Елисеев С. П.
Самолеты во время Первой мировой войны, за исключением русских «Илья Муромец», закрытых кабин не имели, а скорости у них достигали 150 км/ч. Поэтому авиаторы, отправляясь в полет, одевали плотную кожаную одежду. Так появились летные кожаные куртки. Их назначение понятно, но почему летчики носили еще и длинные шелковые плотные шарфы?
По мнению некоторых историков, все идет от первых воздушных боев. Они считают, что побеждал в таком бою чаще всего тот летчик, кто первым замечал воздушного противника. Он быстро занимал выгодное положение для атаки, а, может быть, поскорее улетал, если горючего оставалось немного. Осмотрительность становилась одним из главных качеств летчиков. Однако (казалось бы, это пустяк) – за время полета многие авиаторы, накрутившись головой, натирали шеи о воротник одежды. Тогда-то они и стали надевать на шею шелковые гладкие шарфы, что сохраняло кожу шеи и предохраняло от холода.
Все это так, но необходимо уточнить, что первыми надели такие шарфы рыцари, мореплаватели, воздухоплаватели и, наконец, только после них – авиаторы. Но у летчицкого шарфа до Первой мировой войны обозначились и другие назначения.
Больше ста лет назад «летуны» перед полетом что-то колдовали с ветром на взлетной площадке. Аэродромов еще не было. Любопытные зрители разузнали, что они наколдовывают ветер с помощью … носового платочка. Его поднимали на уровень плеча и отпускали. Платок летел по направлению ветра. Взлетать надо будет в сторону противоположную полету платочка, то есть навстречу ветру, – так думал летчик. Впрочем, садиться – то же. Между тем платок пролетал определенное расстояние и опускался. Для первых авиаторов было ясно, что если платок пролетел столько-то метров, то можно лететь. Если больше, то лучше сегодня на «этажерочке» не испытывать судьбу. Как вам картина? Летчик – герой и вдруг чего-то там колдует с платочком. Не вписывалось это в представление публики, приходившей на «полеты аэроплана», как на представление в цирке. Поэтому летчики придумали на аэродроме поставить шест с тряпичной полосатой «колбасой». Назвали колбасу колдуном. Стоит такой колдун на самом видном месте. Все его видят, но только летчики знают, что он им подсказывает. Они на него нет-нет – да и взглянут. Особенно те, у кого летательный аппарат к ветру особо восприимчив из-за своей легкости. На колдуна смотрят и те, кто собирается взлетать, и те, кто заходит на посадку. Это преамбула. Но вернемся к разговору о шарфиках.
Держит ветер концы шарфика в воздухе – авиатор уже по их трепету знает, какая болтанка его ждет в полете. И это даже как-то красиво, а то платочек какой-то… Кстати, присмотритесь к современным планеристам и летчикам-спортсменам ДОСААФ. Нет-нет, и вы встретите сегодня у некоторых из них намотанный на шею длинный шарфик из гладкой ткани. А назначений у него, оказывается, немало. Однако во время войны шарф на шее у летчика помогал ему и побеждать.
По мере роста скоростей полета, кабины постепенно закрылись, но вертеть головой летчику все равно приходилось на 180 градусов то в одну, то в другую сторону. Шарфик был необходим, однако в дореволюционных традициях начальство усматривало к тому же и нарушение формы одежды. Однако дважды Герой Советского Союза летчик-истребитель Борис Феоктистович Сафонов считал шарф обязательным атрибутом летной формы и носил его даже когда был младшим офицером. Авторитет самого результативного аса первого года войны с фашистами был настолько высок, что шарфы в авиации Северного флота быстро стали популярны среди морских летчиков.
Лучшими асами Корейской войны (1950–1953 гг.) считаются наши летчики Сутягин Николай Васильевич и Пепеляев Евгений Георгиевич, сбившие по два десятка американских самолетов. Полковник Пепеляев в своих воспоминаниях неоднократно касается не только шарфов, но и вообще обмундирования летчиков, вплоть до сапог. Возможно, причина этого кроется в сибирских обычаях: Евгений Георгиевич родился и охотился в Сибири.
196-й истребительный полк Пепеляева отправился на войну в Корею в советской форме со снятыми погонами и без других отличий. В декабре 1950 года полк прибыл в городок Дунфын (Долина ветров). Холодный ветер там дул, не переставая.
