие уверяют, что фамилия пирата происходит от банального thatch— «густая шевелюра» и почти повторяет его прозвище.
Как ни удивительно, но карьера самого знаменитого пирата Ка-рибского моря продолжалась всего пять лет — с 1713 по 1718 год. Причем первое время он был не капитаном, а лишь одним из пиратов под началом Бенджамина Хорниголда. Но к 1717 году он уже обзавелся собственным кораблем под названием «Месть королевы Анны» и репутацией безжалостного морского разбойника, которому сам черт не брат.
Удивительно, но на счету Черной Бороды нет ни одной по- настоящему крупной пиратской операции. Он курсировал вдоль американских берегов, грабя встречные торговые суда. Особенно при этом он не жаловал французов. Возможно, потому, что принимал участие в Войне королевы Анны - конфликте Англии и Франции по поводу американских колоний. Не исключено, что отсюда и название его корабля.
В 1717 году губернатор Багамских островов Вудс Роджерс объявил, что все пираты, которые сдадутся на милость властей, получат амнистию, а остальные будут уничтожены в ближайшее время. Черная Борода был одним из немногих, кто отказался сдаваться и поставил себя вне закона. Теперь он с одинаковой лихостью грабил французские, испанские и английские суда, не щадя никого. Впрочем, ни один очевидец не упоминает о том, чтобы Тич, подобно Моргану, увлекался пытками или имел тягу к бессмысленному насилию. Команды захваченных кораблей он, как правило, высаживал на берег, давая шанс выжить.
В 1718 году за голову Эдварда Тича была объявлена награда в 100 фунтов. Он к тому времени уже растерял большую часть верных людей и лишился «Мести королевы Анны». На небольшом шлюпе «Приключение» он оказался зажат в тиски двумя кораблями английского военного флота. Не привыкший отступать пират решил взять один из них на абордаж. Но военные моряки оказались хитрее - спрятавшись в трюме, они позволили людям Тича рассредоточиться по палубе, а затем внезапно обрушились на них. Не имея численного перевеса, застигнутые врасплох пираты не имели ни единого шанса спастись.
Черная Борода лично бился с командиром отряда, лейтенантом Робертом Мэйнардом. И почти вышел победителем, несмотря на то что был ранен. Сабля английского лейтенанта была сломана, и Тич уже собирался прикончить его, как вдруг в поединок вмешался шотландский моряк, вонзивший клинок в тело пирата. Черная Борода упал на палубу, но все еще не собирался сдаваться. Он умер, до последнего пытаясь взвести курок своего пистолета, чтобы отплатить за удар.
После боя врачи осмотрели тело Эдварда Тича и насчитали на нем 25 сабельных и пять огнестрельных ран! Вся его команда была перебита, а 13 человек, попавших в плен, повесили в ближайшем порту. Голову Черной Бороды лейтенант Мэйнард отрубил и повесил на бушприт своего корабля.