Часть 45
Прошло четыре месяца и население колонии было взбудоражено необычайным событием в районе плато. В течении нескольких секунд оттуда шёл радиосигнал неизвестного происхождения. Поднятые по тревоге катера и дроны несколько раз прочесали местность, но таинственного радиста так найти и не удалось. Он как сквозь землю провалился. Оставить без внимания такое событие военные не могли и туда была даже отправлена рота солдат, для более детального исследования местности, но и им ничего обнаружить не удалось. Правда, в лесном массиве подступавшем к плато, без труда можно было спрятать и полк солдат и только один факт удалось установить с достоверной вероятностью: из зоны радиосигнала сбежали почти все звери. Эта история может быть и забылась бы вскоре, но через три дня в небе появилось пять ракет и окрестности огласились взрывами. Противоракетным модулям удалось уничтожить три из них, но две достигли цели и превратили цитадель в руины. Так началась новая эпоха возрождения войны с пришельцами.
***
После многих неудач, Кинтар остепенился и уже не лез на рожон как прежде. Даже когда он получил сигнал, что «Крот» прибыл в пункт назначения, Кинтар не сразу кинулся атаковать цитадель, а выжидал ещё три дня, с любопытством высматривая, что предпримут земляне. Как только стало понятно, что «Крота» не вычислили, он начал действовать. Но и тут он проявил осторожность. Сразу после относительно удачного залпа, он не бросил все силы на штурм, а выслал вперед лишь разведку. Десантный экранолёт и с десяток дронов. Следовало убедиться, что цитадель уничтожена полностью, а заодно заставить землян открыться. Должны же они были как-то уничтожить хотя бы экранолёт.
Ответного огня не последовало, но Кинтар нисколько не огорчился. Выжидают, подумал он и отдал приказ «Кроту» проутюжить весь плацдарм вдоль и поперёк.
«Рано или поздно он всех найдет, а мы подождём» – расплылся Кинтар в довольной улыбке и невольно нахмурился. Поступи он так раньше, всё было бы иначе. Но кто вспомнит его просчеты, если он победит? Да никто. Кинтар снова повеселел, но буквально через минуту, следующая весть заставила его озабоченно задуматься.
« Органики в цитадели не обнаружено» – доложила разведка.
Это могло означать только одно: в момент удара людей в цитадели не было. Две ракеты при всём желании не могли спалить останки дотла. Что-нибудь бы да осталось. Это сообщение наводило на грустные размышления. Либо земляне своевременно убрались оттуда, что было крайне сомнительно, либо, там их не было вовсе. И разгромил он пустышку.
– Чёрт! – в бешенстве грохнул он кулаком по столу и вскочив, забегал по салону.
Опять эти чёртовы земляне нагрели его. Но теперь будет всё по-другому. Скоро они зашевелятся и побегут из своих норок, размышлял он, и тогда он обрушит на них свой смертоносный меч. Испепелит и выжжет дотла все укромные места, где они могли бы спрятаться. Пощады не будет никому. Надо только подождать. До поселения от плато всего три дня пути и там конечно, «Кроту» придётся покружить, чтобы найти «обитаемый» горизонт. Но стоит ему его только «нащупать» и землянам конец. Не спасут никакие толщи бетона и стали. От этого монстра нет спасения и даже если бы Кинтар был на стороне землян, то даже зная все слабые места «Крота» и он не смог остановить бы его. От этих мыслей Кинтар повеселел и шаг его стал размеренней.
«Впрочем» – Кинтар остановился и скорчил недовольную гримасу. Один способ он всё же знает. Но даже если земляне додумаются до него, «Крот» успеет сокрушить половину их подземной империи и справиться с ними будет гораздо легче.
Кинтар постоял ещё немного в раздумье и решительно отбросив все сомнения, подошёл к пульту связи.
– Найдите мне башню, – отдал он новый приказ. – Где-то поблизости должна быть ещё одна цитадель.
– Есть, командир, – раздался голос его помощника. – Экранолёт тоже задействовать?
– Нет. Пусть возвращается. Только дроны. Война намечается долгой, Турош, – с лёгкой иронией заметил Кинтар. – Надо беречь силы.
