оглавление канала
Тут подъехал на УАЗе Павел. И я кинулась к нему, узнать, что там с Митяем. Он успокаивающе кивнул мне головой.
- Обошлось. В себя пришел. Но, что случилось – не знает. Говорит, стал конюшню открывать утром и получил удар по голове сзади. Сейчас там Васильевна над ним хлопочет. В общем, не волнуйся, жить будет. Что тут у вас?
Я с облегчением выдохнула.
- А у нас тут полный трындец! Лошадей пристроили в гараже. Корма все сгорели. А пожарные, у входа в конюшню, нашли канистру из-под солярки. – Я многозначительно посмотрела на Павла.
Он слегка присвистнул.
- Ты думаешь …
Я не дала ему закончить мысль.
- Паш, а чего тут думать! Все и так ясно! Поджог. Только бы еще понять, кому это понадобилось? У нас что, времена гражданской войны, что ли?! И кулачье распоясалось?! Да, и Митяй … В общем, вопросов больше, чем ответов. А, тут еще, Михалыч запропал. Волнуюсь я за старика. Надо бы в Хворобино съездить. И в милицию в район надо. Тут еще участкового, как назло, в деревне нет. Отпуск у него. Уехал к какой-то родне на неделю. Вот я и говорю, что полный трындец!
Павел хмуро смотрел на пожарище.
- Оль, ты говори, что делать. Я в твоем распоряжении.
Я благодарно посмотрела на любимого.
- Спасибо, тебе Паша. Думаю, сейчас надо ко мне домой съездить. У меня овес есть, который для Матильды выдали. Мешка три надо сюда для лошадей привезти. Я Петровича за сеном отправила на ближайший покос. Так что, на первое время им хватит. А там, директор приедет, с Управлением сам решать будет. Ты же знаешь, где у меня ключи от сараюшки?
- Там же, где и от дома? Спрятаны в страшно секретном месте под крыльцом. – Он мне улыбнулся, показывая свое отношение к моему «тайнику». – Не волнуйся, я быстро.
Дверца у УАЗа хлопнула, и он стал удаляться в сторону моей заимки. Я села на Матильду, собираясь проведать в фельдшерском пункте Митяя. С глупой надеждой, все прояснить насчет поджога. Но, тут, я увидела, как по дороге, вздымая вокруг себя снег, кто-то скачет. Я сошла с лошади и замерла в ожидании. Через минуту я уже бежала навстречу к Михалычу. Он кубарем скатился с лошади, и я кинулась его обнимать.
- Михалыч, родненький!!! Живой!!! – Он засиял тульским самоваром, довольный такой встречей. Но, тон мой несколько поменялся буквально, мгновение спустя. И, отстранившись от него, я рявкнула так, что вздрогнули наши лошади. – Где тебя черти носили!!!??? Ты куда пропал??!! Мы тут с ума сходим!! Зоотехник чуть живой вернулся, еле отходили. Говорит, Михалыч по браконьерскому следу пошел. А куда пошел, как пошел??? Ничего ж не знаем! Ночью мороз накрыл нешуточный, а где ты не известно. Где ты был, черт тебя дери??!!
Михалыч испугано от меня отшатнулся и, попытался укрыться за Зайчиком. Резонно рассудив, что коня я не трону.
- Дак … Я ж Лехе то все сказал … По следу пошел. А след то, меня в Хворобино привел. Так я у кума то и заночевал. Я ж тебе про кума то рассказывал. Помнишь?
Я стала успокаиваться. На его вопрос про кума, хмуро ответила.
- Да, помню я про твоего кума, помню.
Михалыч вылез из-за Зайчика со вздохом облегчения, понимая, что гроза миновала. У него был вид нашкодившего кота, который, вроде бы и признал, что съел сметану, но не признал, что он виноват. Сами, мол, сметану на видном месте оставили, и ввели, беднягу, в искушение. Я не выдержала и улыбнулась. Потом, вспомнила про дела насущные. А Михалыч с робкой улыбкой заявил:
- Вот за что я тебя люблю, Викторовна! Девка ты отходчивая, не злобливая. А чего это у вас тут за аргамедон такой? – Решил он вставить умное слово.
Я автоматически его поправила:
- Армагедон, Михалыч, Армагедон …
- Да, и шут с ним! Чего случилось то?
Я хмуро ему ответила:
- Случилось…. А сам то не видишь, что ли? Конюшню подожгли. Митяя по голове чем-то шваркнули. Сейчас Васильевна его отхаживает. А тут ты еще пропал. – Попыталась я объяснить ему свою несдержанность.
Михалыч вытаращил на меня глаза.
- Иди ты…?! Неужто Митяя по голове…? – Он на минуту впал в задумчивость, совершенно ему несвойственную. – Слушай, Викторовна, мне тебе ТАКОЕ рассказать надо …
Вскочив на Матильду, отмахнулась.
- Михалыч, миленький, вечером расскажешь. А сейчас, коли жив-здоров, езжай за Петровичем. Я его на ближний покос отправила. Там еще три стожка остались. Слава Богу, вывезти не успели. Езжай, помоги погрузить. А то вон, смеркаться скоро начнет. А я к Митяю. Может, узнаю чего. Вечером к Павлу приезжай. Там все и обсудим.
Пришпорив Матильду, которая уже танцевала от нетерпения подо мной, поскакала в сторону фельдшерского пункта. А Михалыч стоял, глядя мне след и повторял шепотом: «Ну, дела… Чистый аргамедон…». Потом, забрался на Зайчика, и поскакал догонять, исчезнувший уже за деревьями, трактор.