Все развитие событий запомнилось смутно. Вот мы пошли в атаку, все происходило в каком-то сне. Вскочил с другими и побежал вперед. Что-то на бегу кричали и вели какую-то стрельбу... А потом провал.
Пришел в себя на земле, недалеко остальные курсанты. Мы наткнулись на пулеметный огонь, потом последовал огонь минометов. Все стреляют, но немцев не видно.
Первого своего убитого фрица запомнил. Нас утром уже два раза бомбили, потом месили минометами и артиллерией, далее фрицы пошли в наступление. Серая масса на нас надвигалась, все курсанты стреляют, никто при этом не целится.
Краем глаза увидел, что справа от меня, кто-то спрыгнул в траншею. Сразу повернулся и уставился на здоровенного немца. Бил от живота не целясь, все моментально произошло. Немец сразу упал... Понял, что его убил. Первый раз в жизни убил!
Сразу всего охватил ужас. Побежал по ходу сообщения, долго бежал, пока не начал задыхаться. Немец так и лежал на том же месте. Снова увидел и побежал. Хорошо, что сосед по траншее за рукав схватил, пожилой боец из кавдивизии.
Он спокойно спросил: «Сынок, ты что тут вертишься? Стрелять умеешь? Стреляй! Не жди, когда тебя и меня подстрелят. Одно только запомни. Не убьешь-убьют тебя! Давай, сынок стреляй!».
Сразу какая-то пелена перед глазами от стресса, убил человека. Немцы нами не воспринимались в начале войны как смертельные враги, которых надо убивать как бешеных собак. В действительности все это время бегал практически на одном месте, недалеко от убитого фрица.
Туман стал рассеиваться, рассмотрел фигуры в тридцати метрах от меня. Стрелял вместе со всеми. Застрелил одного немца в десяти метров от траншеи. Это был точно мой, второй немец. Немецкая атака захлебнулась, они пригибаясь отошли.
Подошел к немцу застреленному в траншее, смотрел и никак не мог себя успокоить. Молодой и высокий лежит... Далее перестал на его труп обращать внимание. Пожилой кавалерист снова был рядом, он опять объяснил мне самый простой принцип этой войны. Или ты, или тебя...
Пришлось на войне много убивать, десятки раз. Но первого здоровенного фрица забыть не смог... Всегда был домашним мальчиком, даже можно сказать тихоней. Не умел драться и храбростью не блистал в своей юности. Этот бой все полностью поменял. Дальше-ни жалости, ни сомнений.
В этот день у немцев все проходило по стандартному распорядку. Они своему распорядку неуклонно следовали. В шесть вечера прекратили воевать, шли отдыхать до следующего утра.
Мы собирали тела убитых и раненых, собирали патроны на поле боя, восстанавливали свою траншею. Недалеко расположилась группа из шести курсантов, курили. Одиночная мина попала прямо в них, всех убило.
Теперь мы сели около убитых. Кто-то очень тихо запел «Интернационал»... Так всю ночь там и просидели.
А утром пошли в атаку. Сначала с фланга кавалеристы пешими пошли, немцы пулеметами выкосили. Наша очередь наступила. За четыре дня таких оборонительных боев училище потеряло 70% состава. В одной из атак получил ранение.
Из воспоминаний Григория Брук на сайте «ЯПОМНЮ».
Если Вам было интересно, нажмите пожалуйста-«нравится» и подпишитесь на канал. Это лучшая поддержка для него. Спасибо за ваше внимание и время.