– Это очень разумно, командир, – поддержал его помощник.
От вынужденного безделья Сазонов пытался раскачивать кресло и затих, заметив, что на экране радаров произошли изменения.
– Тарелки приближаются к нам, – объявил он. – Что будем делать?
– Уничтожать, – вздохнул капитан. – Что нам ещё остаётся делать.
– А приказ, – напомнил Сазонов.
– А я и не говорил, что тебе это надо делать, – вывернулся капитан. – Качайся в своей люле дальше. У нас вон, Федерякин есть. Орлиный глаз. Он вмиг их прищучит. Да, Федерякин?
– Так точно, товарищ капитан, – бодро отозвался Федерякин. – Прикажете атаковать?
Так быстро обнаружить себя в планы руководства не входило.
Капитан пригляделся к движущимся точкам на экране и мысленно оценив ситуацию, сказал:
– Подожди. Может мимо пройдут. Засветиться всегда успеем.
– Прямо по курсу я ни одной не вижу, – согласился Федерякин. – Подождём.
На этот раз планировку в подземном бункере сменили и на платформе с установкой оставили кресло только для одного оператора. А для второго оборудовали отдельный уголок по соседству с капитаном. Теперь он мог управлять не только противоракетным модулем, но и зенитной установкой. Всё это было сделано неспроста, поскольку само устройство цитадели, весь план расположения, существенно изменился. Отныне башня не маячила у всех на виду, а была скрыта в глубине котлована. Само пространство заполнили голографическим фоном из скальных пород и визуально заметить башню, даже стоя на краю котлована, было невозможно. Подобную хитрость применили и для радаров противника. Конечно, полной уверенности том, что уловка сработает стопроцентно, не было и цитадель снабдили защитной артиллерией расположенной довольно далеко от объекта. Опять же для того, чтобы не дать так просто обнаружить цитадель.
Летающие тарелки пролетели в стороне и команда облегчённо вздохнула. Приказ выполнен и можно расслабиться. Там дальше их встретят и обратно они уже не вернутся.
Прошло ещё две недели относительного спокойствия и новое известие всколыхнуло колонию. Неведомое устройство протаранило бомбоубежище и мощный взрыв довершил начатое. Погибло четыреста человек, которые в этот момент находились там и мрачная тень смерти нависла над колонией. Беда пришла откуда и не ждали.
Людей и технику срочно эвакуировали из бомбоубежищ и теперь им приходилось ютиться в палатках. Впрочем, при относительно тёплом климате, это особо не напрягало. Некоторые даже радовались, поскольку им осточертело торчать в подземных казематах, что наконец-то увидели солнце и полной грудью вздохнули живительный, наполненный прохладой воздух.
У всех были свои печали и радости. Кто-то потерял родных и близких. Кто-то друга. Но всё это было ничто по сравнению с надвигающейся опасностью полного уничтожения. И охота началась.
По всему периметру рассыпались военные с датчиками и приборами, пытаясь «нащупать» грозное чудовище и определить его дальнейший путь.
Из цитадели забрали даже Федерякина, поскольку по части аппаратуры в КУНГах он был спец. Хотя в них видели мало толку, но и пренебрегать ими тоже не стоило.
Пока монстр кружил в районе поселения, надо было что-то придумать, чтобы одолеть его. И конечно у всех на устах было только одно слово: атомная бомба. Это «лекарство» способно излечить многие «болезни» и никто не сомневался, что так и будет. Но появился вездесущий Абрамов и разбил эти мечты и надежды в пух и прах.
Выступая по местной сети телевещания, он осадил телеведущего, выразительным жестом закрыв ему рот, который увлечённо стал рассказывать о достижениях современной науки и что учёные непременно найдут выход из положения, создав например, атомную бомбу и огорчённо нахмурился, пытаясь показать, что правда горька.
