Что может быть прекраснее осеннего леса? Наверное, только осенний лес. Он встретил нас прохладой, тишиной и таинственностью.
Мы снова разделились. Я стал проверять опушку леса, а друг направился вглубь. Минут через тридцать он позвал меня. На всякий случай иду быстрым шагом – мало ли что. Вижу: стоит, курит. Подхожу, он хитро улыбается: «Ты же, – говорит, – у нас специалист по войне, посмотри, правильно ли я все понимаю». И достает из-за пенька латунную артиллерийскую гильзу. Смотрю маркировку на капсюле «41 г» – значит, 1941 год, но тут же озадачиваюсь: откуда здесь могли быть наши артиллеристы в 1941 году?!
Все дело в том, что несколько лет назад я вместе с нашим поисковым отрядом плотно отрабатывали этот район. По 1941 году здесь отступали разрозненные остатки стрелковых подразделений РККА, артиллерии у них не было. А в 1943 году этот район стремительно заняли наши войска, практически без боя в результате масштабного наступления.
Приходит понимание: мы напали на след совсем неизвестной страницы истории этой местности кровавой осенью 1941 года.
Забываем про монетки, клады и начинаем прочесывать местность. Напарник цепляет пятно настрела от ППШ, а я от винтовки Мосина. Сразу же смотрю маркировку – на гильзах в основном 1938 год. На некоторых пэпэшовских просматривается 41.
Дело принимает интересный оборот. Гильз очень много, и встречаются они по бровке лесного оврага. Но по всем известным мне воспоминаниям старожилов, советские воины здесь выходили без боя. Дальше гуще – находим стальные стаканы от осколочных снарядов и еще артиллерийские гильзы калибра 45 мм. У одной из которых сплющено горлышко, внутри остатки ткани и отверстие сбоку – использовалась как лампа-коптилка для землянки!
Стемнело. Берем с собой пару гильз и выходим из леса, при выходе цепляем часть диска ППШ, остатки противогазного бака, и находим массу немецкого настрела от «Маузер» К-98 с маркировкой на гильзах 1936-37 гг. Вот откуда они стреляли по нашим!
Загадку, откуда здесь взялась наша артиллерия, и кто это мог быть (подразделение), помогла раскрыть одна из прихваченных нами гильз. Возле машины мы решили ее помыть и… На ней проступили надписи, маркировка!
УБР-243 – выстрел бронебойно-трассирующий остроголовый к 45-мм противотанковой и танковой пушке. Идем по цепочке: противотанкистов там не было, они просто все погибли немного южнее, а вот танки…
Вечером засел за боевые оперативные документы 1941 года по нашей местности. В сентябре-октябре 1941 года в данном районе действовала оперативная группа генерал-майора А.Н. Ермакова войск Брянского фронта. Она закрыла брешь между Брянским и Юго-Западным фронтами, надолго сдержав наступление 2-й танковой армии Гудериана. Помимо конных и стрелковых подразделений в ее состав входило две танковых бригады, на вооружении которых, помимо танков КВ-I и Т-34, были легкие танки Т-26 и Т-50 – как раз и вооруженные 45-мм пушкой, гильзы от снарядов к которым мы и нашли.
Связав все эти факты воедино с географией места боя, мы нашли информацию о выходе из окружения и бое 1 октября 1941 года остатков одной из танковых бригад группы генерала Ермакова против 3-й танковой дивизии врага. Было это именно в районе тех двух деревень, где мы искали постоялый двор, и, по нашему мнению, нашли что-то намного более ценное…
P.S. Если честно, то находке места боя наших воинов мы обрадовались больше, чем если бы нашли нехоженое монетное место в тот день. Ведь, находясь в тяжелейших условиях осени 1941 года, они до конца выполняли свой долг даже в окружении, оставаясь крепким орешком для врага. А теперь нам стало известно про еще один из многих миллионов подвигов тех, кто подарил нам будущее!
Дмитрий Белявский
Автор проживает и ведет поиск на территории Украины