Страница 1
В лесу не на шутку разыгралось ненастье. Ветер протяжно завывал, под стрехой избушки, стучал по крыше, оторвавшимся куском ржавого железа.
-"Надо завтра же поправить крышу, все откладывал на потом, вот и дооткладывался" – сетовал на себя Иван Ильич, подбрасывая в печку, очередную охапку дров – да кто ж думал-то, что зима так рано вступит в свои права. Вчера еще было тепло и солнечно, а сейчас за окошком, залепленным снегом, творилось что-то невообразимое. Иван Ильич, надев валенки и, натянув на себя полушубок, вышел в сени, толкнул входную дверь, которая не сразу поддалась, ее до половины привалило сугробом. Кое-как, с трудом выбравшись из избушки, он взял лопату и стал чистить дорожку, ворча себе под нос:
-"Если снегопад не прекратится до завтра, заметет мою халупу по самую трубу, надо дров побольше запасти и, придется всю ночь не спать, разгребая снег, иначе, как медведь, до весны не выберусь из своей "берлоги." Иван Ильич остановился отдохнуть. Снег валил сплошной стеной, деревья, не успевшие сбросить разноцветную листву, казались огромными, белыми великанами.
-"Рано ты, очень рано, пожаловала зима-старушка, середина октября только, бабьего лета еще не было. Что там творится в небесной канцелярии, ума не приложу?" – посмотрел в белую вышину охотник и, начал заново чистить дорожки, которые тотчас снова заметало. Так продолжалось довольно долго, он все чистил и, чистил, а снег все валил и, валил. Этому, казалось, никогда не будет ни конца, ни края. Наконец, к обеду ветер стих, снег падал, но поземки не было, уже хорошо. Зверь лесной еще не нагулял достаточного жира, чтобы пережить холодную зиму, не сменил летнюю "одежку" на зимнюю. Так, сетуя на погоду, старый охотник набрал дров с поленницы, направляясь в теплую избу. Разделся и подсел к печке, радуясь теплу и, нахваливая себя за новую, сложенную собственноручно, русскую печь, в которой можно жарить, парить и варить, даже, по необходимости, хлеб испечь. Согревшись, он не заметил, как задремал. Вдруг, снаружи что-то так грохнуло, словно вывалили из самосвала, огромную кучу дров. Ильич подскочил к окну, но оно было все в снегу и, рассмотреть через него что-либо, было невозможно. Сняв со стены ружье, он направился к двери, но вдруг остановился: "Стой, старый дурень, куда ты идешь, не знаешь же, кто там, а вдруг медведь, а у тебя мелкой дробью заряжены патроны" – отсчитал сам себя старик и, приложив ухо к двери, прислушался, за дверью было тихо. Иван Ильич перезарядил ружье, вышел – никого! Обошел кругом избушку, результат тот же. Что же за шум тогда был, уж не во сне ли ему это все приснилось? Ильич огляделся кругом, снегопад прекратился, снова проглядывало солнышко. Так и не найдя причины грохота, он решил, что точно, ему все приснилось, пока не подошел к поленнице. Дрова были свалены в одну кучу. Кто же это сделал, а главное, зачем? Дров было много, кубов восемь, почти половину лета Ильич их заготавливал, готовясь к зимним холодам. Кому это пришло в голову, развалить такую длинную поленницу. Медведь мог, конечно свалить часть поленницы, но - не сложить же их в кучу! Много уже зим он прожил в лесу, такого ещё не бывало. Приходил и, не раз, косолапый к избушке, только не за дровами, а за тем, чем бы можно было поживиться. Осмотрев вокруг поленницы следы, кроме своих, чужих, Ильич не увидел. В голову ничего не приходило, что за сила могла это сотворить? Нечистую он сразу отмел - никогда в неё не верил. Так, размышляя и недоумевая, сложив половину дров в новую поленницу, почистил окно и пошел в избушку, вспоминая на ходу, ел он сегодня или нет.
-"Нет, не до еды было, поставлю-ка я чайник, попью чайку с медом." Сказано-сделано, плита была горячая, чайник быстро закипел, оповещая хозяина свистом. Ильич заварил душистый чай, налил себе в кружку, обхватил ее ладонями, согревая их. С каждым глотком, тепло растекалось по телу. Согревшись, он задумался о своей жизни.
-"Прожито больше половины жизни, как подумаю, ох и давно же я живу, а как жизнь прошла - будто одним днем промелькнула! Сколько всего пережито и хорошего и, плохого. Правду говорят, (жизнь прожить – не поле перейти)"-размышлял старик, отпивая глоток за глотком.
В деревне, где родился и прожил всю жизнь, Ильич имел свой дом, не большой пятистенок, крепкий, как сам хозяин. По молодости Иван был силен, как бык, дом строил один, за помощью ни к кому не обращался, здоровья хватало, чтобы ворочать сосновые бревна. Строил не спеша, старался, чтобы в доме было много солнца, поэтому выбрал место для стройки на возвышенности. Собирался в новый дом привести молодую жену, была у него на примете деревенская красавица Варвара, очень уж, она ему нравилась. Да и сам Иван был не из последних, высокий, здоровый, трудолюбивый. Все спорилось в его руках, не было такой работы, с которой бы он не справился, девчата местные мечтали о таком женихе, но он кроме Вареньки, (как он ее про себя называл), никого не замечал, но все-таки один недостаток, а может наоборот, преимущество, у него был - слишком крутой нрав. Нет, не подумайте, он не был драчуном, и без причины не скандалил, он не мог терпеть ложь и предательство, сам говорил то, что думал, "не вилял хвостом перед начальством", не умел льстить и, от других ждал того же, короче - был настоящим мужиком. Отец его рано ушел из жизни, но, пока был жив, привил сыну любовь к охоте, научил стрелять из ружья. Мать Ивана, пережила отца на десять лет и, всё это время просила сына не ходить на охоту, она очень за него боялась: "Сынок, ты что, как отец, хочешь меня оставить? Мало я слез пролила, когда его принесли из леса едва живого и, он умер, не успев, дождаться приезда скорой помощи, не приходя в себя." На отца напал медведь – шатун, нанес ему раны не совместимые с жизнью…
Из задумчивости Ивана Ильича вывел шорох за дверью, там словно кто-то шарил по двери и не мог нащупать ручку. Непроизвольно рука потянулась к ружью, но шорох стих и, тут же окно закрыла чья-то тень...
Следующая страница.
