Найти тему

История эта начиналась сумрачным декабрьским утром.

История эта начиналась сумрачным декабрьским утром, когда по не
убранному дворниками свежевыпавшему снегу, превращая его в слякотную
жижу, спешили за новогодними покупками пешеходы и автомобилисты. И
среди этого человеческого муравейника только наш герой никуда не
торопился. Он чувствовал себя загнанной лошадью, которую давно пора
пристрелить. За последнюю неделю Серега Строганов вымотался до
предела. Даа, давненько он так не парился. Проклятый сленг! Но разве
можно человеческим языком – Пушкина, Гоголя, Достоевского – описать
это состояние зверской усталости? Можно писателю, поэту, драматургу, а
Сергей простой вояка, и высокий стиль был не для него. Что он делал все
эти дни? Напрягался? Нагружался? Нервничал? Односложно всю палитру
чувств и ощущений не передать и несколькими фразами не объяснить.
Парился, оно и значит парился. Суетился, бегал, опаздывал, догонял, не
успевал.
Буквально позавчера шеф, Сан Санычсан, отставной генерал КГБ,
вызвал его в экстренном порядке к себе, в столицу нашей Родины Москву.
Сергей на самолете стремительно пересек половину планеты. Правда, до
этого он успел гульнуть в развеселом портовом кабаке, подраться с
полудюжиной наглецов, разбить служебную машину, перецеловать на
прощание всех дельфинов и опоздать на рейс. В результате – два дня
пролетели как миг.
Босс, грозно глядя сквозь огромные очки с толстыми стеклами,
водруженными на мясистый нос, наконец изрек:
– Дорогой Сережа! Опаздываете!
– Задержался в дороге...
– Нет, опаздываешь на сорок девять часов!
– Виноват...
– Знаю, что виноват. Ладно, повинную голову меч не сечет. Тем паче
что у меня другой такой головы под рукой нет! – сказал шеф и перешел на
официальный, деловой тон, означавший постановку задач: – Рад вам
сообщить, что вы отправляетесь в зарубежную командировку! Дада! И без
возражений. Дорогой вы мой, все это не потому, что я вас так обожаю, а
потому, что вы мне дорого обходитесь! Сережа! Вы имеете возможность
заниматься наукой, я эту науку содержу! Но чтоб эксперименты
продолжались, их необходимо подпитывать – материально!
Строганов попытался вставить фразу, что, мол, устраивая
представления со зверями, он, как может, старается окупить затраты на
науку, но шеф сделал энергичный жест руками, как бы отмахиваясь от
возможных возражений:
– Знаю. Работаете в поте лица, экспериментируете, чтото внушаете
дельфинам и тюленям, но научные исследования обходятся гораздо дороже.

Не надо слов! Я какникак руководитель проекта! Одно мое слово или дажешевеление губ, и прикроем ваш проект! Приказываю: слушайте и
повинуйтесь! Надеюсь, вы согласны, что для того, чтобы ваши «опыты» не
приостановили, нужно презренное злато! И много! Очень много!
– Совершенно верно, – согласился Сергей, чуть склонив голову, с
видом человека, загнанного в угол.
– Вот видите, Сережа, вы не возражаете против этого тезиса. Значит,
мы договорились о предстоящей поездке?
– О чем? – опешил Строганов. Он никак не мог взять в толк, куда
ехать, зачем, с кем и главное – когда