Евгений Георгиевич вспоминал: «Когда приехали в Китай, пока денег не было, нам выдали китайское обмундирование. Шинели горчичного цвета, синие штаны, горчичные же френчи, красные сапоги и шапки-ушанки с козырьком. (…) Костюмы купили, шляпы, кожаные курточки – летное обмундирование там покупали. (…) Шинели китайские все повыкидывали. Я дал команду своим летчикам приобрести шелковые шарфы, чтобы можно было свободно головой вертеть, шею не натирать. Истребитель должен все вокруг себя видеть. Я так молодых летчиков своих учил: сделал пять шагов – оглянись! (…) Уже потом, при первых катапультированиях, выяснилось, что красные сапоги слетают с ног – летчики приземлялись босиком. Поэтому я им выхлопотал меховые китайские солдатские ботинки на шнурках. Они все в них и летали».
Даже возвратясь в Советский Союз, и командуя дивизией, Пепеляев имел смелость представлять высшим командирам своих летчиков с шарфами на шее. Евгений Георгиевич в своей книге писал: «Во время полетов я приказал летчикам вместо галстука на шее иметь шелковый шарфик, для лучшей сохранности шеи». (При этом начальство стояло на своем: «Форму одежды надо соблюдать!»). «Но я своего распоряжения не отменил, так как на войне или в мирное время летчик-истребитель, находясь в кабине одноместного самолета, обязан видеть все, что происходит вокруг, для этого он должен иметь возможность свободно вращать головой».
… В этой связи вспоминается фильм «В бой идут одни старики», в котором из уст Маэстро звучит: «Крути головой на 360 градусов, зазеваешься – сожрут!..».
Три месяца командир Пепеляев тренировал свой полк. И не напрасно! До февраля 1952 года его летчики выполнили около четырех тысяч боевых вылетов, сбили 108 самолетов противника, потеряв своих десять «мигов». Соотношение почти 11:1. Погибли наши четыре пилота, а шесть смогли катапультироваться. Бывали случаи, когда нашего сбитого летчика северокорейцы или добровольцы китайцы принимали за американца и начинали бить. И били, пока кто-то не предложил прикалывать к курткам летчиков значки с изображением Мао Цзе Дуна и Ким Ир Сена. Мордобой сменился на самое доброе отношение. Как видим, и эта деталь в одежде оказалась не мелочью.
У американских летчиков были противоперегрузочные костюмы (ППК), в которых автоматически компенсировался отлив крови вниз (от головы летчика) за счет наддува резиновых трубок, вшитых в ткань, и обжатия нижней части кровеносной системы пилота. Давление в трубках изменялось в зависимости от перегрузки. Русские же летали на реактивных «мигах» по старинке, мужественно перенося сверхперегрузки. Тогда-то в Москве и решили снять с «Сейбра», воюющего в Корее, американский секрет. Вскоре на «охоту» за «Саблей» приехали летчики из Научно-испытательного института ВВС. Но так получилось, что не они, а именно Пепеляев удачно сбил «Сейбр», необходимый для советской науки. Он так рассказывал об этом: «Их целью было посадить «Сейбр». На нем был установлен противоперегрузочный костюм. (…) Но когда «сейбров» сбивали, и их летчики выпрыгивали, на летчике оставался только сам костюм и шланг со штуцером, с помощью которого костюм присоединялся к автомату регулировки давления в костюме. А вот сам автомат давления устанавливался на самолете и разбивался вместе с ним. Чтобы добыть автомат, нужен был «живой» самолет».
После одной из атак Пепеляева один «сейбр» вынужденно сел и тут же оказался «эвакуированным» в нужном направлении вместе с прибором.
Сейчас наша авиация осваивает истребители Су-57. Испытывая эту машину, летчики высказали пожелание заменить ППК – жарко в нем! На это откликнулось НПО «Звезда» и разработало новые костюмы. По сообщениям СМИ, в настоящее время на Су-57 уже внедряются новые ППК. В них удалось даже создать автономную вентиляцию.
Покупая российские летательные аппараты, иностранцы иногда отдают предпочтение образцам вооружения конкурентов из-за «примитивных» удобств экипажа типа кондиционера, хотя боевые характеристики у конкурентов значительно ниже. Теперь мы учитываем и это.
25 апреля 2020 года, № 8 (88)