Каримом овладела ярость. Горячая цыганская кровь кипела в его венах. Он стал швырять старуху об асфальт, об машину, бил ее по всему телу и руками, и ногами. В общем, дал выход всем своим эмоциям.
Ведьма шипела, кряхтела, хрипела, но не сдавалась.
Да, она, как тряпка, валялась по земле и асфальту, а стоявшие вокруг мужчины только иногда пинали ее ногами к машине, когда она пыталась потихоньку уползти от Карима. Да, она была очень слаба. Да, она была виновата. Но все же - она была ведьмой. А Карим - всего лишь обычным человеком.
К тому же она прожила уже много-много лет и попадала в разные передряги, поэтому ей не было страшно. Было больно, было неожиданно. Но не страшно.
Нона летала от машины к машине, от асфальта к деревьям, от Карима к его охранникам - но в голове ее зрел план. Не было только Силы на его осуществление.
Но вот, она приметила среди мужчин самого слабого. Сам по себе он был огромен, как шкаф, но внутри был очень слаб. Он болел, да и жизнь его в последнее время не радовала.
Ведьма учуяла запах горя и страдания и уцепилась за него. Она не выпускала из виду этого мужчину и пыталась поймать его взгляд.
Карим допрашивал ее:
- Куда ты собралась, сука старая? Тебе теперь только здесь лечь и лежать вечно! За все, что ты сделала и чего еще не сделала, я убью тебя! Сожгу! А пепел развею по ветру!
- Как бы не так... - очень тихо прошептала старуха и еще крепче вцепилась взглядом в самого слабого мужчину, пока Карим доставал веревку, чтобы связать ее, в общем - готовился к расправе.
Мужчина "жертва" стоял не шелохнувшись. У него не было сил отвести взгляд от ведьмы. Да и желания не было. Ему уже давно было плевать на всю его жизнь. К тому же, и жить-то ему оставалось совсем не долго. Врач сказал, что рак печени, терминальная стадия - это приговор.
Нона смотрела в его глаза не отрываясь. Наконец, она почувствовала, как маленькая капелька жизненной силы перешла от этого мужчины к ней. Её счастью не было предела - она принялась высасывать из него жизнь, как ребенок сок из пакетика. Даже так же побулькать захотелось, когда на донышке уже почти ничего не оставалось.
Мужчина упал. Его товарищи не понимали, что произошло и бросились его поднимать. Но тот был почти мертв. Они понесли его в машину, а ведьма аккуратно, незаметно для всех, потянулась всем телом, почувствовала бодрость и почти буквально "закатала рукава", готовясь отомстить.
Пока Карим занимался подготовкой к связыванию и "перевоспитанию" ведьмы, мужчины затаскивали упавшего товарища в салон машины.
Карим же не обратил внимания на то, почему же упал без сил один из его людей? Почему это взрослый крепкий мужчина, увидев как бьют старую ведьму, вдруг упал как девица в обморок?
Карим был слишком занят.
А ведьма на минуту осталась одна. Она полусидела-полулежала у колеса своей машины, кровь текла по ее лицу и рукам. Но она тихо улыбалась загадочной улыбкой.
В этот момент сердце мужчины, уложенного отдыхать в машине, остановилось... А канистра бензина, уже выставленная Каримом на асфальт и открытая для свершения мести, почему-то упала и разлилась.
Струйка бензина потекла по совершенно странной траектории: она текла не по наклонной, затекая во все щели асфальта, а целенаправленно "ползла" под машину с только что умершим мужчиной. Потом поползла по колесу вверх, в салон. Обогнула сиденья и "выползла" с другой стороны. Потом, как змея, поползла к следующей машине. И так обошла три автомобиля, на которых приехали мужчины.
Карим подошел к ведьме и поднял ее, он заломал ей руки и стал связывать. Она же незаметно вытащила зажигалку из его кармана.
Карим что-то говорил, ругался, кричал. Мужчины в машине и вокруг машины были обеспокоены недышащим товарищем. А Нона уже бросила зажигалку на землю, поближе к разлитой канистре, и взглядом зажгла ее.
Карим связал старуху и потащил в сторону леса. За его спиной тихо и незаметно разгоралось пламя.
Карим тащил ведьму через овраг к деревьям, потом сквозь ветки - вглубь.
Мужчины не замечали подбирающееся к их ногам пламя, ведь оно совсем не обжигало. И даже не было теплым.
Просто в один момент полыхнула яркая вспышка, как взрыв, но без звука. И пламя в абсолютной гробовой тишине охватило сразу все - и людей, и их машины, и, казалось, даже саму дорогу в радиусе нескольких метров. Не тронуло оно только машину Ноны. Температура этого пламени была ужасной. Оно плавило все внутри себя.
Люди так и не поняли, что с ними произошло. Они остались лежать в виде нескольких кучек пепла прямо на этом асфальте, между маленьких лужиц расплавленного металла. Никто из проезжающих здесь завтра людей даже не заметит эти маленькие кучки и лужицы на асфальте.
Карим не видел ни пламени, ни его отблесков у себя за спиной. Он тащил ведьму вглубь леса. Остановился возле старого крепкого дерева и стал привязывать Нону к нему. Ведьма смотрела на него прямо, не опуская глаз, смело и даже задиристо.
- Ну что? - прохрипела ведьма - Что делать-то решил со мной? Сжечь? И всего-то? Сказок детских начитался, что ли? Ничего умнее не придумал?
Карим заревел от злости и ударил ведьму наотмашь по лицу. Кровь брызнула во все стороны.
- Заткнись! Заткнись, старая сука! - кричал мужчина.
Он нагнулся, собрал горсть земли и листвы и стал запихивать ведьме в рот вместо кляпа.
Ведьма плевалась, мотала головой, но Карим был сильнее и смог заставить ее проглотить землю и замолчать.
Он проверил, крепко ли держатся веревки и засобирался к машине за канистрой, которую там оставил.
Мужчина уже шел обратно к дороге, как вдруг голова его закружилась и он чуть не упал на землю. Но сразу почувствовал, что что-то поддерживает его за спину, ему есть на что опереться, чтобы не упасть. Вроде какое-то крепкое дерево.
Он осмотрелся и увидел, что действительно - сзади дерево, только он к нему привязан. К тому самому дереву, к которому пару минут назад привязал ведьму.
Карим закрутил головой - вокруг был лес, перед ним стояла ведьма и смелась, а сам он даже не мог пошевелиться, настолько крепко был привязан своими же веревками.
- Ну что,чувствуешь? Крепко привязал меня? Старался... Ради кого? Ради Карины своей? Умрет твоя замарашка - клянусь! И ты тоже! И все вы!
Карим хотел ответить, но почувствовал во рту сырую землю и листву. Он попытался откашляться.
- Эээ, нет! Как меня кормил, так и сам покушай! Земелька-то лесная, полезная. Ну, ладно, засиделась я тут с вами, а у меня же дела. Мне дочку твою заколдовать надо, сам понимаешь, время не ждет.
Карим плевался землей и кричал:
- Стой, сука старая! Проклинаю тебя! Не тронь! Не смей! - он с детства помнил несколько цыганских проклятий и повторял их все по очереди.
Но ведьма уже пробиралась через лес назад к дороге, к своей, нетронутой огнем, машине.
А языки пламени уже "пожирали" цыганского барона Карима, выкрикивающего старинные проклятия...