Ранее: Захотелось и о себе вновь подумать.
Полинка моя снова стала встречаться с парнем, ожила, весёлой стала, а мы старались не напоминать ей о её прежнем. Парень оказался Чирчикским и она стала чаще бывать у нас, до свидания с ним и после она была у нас дома, но с ночевкой не оставалась, спешила вернуться в дом Тани.
А однажды она приехала от них раздавленная и зарёванная, ничего не говорила кроме того, что она больше никогда туда не вернётся. Мы даже рады были, что она вернулась к нам, но только переживали за что с нею там так расправились, что она в таком состоянии и готова на крайние меры, постоянно плачет и плачет. Я как раз оказалась в это время дома в Чирчике, забрали её к себе в Ташкент на четвертый этаж.
Через несколько дней Полине понадобилось в Чирчик, видимо из-за этого парня, и мы с Полиной приехали домой, а приехав не ожидали увидеть дома Таниного, которого Онега пустила в дом и угощала чаем, он ей что-то наплел вроде того, что мы его просили подождать нас, но мы этой встречи не хотели, а тем более не думали его приглашать.
Увидев нас с Полиной, он тут же подскочил, схватил её за руку и потащил на выход, крича: -«Поедешь сейчас со мной!», я её за вторую руку, Полина вскрикнула, что ей больно, я отпускаю руку, а он тащит её уже в подъезд. Онега кидается на него, чтобы отбить Полину, а он швыряет Онегу так, что та не может даже подняться, что-то с ногой, я не ей помогаю, а несусь за Полиной, которую он увлекает за собой. Я кому-то кричу, чтобы милицию вызвали.
Полина видя такой оборот просит его не держать её за руку, она сама пойдет, но с мамой. А тут у него разрывается телефон, он не берет трубку, начинает телефон трезвонить у Полины, мы идем к остановке, Таня по телефону истерит и говорит, что она сейчас с восьмого этажа вместе с ребенком сиганет, если они не приедут домой. Видимо Онега позвонила ей, что её ненаглядный здесь устроил.
У меня мозг взрывается – тут Танин на Полину права предъявляет, Онега дома скорее всего с поломанной ногой и рядом никого нет, а там Таня собирается кидаться с восьмого этажа. Даю трубку Таниному, он ей что-то говорит, а она своё долдонит. Садимся втроём на такси и несёмся к их дому. Всю дорогу он уговаривает её не дурить и дождаться нас, а там …
Когда приезжаем туда, Таня кидается на Полину и говорит, что она неблагодарная, сколько она прикрывала её свиданки, сколько они ей хорошего сделали, а она ушла к матери, да ещё и их обгадила. Он тоже стал обзывать её гулящей, подстилкой и всякими грязными словами. Полина уничтожена свалившейся на неё грязью. Ей передо мной стыдно.
Прошу всех сесть и рассказать в чём все-таки дело, почему они решили стереть в порошок мою Полину. Он с таким возмущением рассказывает, что он среди дня шёл домой, чтобы взять вышивку, за которой пришёл заказчик, он в этот день его не ждал, а Полина стоит на улице и целуется с парнем. Мол знает, что её берегут и знает, что в Узбекистане живет, должна себя блюсти.
Он подскочил к ним, а они нагло сказали ему, что это не его дело. На парня он тогда не полез, тот спортсмен, а этот привык со слабыми справляться. Пообещал ей, что с нею он дома разберется, а тот предупредил, чтобы не смел и прикасаться к ней. Но дома хозяин барин, они закрыли Полину и не выпускали её из дома несколько дней, она случайно вырвалась и приехала ко мне. Думала, что со мной связываться он не решится.
Сейчас я сказала, что Полина будет жить со мной, и снова такой поток упреков и грязи вылился на Полину, что нормальному человеку не вынести и малой толики его. Таня стала обвинять её в том, что она хотела утопить их ребенка в ванной, чтобы смерть второго ребенка послужила разводом для них, а Полина могла занять её место в доме.
До этого дня таких обвинений не было ещё. Буквально несколько дней назад Полина рассказала мне про этот случай в ванной, и сама не понимала, как так можно было посадить ребенка в ванной, а самой пойти смотреть телевизор.
Ребенок у Тани крупненький, ножки слабые, она его не в самой ванне купает, а ставит тазик с водой в наполненную водой ванну почти до краев тазика, даёт ему игрушки и уходит в зал смотреть телевизор. Какой-то интересный сериал.