– Я знаю, – сказал он, – что многие надеются на атомную бомбу и даже негодуют, что до сих пор её не применили. Должен разочаровать вас господа. Да, мы можем сделать атомную бомбу. У нас ещё осталось несколько катеров и два челнока, где в качестве источника питания используется так называемая атомная батарейка. В данном случае выбирать не приходится. Мы готовы лишиться этих средств передвижения ради нашей жизни. Но вынужден констатировать: наши возможности не совпадают с нашими желаниями. Мы не можем вырыть ямку, положить туда бомбу и сказать этой адской машинке: кутя, кутя, ко мне. Она постоянно меняет курс и шарахается в сторону от любой вставшей у неё на пути скважины. С одной стороны, это хорошо.
Абрамов ершистым взглядом обвёл небольшую аудиторию, собравшуюся у его ног и попросил телеведущего:
– Дайте карту, пожалуйста.
Он поднялся и подошёл к большому экрану на постаменте, где уже высветился большой участок колонии.
– Вот здесь, – ткнул он вспыхнувшей указкой в руке, – находится наш незнакомец. Сейчас он бороздит просторы нашей колонии на глубине порядка сорока метров и пока не знает, что по соседству, в каменном мешке, находятся четыре бомбоубежища. Он уже пытался проникнуть туда по этому, – ткнул он указкой, – узкому каналу из песка и глины, но сразу сменил курс, как только мы стали бурить скважину на его пути. Скоро, он сделает круг и поднимется на уровень выше. Это ничего ему не даст и сделав ещё круг, он пойдёт на последний заход. А может и не пойти.
Абрамов сделал многозначительную паузу.
– Десять или даже двадцать метров под поверхность земли его уже не защитят и я думаю, наш железный червяк это прекрасно понимает. И вот здесь нам понадобится удача. Если наш червяк всё-таки отважится исследовать верхний горизонт, то непременно упрётся в одну из ракетных шахт и тогда мы узнаем, насколько крепка его скорлупа. Вот тогда, дорогие мои сограждане, мы и сможем использовать атомную бомбу. Это единственный случай, когда этот вариант возможен.
Абрамов вытер платочком вдруг вспотевший лоб и вернувшись к столику, промочил горло из бокала с водой.
– Через перешеек он точно не пойдёт, – продолжил он. – Глубина там правда, порядочная – больше пятисот метров, да и ширина почти три километра, но червяк вряд ли знает о наших возможностях и не рискнёт. Но в этот каменный мешок ему проникнуть всё же как-то придётся. Это и дураку понятно, что мы не зря пытаемся не пустить его туда. Для червя остаётся один путь: сквозь гранитную плиту уходящую на три километра вниз, а может быть и дальше. Мы не знаем что там. В самом узком месте этой плиты – восемьсот метров, он скорее всего и постарается пройти. И опять же, он не знает о наших возможностях. Здесь мы его и остановим. Навсегда, – торжественно подчеркнул Абрамов.
– А если он просто поднырнёт под плиту? – вставил своё слово ведущий. – Что тогда?
– Устройство этой машины мне представляется довольно простым, – небрежно бросил Абрамов. – Впереди основной бур, который измельчает породу и закольцованные треки, как у танка, с резцами по всему корпусу. Червяк как бы глотает землю и пропускает её сквозь себя. По этой причине не можем просто пустить за ним тележку с бомбой и взорвать его к чертям собачьим. Он не оставляет после себя пустого пространства. Мы не знаем, что ждёт его на такой глубине, но пройти такой большой каменный массив без ремонта и замены буров будет проблематично. Узкое место – это наилучший вариант для него. И для нас.
– А если он просто уйдёт из этого района? – спросил ведущий.
– Тогда нам придётся ждать, когда он напорется на очередную ракетную шахту, – резюмировал Абрамов. – И потеряем ещё три бомбоубежища.
– Почему для этого нельзя использовать бомбоубежище? – воскликнул ведущий.
– Энергия взрыва расползётся по каналу и эффект будет ничтожный. Бомбоубежище – это большая труба с прочными стенками, – пояснил Абрамов. – Взрывная волна побежит по ней, а не в сторону червя. Он даже не заметит этого взрыва. Но это не самое страшное, – заметил он, – Как только пришельцы поймут, что мы покинули свои убежища – на этом месте начнётся ад.