Принося с собой бурую пыль и мелкий мусор, разъяренный ветер врывался в пустые окна железобетонного остова небоскреба. Он неистово метался по комнатам, будто разыскивая последних беглецов, пытавшихся скрыться от него.
Небольшой индустриальный город был весь усеян мелкой грязно-бурой консистенцией, принесенной ветром из пустынь, которые безжалостно поглощали опустевшие улицы и дома. С каждым годом они все больше и больше впитывали жизненное пространство жителей, а вместе с ним и саму жизнь. Природа возвращала себе свое. Выжившим приходилось платить по счетам за некогда технологическое могущество.
Человек протер запылившиеся горнолыжные очки с синей резинкой под черными густыми волосами, стряхнул песок резким движением руки. Он сидел на корточках, держась за алюминиевую раму разбитого окна, смотрел на город – вернее, на то, что от него осталось. С высоты одиннадцатого этажа его взору предстали раскинувшиеся сеткой улицы, с покореженными обгоревшими строениями и наполовину засыпанными песком рамами автомобилей, стоящими посреди пустынных улиц. На севере что-то горело: черной копотью взмывал в небо столб дыма.
– А вот и поселенцы, – ухмыльнувшись, произнес странный гость небоскреба.
Действительно, населен город или нет, можно было судить по количеству сгоревших домов. Скитальцы, греясь у костра, разомлевшие от тепла, иногда засыпали. Они погружались в сладкое забытье и уже не возвращались из него. Истощенные, уставшие от ежедневной борьбы за бесцельное существование люди оставались навсегда в обгоревших некрополях.
***
Мужчина подвинул к себе потрепанную спортивную сумку, расстегнул молнию, покопался внутри, что-то перебирая, и достал бинокль. Подняв горнолыжные очки на лоб, он зажмурился и рукой прикрыл лицо от пыли, которую ветер гнал по зданию. Затем протер глаза, поморгал и, приложив бинокль, стал рассматривать окрестности, покашливая от проникающей в нос, гортань и легкие пыли.
Он хорошо знал, что сейчас на дым сбегутся все, кто заметил его, чтобы первыми поживиться остатками чьего-то жилища. Здесь можно было найти уцелевшие вещи, оружие, пропитание. Но велик и риск – конкуренция жестока не только между людьми. Переведя бинокль с дымящегося здания на барханы, возвышавшиеся у края города, странник увидел несколько особей пустынных гиен, которые уже спускались с кручины холма и, жадно нюхая воздух задранными вверх мордами, стремительно неслись к последнему пристанищу человека.
– Ага, погорелец, – констатировал наблюдатель.
Животные почувствовали запах горелого мяса и, покусывая друг друга за бока, неслись на пиршество.
***
Человек сел на пол, положил бинокль обратно в сумку и натянул горнолыжные очки на глаза. Пелена в мелкую поцарапанную сетку реальности предстала его взору. Он размышлял: "Так-так, час ходу до места. Зверь прибудет туда минут через двадцать-двадцать пять. Поселенцы – тоже в районе часа. Вероятно, будет столкновение. Вопрос только, между кем. В любом случае нужно выдвигаться и проверить".
Мужчина встал и пошел в другую комнату, снял висевший на стене арбалет с гладким, приятным на ощупь деревянным прикладом. Перекинул через плечо чехол с остроконечными стрелами, осмотрел нож с поврежденным лезвием и неудовлетворительно цыкнул.
Город-призрак
До темноты оставалось часа четыре. Ночь в заброшенном городе была самым опасным временем суток. Хищники спускались с барханов и рыскали в поисках очередной жертвы. Но особенно опасны были змеи, крупные змеи, от которых очень трудно было затаиться. Рептилии прятались от пустынь в городах. Артем встречал сброшенную ими кожу.
Люди скрывались в своих убежищах, стараясь пережить ночь, а днем отсыпались и рыскали по городу в поисках пропитания. Кто-то промышлял охотой на мелкого зверя, ставя капканы, кто-то занимался откровенным мародерством – у каждого был свой путь и стиль выживания.
Пожар затихал, словно отсчитывая время до новой схватки, – в небе оставалась тонкая нить дыма. Надо было спешить.
Человек в обгоревшей кожаной куртке положил арбалет на запыленную брусчатку, уперся ногой в стремя и, натянув тетиву, вставил стрелу. Безмолвное оружие было готово. Перемахнув через зев окна, он двинулся по заброшенному учреждению. Судя по оставшимся настенным плакатам, это было учебное заведение. Здесь дети с задорными улыбками бегали наперегонки, на другом плакате они уже что-то читали, сидя за партами. Мужчина на минутку остановился, почесывая колючую бороду и с интересом рассматривая торжествующие лица детей, затем отвел взгляд и двинулся вглубь здания, вскинув арбалет перед собой.
Ступал он тихо: знал, что поселенцы ведут кочевой образ жизни и сегодняшнее пустое помещение может быть уже кем-то занято, а гостей тут не любят.
