На родине
…Я вспомнил дом и старое трюмо,
Где оспинкой звезда на полировке,
Обрыв к реке и ветхое гумно,
И сочный хруст украденной морковки.
Как хорошо, что память сберегла
Осколки детства, яркие осколки:
Обрыв к реке, где притаилась мгла,
И оспинку звезды на полировке.
Перечитывая дневниковые записи, связанные с осенью – зимой 1980 года, когда я готовился к выступлению на областном Пленуме комсомола, невольно в памяти всплывали «фотографии» того времени и накладывались на «фотографии» сегодняшнего дня. Да, тогда говорить о развитии Нечерноземья, наверное, было не только модно, но и действительно нужно. Отток жителей из сел и деревень в города и признаки запустения (при всём при том, что трудно было найти, как сейчас, больших площадей необработанной или неиспользуемой человеком земли, а тем более березняка на поля и лугах – практически всё выкашивалось, вручную!) уже были заметны тогда. Массовый выезд начинается в 60-е – 70-е годы. Трудно жилось в деревне. Я почти с фотографической точность помню, как в Чернушке, в доме, где я родился, ещё до пожара, в полутьме, под лучинку, у печки, бабушка на прялке прядёт пряжу (керосиновая лампа была у отца – он бригадир, но, видимо, у печки было теплее, и лампу поставить не на что – столы были массивными; или старая крестьянская привычка – к лучинке и экономии: керосин не даровой.)
Из Любино, где я жил с родителями в то время, уехало большое количество моих родственников: уже в начале 60-х два дяди – братья отца – в Ленинград (потом работали на Кировском заводе), чуть позже – три двоюродные тётка – кажется, тоже в Питер (одна – тётя Шура – точно туда).
Вымирали кругом деревни. Когда я учился в начальной школе, при школе был интернат, набитый ребятишками из соседних деревень (кто-то, кто поближе, ходил пешком – из Чернушки, из Болтинки; они всего в 3 – 5 километрах), но о 30 – 40 учениках в классе, о чём рассказывал мой отец, уже не было и речи, едва ли доходило до 20, впрочем, о старших классах я не знаю – мы учились в начальной школе в отдельном здании, при интернате. Тогда уже заметно было, что более молодые семьи либо уезжают совсем из деревни, либо перебираются ближе к центральной усадьбе. Так семья моего одноклассника переехала из Которова в Любино. Несколько семей совсем выехали из совхоза – ребята с середины года перестали ходить в классы.
Так вот, перечитывая свои записи, мне захотелось сравнить – фотографически – то время и сегодняшний день; что ушло, а что осталось, сталось. Фотографий того времени осталось мало, да и качество не всегда удовлетворительное, некоторые фото уже «не вытянуть». Но что-то всё-таки сохранилось. Сегодняшнее найти легче на Великих Просторах Интернета. Попытаюсь сопоставить. Что получится – то получится.
Моя малая – как её привыкли сейчас называть – родина (в моём далёком детстве этот эпитет не был принят; была просто – Родина) удивительная по красоте и разнообразию ландшафтов страна: берёзовые рощи и еловые чащи; заросли кустарника, сквозь которые с трудом можно пробиться, и небольшие поляны – то всхолмлённые, то ровные, как футбольное поле; речки речушки и почти ручейки, Бог весть, откуда берущиеся; озёра, мелкие, маленькие и огромные, как Лучанское озеро; болота и болотца – чего только детская фантазия в этой стране не пожелала бы найти, нашла бы. И находила.
Моя Родина
…Там сквозь листву берез на подоконник
Струится пряжа солнечных лучей
И ветер, озорник и беззаконник,
Рукою легкой трогает ручей.
Там синь небес и тишина бездонны,
А сердце слышит бабочки полет.
Там первый ландыш, сам в себя влюбленный,
В росинке образ свой не узнает...
Это стихотворение появилось значительно позже, меня в Любино уже не было. Там – только память.
Ландшафты почти не изменились, разве что пахотные и выгонные поля заросли – природа берёт своё, если человеку это не нужно, – там, откуда ушёл трудолюбивый крестьянин. Где ещё занимаются земледелием – отдельные фермеры, КФХ и т.п., – лес не подступает к поселениям (слово XXI века – результат революционно-эволюционных перемен, – наводящее на грустные размышления, были ведь когда-то «славянские поселения»).
Ландшафты почти не изменились, разве что лесорубы поработали на славу: трудно «углубиться в еловые чащи», в «сосновые боры», в «берёзовые рощи» – за их отсутствием; даже болота не сдерживают рьяных любителей российской древесины. Да впрочем – речь не о них.
Всё же, как ни уродуй прекрасное, и под человеческой грязью прекрасное остаётся прекрасным. А природа – прекрасна.
Места, где прошло моё детство
Все современные фотографии из свободных источников Интернет-пространства.
Леса и поля
Реки и озёра
Одно из красивейших озёр Тверской области - Лучанское озеро.
Другие озёра
Это лишь небольшая толика тех озёр, в окружении которых я рос и на берегах которых мне довелось побывать. К сожалению, я не увлекался фотографией, а современных устройств фото- и видеосъёмки тогда не было, но виды, смею уверить, почти не изменились - подходы к озёрам, разве что, подзаросли (раньше многие поля перед озёрами, речками либо обрабатывались, либо выкашивались, либо использовались под выгон скота).
Некоторые, "оставшиеся в живых", деревни (в радиусе от 0 до 60 километров), где мне довелось бывать.
Это тоже лишь небольшая часть деревень, в которых я побывал до середины 80-х гг. Но, согласитесь, - они живописны. В этих местах и прошли моё детство и юность. Эти пейзажи знакомы с детства. Однако я не старался подбирать фотографии-"лица", поскольку не нашёл фотографий "моих" деревень той, ушедшей как-то внезапно, эпохи. Да и кто тогда фиксировал эти "лица" - думалось, что живём довольно прочно, стабильно, - надолго.
А вот что пришло вместо неприхотливого, но живого хозяйства и быта тех лет, вот как изменился деревенский ландшафт.
Галерею "моих" (да и подобных им - никому не нужных) деревень XXI века можно было бы продолжать, но не хотелось бы повторяться: разные ракурсы, - а пейзаж будет печально однообразный.
Но появилось и нечто новое, появления чего в то время вряд ли кто мог предугадать. Даст ли это новое плодоносные побеги - кто ж его сейчас знает. Хотелось бы!
На смену старому - неумолимо идёт новое...
Как знать, может быть от того нового, чего мы не знали и что пришло в последние десятилетия, и начнётся медленное «возвращение домой», туда, откуда мы пришли… Но принять это за оптимистический прогноз сложновато.