или …любовь неизменна… Часть вторая
(Предыдущие главы можно прочитать на моем канале)
Помните: в ночь на 22 июня 1941 года в Одессе в школе № 57 был выпускной... Седьмой и девятый классы трогательно прощались со школой, с учителями… Друг с другом и, как оказалось, с мирной жизнью…Помните, город сдали, взорвали водокачку, а как выживать, не сказали. Кто постарше, в армию ушел, а семиклассницам только исполнилось 14 или 15… Помните, Галина с дочкой и стареньким отцом после ареста мужа жила в коммуналке на Пироговской целых четыре года и молилась только о здравии да о хлебе насущном, да чтобы не арестовали, не разлучили с дочкой… Молилась бабушка в соборе на Пушкинской, там служил старый и мудрый батюшка Федор Флория. Как-то сразу после начала войны в городе появилось множество сирот: и совсем маленьких, и постарше… голодные, грязные, они приходили или их приводили, кого-то даже принесли к церкви. Там на паперти их и находили каждое утро. Отец Федор открыл при церкви детский приют для самых маленьких. Сто несчастных осиротевших птенцов спас от голода и от всех ужасов войны… А бабушка вместе с несколькими другими женщинами стала служить в этом приюте няней, уборщицей, сиделкой, поварихой.
Новая власть к приюту отнеслась благосклонно, дескать, дело богоугодное. Но помогать не спешила. А детей надо кормить! Одного-то в войну прокормить непросто, а их почти сто… Но все равно в церковь люди несли, кто что мог: простынки, одежки. А иногда и что-то получше: лисью горжетку, бархатную скатерть, вазу какую-нибудь старинную или зеркало. И бабушка решила попробовать обменять все эти приношения на муку, масло подсолнечное, крупу… В селах под Одессой были продукты, а возможности поехать и продать у людей не было – документы нужны! И бабушке выправили специальный пропуск - разрешение собирать продукты для приюта. На телеге с возчиком она отправлялась в свою непростую экспедицию. В какие только переделки она не попала: и обманывали ее, отнимали вещи и продукты, но постепенно такой товарообмен вошел в силу, и дети больше не голодали. Бабушка, предприимчивая и по-немецки честная, нашла такую «валюту», которая и двери открывала, и случайные патрули успокаивала: в телеге обязательно было несколько бутылей с самогоном… По-русски ли, по-украински, по-немецки ли, а все понимали, что продукты в церковный приют для сирот… Да и бумажка с печатями была настоящей. И самогон чистый, как слеза. В общем, возвращаясь в город, Галина Михайловна уже не боялась увидеть плачущих от голода птенцов… Про этот приют можно много рассказывать. Он просуществовал до самого освобождения города. Потом Отца Федора арестовали, кому интересно, можете у Солженицына о нем почитать. В «Архипелаге ГУЛАГ» есть небольшая история о его дальнейшей судьбе… Грустная история… Но это все будет потом, а пока жизнь в городе продолжалась…
Помните нашу коммунальную квартиру на Пироговской, где порядок наводила крепкая рука Юли Петровны? А в квартире напротив, в самой маленькой комнатке, которая раньше называлась «для прислуги», жила совсем молоденькая и «сильно беременная» Анечка Урсуленко.
Она вот только перед войной замуж вышла за какого-то военного, но его видели редко, а с начала войны никогда… И ее новую фамилию Полещук еще не запомнили. Анечка была совсем одна, и Наташа, дочка Галины Михайловны, мамочка моя, с ней подружилась. А бабушка дружбу поддержала и учила молодую соседку не только пеленки шить да борщи варить… Так и появилась у них для мамы - старшая, а для бабушки - еще одна молодая подруга! Счастливое событие – рождение первенца – пришлось на день, когда в городе не было воды. Совсем! Стреляли. Бомбили… Родильный дом, как вы понимаете, тоже не функционировал… Малыш родился слабенький. Не плакал, только кряхтел… Анечка плакала… Но подруг не бросают: и водой, принесенной со станции, Анечку напоили, и мальчика помыли, теплой шалью закутали и стали вместе думать: каким именем крестить? Виктором – пусть будет победитель! Крестили на Пушкинской, а крестной стала Наташа! Ну и что, что ей всего 15 лет?
Потом после освобождения Одессы мамочку арестуют. Осудят и приговорят к десяти годам лишения свободы по печально знаменитой статье 58… и даже скажут, что надо было раньше. Еще в 37 году вместе с отцом… Когда ей было 11 лет. Ну и что, то дети за родителей не отвечают? У нас отвечают!
А Анечка с сыном будет запросы рассылать, чтобы отыскать Галину Михайловну в Красноярской ссылке и Наташу в Печорлаге. И письма им будет посылать, и фотографии с трогательными надписями…
Сына вырастит и не скроет от него, кто и как спас им жизнь тогда в оккупации… Они встретятся в 61 году в том же дворе. В той же квартире, уже не очень молодые, но по-прежнему подруги! И эта история совсем счастливая!
А тогда в первый год войны вчерашние школьники, любопытные и неугомонные, быстро научились выживать в новых условиях. Шумная и предприимчивая Одесса хотела жить! И открылись не только палатки с газированной водой, но и школы, и церкви, и кинотеатры, парикмахерские, фотоателье.
Смотрю на фотографию, сделанную в Одессе в 43 году. Мамочке 17 лет, как и ее подружке. Обычные. Юные. И даже неплохо одетые. И сразу понятно, кто в кого влюблен… А глаза у всех взрослые… как хорошо, когда фотографии подписаны: даты, имена… Обязательно расскажу и о них...
Будет и продолжение! Подписывайтесь и читайте на моем канале!