Двигаясь по коридору мимо распахнутых дверей пустых классов с перевернутой внутри мебелью, он остановился. Что-то, упав, звякнуло в одной из комнат. За закрытой дверью в конце коридора послышалась возня.
Стараясь не наступить на валявшийся под ногами мусор, Артем подошел к двери и прислушался. Да, там действительно кто-то был. Присев на одно колено, мужчина тихонько толкнул дверь и вскинул арбалет.
***
На большом рваном матрасе испуганно ворочался человек, он был одет в какое-то безобразное тряпье. "Как кукла, прошедшая через мясорубку", – мелькнуло в голове у Артема. На голове у чудака был противогаз, вернее, его верхняя часть. Нижняя, которая должна была закрывать нос и подбородок, была отрезана. Под запотевшими большими стеклами торчал большой красный нос и грязная седая борода.
Старик пугливо поднял руки, что-то нечленораздельное мыча и тряся головой. Артем понял, что опасности дед не представляет, и быстро оглядел комнатушку. Было ясно, что человек умирал, силы его покидали.
Рядом с импровизированной кроватью стоял табурет с керосиновой лампой, которая, еле освещая каморку, страшно коптила. В комнате было трудно дышать. На полу валялись кости мелких грызунов. Артем с отвращением отвернулся от жалкого зрелища и закрыл дверь.
***
Из трех обгоревших окон на втором этаже небольшого дома шел дым.
"Какой-то странный пожар, и здание все не полыхнуло, хотя суховей дует уже вторую неделю. Ощущение, будто подожгли и затушили. Что это? Приглашение на пиршество?" – размышлял Артем, сидя у дверного проема магазина, находящегося через дорогу от дымящегося строения.
– Ладно, поступим иначе, – он стал осматривать прилегающую территорию.
Между двумя зданиями стоял сгоревший армейский КамАЗ. Что это именно военный грузовик было видно по его высокой посадке. Расплавленной бесформенной массой растеклась остывшая пемза вокруг грузовика – то ли от покрышек, то ли был какой-то груз. Одна часть вздутой массы по отлогу касалась канализационного люка.
– На ловца и зверь бежит, – улыбнулся Артем. Прячась за перевернутыми прилавками, валяющимися у входа в магазин, он стал пробираться к люку.
***
Через небольшие отверстия канализационного сооружения на пол падали солнечные лучи. Это было все естественное освещение.
Неприятно зудело в носу. Чирк, чирк... От зажженной спички из мрака выступил тоннель, давно уже пересохший и готовый для пеших прогулок любителей острых ощущений.
Намотав тряпку на ножку стола, предварительно подобранную в помещении, Артем поджог ее. Яркое пламя мерцало, обрамляя собой проржавевшие сваи и тусклые серые стены тоннеля. Человек двигался вглубь все дальше и дальше.
– Песчаная преисподняя... – подбадривал себя Артем.
Факел стал затухать. Огонь становился все меньше, наконец, осталась пара тлеющих огоньков ткани.
– А вот это уже совсем печалька...
Достав спичечный коробок, новоявленный диггер потряс его возле уха и услышал, что как минимум две спички еще есть. Он решил оставить их на крайний случай.
Вытянув руки перед собой, Артем медленно, шаг за шагом, двинулся вперед. Кромешная тьма проникала во все клетки человека, казалось, еще мгновение – и он сам растворится в ней и будет вечно бродить в песчаных катакомбах и лабиринтах.
***
Запаниковав, он сжег еще одну спичку, оглядываясь вокруг. Сюжет не менялся: пустой коллектор с ржавыми сводами и темным коридором впереди. Оставалась последняя спичка. По его расчетам, он провел в тоннеле минут десять и, скорее всего, миновал дом с погорельцами. Темнота начинала уже раздражать.
Бук... Глухо стукнул ботинок обо что-то твердое и податливое одновременно. Артем еще раз осторожно пнул невидимое препятствие. И тут он обратил внимание на запах – воняло на редкость мерзко, стоял запах переваренной или разлагающейся плоти.
Жгучее желание зажечь спичку и посмотреть на источник вони и препятствие овладело им. Трясущимися руками Артем достал коробок и стал вытаскивать спичку, но нервы и рефлексы сыграли с ним плохую шутку. Спичка выпала из коробка к его ногам. Артем присел и стал аккуратно рыскать по полу. Песок, песок, слизь, что-то холодное, мягкое и большое, склизкое... Ага, спичка, часть спички в слизи.
– Только бы не сера, только бы не сера, – еле шевеля губами, бормотал человек.
Чирк, чирк, чирк... Какое-то движение в тоннеле. Будто огромное животное вздохнуло или перевернулось. Чирк... чирк... Маленький огонек в закрытой ладони еле-еле разгорался. Артем посмотрел под ноги и увидел упругие желто-зеленые кольца рептилии, доходящие ему чуть ли не до икр. Он еще больше приоткрыл ладонь. На груде костей и черепов лежала огромная туша змеи, ее голова была повернута к человеку, но глаза были закрыты. Вероятно, рептилия после трапезы отсыпалась в своем логове.
