( можно почитать и другие мои публикации под общим названием ПОДРУГИ)
Выжить и сохранить себя. Первый и самый главный.
Помните, бабушка родилась в 1897 году в Киевской губернии. И историю нашей великой Родины помните: Первая мировая война, три революции, Гражданская война, красный террор, репрессии, Вторая мировая… В общем, не жили - выживали! Правда, тоже не все.
Так бабушкин младший брат Володя весной 1918 года был убит и ограблен в поезде, на котором он ехал к невесте, и было всего ему 20 лет. Студент, очкарик, он даже в футбол играл в очках. Представляете: войны, революции и футбол…
Он был влюблен в совсем молоденькую девочку, «попову дочку». Дома ласково подшучивали: «Кому поп, кому попадья, а мне, дурачку, попову дочку».
Он ехал в поезде, такой чистенький, в белой рубашечке с галстуком, конечно, в очках и …с букетом. Не доехал. Через несколько дней ночью в окно постучал путевой обходчик, вызвал Михаила Георгиевича, велел взять одеяла, и они ушли. Потом уже к утру тело Володи принесли…, истерзанное, раздетое догола…Нашел его путевой обходчик на обочине: вероятно, выбросили из поезда… Кто? За что? Не узнаешь… Михаила Георгиевича очень уважали все железнодорожники: знали, что начинал службу кочегаром, хоть и «был из благородных», всю жизнь за руку здоровался и со слесарем, и со сторожем… они и рассказали потом, что банда какая-то в поезд ворвалась: красные ли, белые или зеленые – кто их разберет? А Володя в очках. Галстук…Букет… Да и не молчал, наверное. Это у нас семейное и неистребимое: не молчать. Вот его и «шлепнули», как тогда говорили, и выбросили из поезда. Может, еще живой был? Не узнаешь… А потом какие-то добрые люди раздели… Не пропадать же одежонке и обувке… Время-то военное…
От горя мать Валентина Людвиговна чуть «умом не тронулась». Только младшая дочка Лиличка удержала, надо было выживать … А старшая Галина в это время в Киеве болела сыпным тифом. Видно, на Почтамте заразилась. Вши всегда были неистребимыми спутниками всех войн и революций. Старые запасы душистого мыла иссякли, брусочек простого, вонючего, для стирки было не достать… Потом Галя научится и мыло варить «из любой дохлой кошки», и одежку в духовке «прожаривать»… Но это потом. А зимой в 19 году она болела сыпным тифом. Совсем одна, температура, бред… Соседи разбежались, спасибо, не выбросили на мороз. Тогда «квартирный вопрос» не успел еще людей испортить…. Кто-то даже врача вызвал. И врач оказался настоящий, из тех, кто, как Антон Павлович Чехов, людям служил. Он приходил каждый день несмотря на мороз, на то, что на улицах «постреливают», приносил лекарство «каломель» -название бабушка запомнила на всю жизнь. Приносил бутылку клюквенного морса, ее бабушка прятала под одеялом, потому что в комнате вода на столе замерзала: ведь печку топить некому да и нечем. Почти месяц в этом жалком состоянии, почти без ухода … И поправилась! Врач потом говорил, что голод и холод спасли, иначе бы «сгорела от высокой температуры».
Выжила. Узнала о гибели единственного брата. Поняла, что выжить и сохранить себя – такая вот теперь задача! Не замерзнуть, когда нет дров, разломать на щепки скамейку. Не умереть от голода, когда нет ни еды, ни денег. Не завшиветь, когда мыла нет…
Галя, страстная любительница книг, много стихов наизусть знала и читала вслух «с выражением». В то время стихи вычитала и повторяла новые: «…В этой жизни помереть не трудно! Сделать жизнь значительно трудней!» Бабушка не запомнила, чьи это стихи. Уже в свои студенческие годы я нашла их в книжке Анатолия Мариенгофа «Роман без вранья». Сохранить себя – это Галина, глубоко и искренне верующая, понимала правильно: душу свою сохранить, не стать жестокой, злобной, корыстной. Не предавать. Не изменять. Не клеветать… Помните десять заповедей? Так и жила! Только вот врагов своих «возлюбить» не могла и «вторую щеку» под удар не подставляла… потом другие стихи читала: «Добро рассчитано на добрых - Для добрых не жалей добра…»
Продолжение следует.