Полина на кухне готовит ужин, вода в кране бежит, шум от неё, на сковороде зажарка скворчит, чайник кипит, звуков на кухне хватает, но сквозь этот шум Полина краем уха слышит и еще какие-то странные звуки из ванны как будто кто-то захлебывается и только ап-ап слышится. Она кидается в ванну, а ребенок уже на дне ванны тазиком прикрытый, старается достать его, но он крупный, тяжелый, мокрый и скользкий, кричит Тане, зовет её, а та не слышит.
Вытащила Полинка ребенка, перекинула через колено, воду с него вылила, на пол положила и стала искусственное дыхание делать, а тут и Таня пришла, вокруг крутится. Спасла тогда Полина ребенка и вот теперь такое страшное обвинение в её адрес. Полина только умоляющие глаза на Таню подняла и снова разразилась потоком слёз.
Я сказала, что теперь Полина не останется с ними и будет жить там, где ей и положено быть, что большего вреда для моего ребенка, чем они, никто не мог бы сделать. Но Танин не успокаивается и просит дать ему возможность наедине поговорить с Полиной. Я не соглашаюсь, но Полина говорит, что ей тоже хочется ему что-то сказать. Она согласна.
Минуты две отсутствовали, а Полина подошла и взяла меня за руку, говорит, что всё, она готова идти, подошла к ребенку, поцеловала его и, когда мы с нею уже на пороге, то Танин спрашивает у меня, что же я им пожелаю на прощание. Я желаю Тане с ребенком здоровья, а ему, чтобы каждая их слеза ему каплей крови выходила. Таня кричит, что не надо, но мы уже за порогом.
Оказавшись во дворе дома Полина вытерла слёзы, я её обняла, а она снова заревела, но это были уже другие слёзы, слёзы облегчения. Я ни о чём её не спрашиваю, у нас ещё будет время поговорить с нею дома, и она всё мне расскажет без утайки.
Домой звоним, чтобы узнать, как Онега. Онега говорит, что у неё всё нормально, на пятке трещина, наложили гипс, она на костылях, просит нас не беспокоиться о ней, а успокоить Полину.
Полина станет жить со мною на четвертом у Володи с его согласия. Он даже рад был, говорил, что так даже интереснее, а там и Антоша к нам переехала. Онега с Антоном осталась. Полина долго не могла прийти в себя, всё плакала, задавалась сама вопросом и спрашивала у нас – «За что?*. Что мы могли ей ответить, только успокаивать и говорить, что это на их совести, она ни в чём не виновата. Что те, кто знает её, никогда не поверят в их наветы и ложь, а им с этим жить.
Чтобы отвлечь её от дурных мыслей и не тратить время зря предложила пойти на какие-нибудь курсы и девочки пошли на четырехмесячные курсы бухгалтеров, финансистов и еще там кого-то. Мы еще смеялись, если бы тогда, когда Танин нашел ей богатого, старого и некрасивого банкира из Германии и смог продать её, то ей не пришлось бы сейчас учить бухгалтерию, банковское дело и ещё что-то, связанное с деньгами, а только денежки считала.
Тогда действительно могло бы это случиться, если бы я не вмешалась, но было ещё одно но… ей было семнадцать лет. А он готовил её на продажу, ради этого Полина прошла курсы водителей и няни (бонны), которые он оплатил. При наличии этих специальностей можно было обойти формальности при её продаже этому банкиру. Якобы её приглашают на работу няней, не указывая истинные цели. Тогда я воспротивилась и сказала, что ни за что не дам согласия на её выезд за границу.
В один день сходили в приемную комиссию, которые принимали молодых людей на обучение театральному искусству. Это Антоша очень хотела стать артисткой, но её не приняли, а Полина не стала участвовать в конкурсе, ей это не надо было, но ей предложили учиться. Антоша даже обиделась на неё немного, но понимала, что Полинкиной вины в том не было никакой, тем более, что Полина сразу отказалась от этого предложения.
Днем девочки посещали курсы, а вечерами помогали мне отглаживать и чистить сумки под сувениры, которые на тот момент пользовались большим спросом, в Ташкенте как раз проходило заседание ШОС и каждому его участнику вручались сувениры в наших сумочках, и не только им, а я их шила и шила не переставая. Деньги были нужны еще, чтобы оплачивать их курсы, дорогу, одежду, Полина ничего не взяла из Таниного дома.
Далее: О загадочных пропажах из дома и что со временем меняется.
Из моих: Моя знакомая Таля.
Один пасхальный день.
О соседях на одной площадке со мной.
О чём меня соседка попросила.
О том, как мы отказались быть распространителями Гербалайф.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи "История знакомства моих родителей". За ними следуют продолжения о моей жизни и жизни моей семьи. Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.