Потянул легкий сквозняк – и спичка потухла, человек снова оказался во мраке. Ветерок потянул вперед, а значит, там был и выход.
Осторожно ступая, стараясь перешагнуть запечатленные зрительно кольца рептилии, Артем двинулся дальше. Шевеление, шорох осыпающихся костей, опять какое-то движение и снова тишина. Подождав еще немного, человек сделал несколько шагов. Вроде обошлось.
Запах гниющих тел сменился на свежесть сухого воздуха. Обогнув на ощупь препятствие из груды камней, человек увидел зияющее отверстие в потолке. Еще минута – и он был на поверхности.
***
Сильное упругое тело рептилии сжалось в темноте катакомб и расслабилось. Задрав морду (размером с лошадиную голову), змея выкидывала раздвоенный язык, будто пробуя воздух на вкус. Медленно огромная туша двинулась к выходу.
***
Тоннель провел Артема дальше двухэтажного строения, в котором еще недавно был пожар. Юркнув в ближайшее окно, человек огляделся, затем отряхнулся и двинулся вдоль пустого коридора к дымящимся окнам.
Пнув обгоревшую дверь, Артем увидел тлеющую груду утвари. Сломанный диван, кресло и пара толстых матрасов были стянуты в центр комнаты. Тут же валялись пара полуобгоревших морд гиен и несколько тлеющих шкур. Все ясно. Артем осторожно прикрыл дверь и собирался уже было уходить, как вдруг раздалось:
– Это не гиена, – констатировал злорадный голос у него за спиной. – Кажется, это у нас пустынный охотник...
Артем повернулся. На него в упор глядело холодное дуло обреза, из-за него выглядывало чумазое человеческое рыло, оно улыбалось, озарив рот, полный гнилых зубов. У поселенца то и дело дергался левый глаз, дуло тряслось перед лицом Артема.
– Эй, спокойно, парень, ты ведь так и поранить меня можешь, – отводя голову из-под дула, проговорил Артем.
Тот снова навел обрез на Артема и громко свистнул. В коридор выкатился еще один очумелец с неприятным лоснящимся лицом, маленькими толстыми руками и круглыми поросячьими глазками. Он быстро обшарил Артема взглядом, ища что-то ценное, и недовольно пробурчал: "Что это у нас тут? Воры?"
– Мы тебя проучим воровать наших зверюшек, красть у честных охотников на пустынных псин. А ты никак пришел сюда поживиться, увидев пожар, глупый человек? – осклабился он в плотоядной улыбке и вытащил из ножен огромный тесак.
– Лук положи свой, – скомандовал чухонец с нервным тиком и грозно затряс обрезом.
– Хорошо, хорошо, парни, спокойно, – поставив арбалет к стене, Артем поднял руки. – Вы же знаете: пожар – это всегда событие. Таков уклад нашей жизни.
– Знаем, знаем... – хихикнул толстяк и сделал шаг к Артему.
В следующее мгновение произошло неожиданное. Упитанный оборванец с ужасом перевел взгляд с Артема на свое бедро, в которое впилась огромная голова змеи... Еще мгновение, и, сделав резкий рывок, толстяк вылетел из коридора, с треском ударившись о стену головой, и исчез на лестничной площадке.
Потрясенный увиденным, припадочный нажал на курок. Псс... Вспыхнул патрон в патроннике, но выстрела не прозвучало.
– Ах ты, урод… – просипел Артем.
В следующее мгновение раздался глухой удар, чухонец озяб у стены, склонив голову на плече.
***
Артем видел, как рептилия затаскивала толстяка в отверстие, ведущее в катакомбу. Жирдяй сложился пополам и никак не проходил в дыру. Змея, охватившая его уже поперек туловища, ерзала и метала безвольное тело. Наконец, любитель песчаных псов исчез в недрах тоннеля, сам став жертвой более свирепого и беспощадного хищника.
***
Придя в себя, жалобно скулил и мотал головой у стены, озираясь по сторонам, связанный чухонец.
– Посиди, отдохни. Тебе полезно будет, больно ты нервный какой-то, – проговорил Артем, попутно осматривая коридор, в котором были развешаны части туш пойманных гиен.
***
Солнце клонилось к горизонту, ветер стих, на город опускались тени многоэтажек и небоскребов, они шарили по пустым улицам, поглощая отданные дневным светом пространства. Завтра солнце снова взойдет и заявит свои права.
Над потрескивающими углями висела поджаренная туша песчаного пса, вкусно пахло мясом. Артем достал нож и отрезал кусочек, затем ловко закинул его в рот и стал медленно жевать, глядя на закат.
Оранжевый диск медленно скрывался за серым остовом многоэтажки. Последние лучи уходящего солнца скользили по хмурому небу терракотового цвета.