Минув садик, время близилось школе. В семь лет, я пошла в класс коррекции. Почему именно в коррекционный? Скорее из-за гиперактивности и неумения ладить с детьми.
В школе так же страдали все. Своего классного руководителя, я трясла за шиворот за то, что меня не отпустили по " нужде". С детьми я вела себя примерно так же.
В классе нас было десять человек. За партой сидели по одному. Одним словом, из социально неадаптированных детей, делали ещё более не адаптированными.
Добавлю пару слов об отношении учителей к таким детям. Воспринимали ли нас как детей, или вообще людей? Не знаю.
Ударить указкой (в пределах разумного), по голове или руке, было нормой. Обозвать даунами или олигофренами - тоже. От такого отношения наша самооценка становилась ниже плинтуса.
Но я не отчаивалась. Я всё так же упорно гоняла одноклассников из угла в угол, а потом пребывала в гордом одиночестве. В той школе я проучилась до шестого класса. У нас был слишком маленький класс, и его решили расформировать. Тут началась беготня по больницам, куча справок, обход врачей. Потом беготня по школам. А кто хочет брать таких детей? Никто.
Наши мамы кругами обходили школы города. Но кое-как, мы устроились.
Мне досталась школа относительно рядом с домом, когда первая моя школа, была в двух остановках от меня. В эту же школу перешла одноклассница, которую я " немного" недолюбливала. Или много. Но выхода не было, приходилось общаться и с ней.
Итак, 1 сентября. Пошла я в седьмой класс, в новою школу. Уж не помню, что тогда произошло и почему так вышло, но вместо красивой школьной формы, и нормальной причёски, я была в сомнительных штанах и свитере. В придачу со страшным пучком. Наверное, все что мы успеваем сделать - это подготовить документы к школе.
Когда я стояла на линейке, кто-то из моих будущих одноклассниц сказала - какая милая девочка. Она конечно же, ошибалась. Ничего нового в моём поведении не произошло, мой характер остался таким же. Сверстников со мной не общались. Ещё в этом классе училась девочка, с который я в детстве так же конфликтовала. Но в силу примерно такого же характера, мне, старой однокласснице, и девочке с которой я постоянно конфликтовала во дворе, пришлось общаться. Ругались, дрались, заново мирились.
Лишь одна моя лучшая подруга всегда оставалась со мной. Всегда было к кому прийти и пожаловаться на все и вся. Примерно в таком русле двигалась моя жизнь. За исключением одного момента.
И снова больницы
Как мы боролись с почками, это отдельная большая история. Просто описывать стала я не все. Скажу только, что выписали нас по причине невозможности лечения. Одним словом - выписали умирать.
По почкам у меня была инвалидность до 7-8 лет. Ее хотели снять, но потом продлились ещё на год, все равно не выживет. Но все стало идти на поправку. Потихоньку.
А теперь вернусь в возраст 2-3 месяцев. Когда меня обследовали, рентген показал лишний клиновидный позвонок. Нет, врачи не стали бить тревогу. Вероятность того, что он начнёт расти, была 50 на 50. А в связи с состоянием здоровья (медотвод от прививок, не говоря уже о наркозе), речи об операции не было. Кончено же, все надеялись, что он не будет расти. Но не тут-то было.
Лет в 9 стало заметное искривление осанки. Сколиоз развивался так быстро, что мы за ним не успевали.
Мы бились так же во все двери. Зарядка, массажи, остеопаты, корсеты. Да всё что угодно. Мало успешно или безуспешно вовсе. Когда мне было тринадцать, решили делать операцию. Вариантов где было немного. Мы поехали в Санкт-Петербург, в центр Г.И. Турнера. Были надежды.
Собрали все документы, анализы. Это было немереное количество. Приехав в больницу - всё по-новому. Снова гора анализов.
Но в операции меня беспокоило только две вещи. Первое — это кровь. Когда берут кровь из вены, я впадаю в панику. А тут, перелить пару литров крови, и влить обратно. Страсть. Ну да ладно. Вещь номер два. Волосы! Перед операцией всех бреют наголо, а волосы у меня были ниже колен.
И тут началась истерика. Я сказала, что не буду делать никакую операцию, что мне ничего не надо и точка. Ну а дальше всё решилось, само собой. Подошёл врач и сказал, что шансов на выживание нет. Все запущено, и операцию нужно было делать в далёком детстве. В силу каких причин это было невозможно - вы помните.
Ну и всё. Закрылись последние двери.
А вообще, я забежала вперёд. Что же было со мной до?
Продолжение следует...