Согласитесь, что у человека этот треугольный кусок мяса,
который торчит в центре его лица, удивительно,
восторженно, лирически смешон
Осип Сенковский
(из рецензии к Мертвым душам)
Новокузнецкий театр «Сказ» представил на конкурс спектакль по повести Н.В. Гоголя «Нос». Режиссер спектакля – Юрий Самойлов, художник – Ирина Старчак.
Повесть Н.В. Гоголя «Нос» если не первый, то точно самый главный абсурдистский текст в русской литературе. И это при том, что Гоголя всегда классифицировали как реалиста. Но, возможно, Гоголь понимал немного больше о реализме, чем его интерпретаторы, и эта повесть стала проверкой границ реалистического метода в искусстве. Собственно, мнений по стилю гоголевского «Носа» тонны и в них можно найти любые подходящие трактовки.
Но если режиссер взял этот материал и театр привез спектакль на фестиваль, значит есть что-то в новокузнецкой интерпретации Гоголя актуального для современности.
Сюжет повести знает каждый человек, когда-либо учившийся в общеобразовательной школе. У коллежского асессора Платона Кузьмича Ковалева пропал нос. В то же утро этот нос нашел в хлебе его цирюльник Иван Яковлевич и пытался избавиться от него, скинув в реку. Пока Ковалев горюет о потере носа, ищет часть своего лица и виноватых в этом злодеянии, Нос превращается в самостоятельную личность и достигает ранга статского советника. Нос живет своей жизнью, ходит в церковь, ведет тот образ жизни, о котором мечтает Платон Кузьмич.
Спасением Ковалева становится то, что нос был задержан при попытке пересечь границу с поддельным паспортом. Но пристроить нос назад никак не удается. И вот 7 апреля нос опять оказался на его лице Платона Кузьмича. Этому чуду Ковалев был несказанно рад.
Потеря части тела для любого человека – это очень интимно. И даже тот, кто воспринимает информацию о том, что некто другой потерял часть тела, испытывает неловкость и не знает, как себя вести. Режиссеру удалось смутить зрителей. Нос в мундире фривольно обнимала дама. Нос стоит в храме, со свечой в руке и молится под звучание церковного пения. Зрители слышат громкий звук писающего Ковалева, который почти в каждой сцене одет в ночную рубашку, а большая часть действий происходит на кровати. Такими нелогичными приемами режиссер добился эффекта подглядывания зрителей за неудобной ситуацией. То есть, по сути, спектакль – это череда неловких ситуаций. И потеря носа просто одна из таких ситуаций.
Все куклы очень носаты. И это не случайно. Тема принятия собственной внешности и, главным образом, собственного носа не отпускала писателя всю его жизнь. Сохранилось много рассуждений Николая Васильевича о своем носе, о женских носиках, об особенностях носов персонажей его произведений. Если бы сейчас психологи консультировали Гоголя, то они бы диагностировали у него дисморфофобию – искаженное представление о самом себе. Возможно, для Гоголя этот текст был милой безделицей, которая продолжала его болезненную рефлексию по поводу внешности. В спектакле собственно «нормальных» носов нет. Все носы большие, странные и достойны того, чтобы их стеснялись.
Кстати говоря, сам Н.В. Гоголь не трудился в объяснении логики описанных чудес. Он констатировал ирреальность происходящего, а вот реакции героев на такие чудеса прописывал максимально реалистично. Режиссер Юрий Самойлов посчитал важным включить в спектакль нечистую силу, и тем самым обозначить источник абсурдных явлений в жизни Ковалева.
В программке к спектаклю сказано, что «новая постановка поднимает непростые вопросы морали и раскрывает человеческие пороки». Если в этом была миссия режиссера, то она лежит не в плоскости традиционной интерпретации пороков гоголевского текста. Я думаю, что все те пороки майора Ковалева, которые уже вытащили литературные критики, для данной постановки второстепенны и общеприняты. Никто сейчас уже не маркирует карьеристские цели человека как запретные. Достижения собственных целей в общении с людьми, расчетливость в выборе невесты, безосновательное повышение собственного имиджа в глазах окружающих – все это приметы норм философии прагматизма, которая пришла на российскую почву вместе с культурой предпринимательства.
Я думаю, спектакль сдвигает существующие представления о реализме и отмечает новые акценты в зрительском восприятии. Невроз Н.В. Гоголя по поводу размера своего носа отразился на визуальных обликах кукол. В этом уже проявляется переход от реалистического метода к структурализму, в котором многое в структуре произведения объясняется личным авторским опытом или неврозом. Идеала красоты, нормы в спектакле не существует, как и нет ее в современной жизни.
Спектакль построен на подглядывании за интимными моментами жизни героев. Но накала эмоций от приобщения зрителей и героев пьесы к абсурду не происходит. У самого Н.В. Гоголя этот эффект построен на столкновении двух систем, лежащих в разных системах координат. Когда Гоголь вписывает инфернальное в реалистическую картину мира, он дает понятное верующим людям XIX века объяснение. А в спектакле инфернальное объясняется происками абстрактной нечистой силы. Ну, собственно, этого достаточно. А сама пропажа носа подается как ряд интимных подробностей, за которыми подсматривает зритель. Расчет сделан на вуайеризм современной культуры коммуникации.
Введение нечистых сил для объяснения истоков абсурдной ситуации тоже симптоматично для современного восприятия информации. Развитие науки и технологии дает возможность всему найти объяснения. А то, что сложно объяснить рациональными доводами отправляется в сферу психологии и новых проявлений суеверия (ссылки на Вселенную, вера в себя, коучинг и так далее). То есть современное восприятие мира обязательно включает в себя какое-то объяснение мотивов или истоков явления. Одна из тенденций современного мышления – рационализация явлений, ранее считавшихся абсурдными.
Таким образом, гоголевское столкновение реалистической картины мира и абсурда распадается на грани в интерпретации реалистического: демонстрация интимного и подглядывание, значение психотравм для строения личной картины мира, объяснение истоков и мотивов любого абсурда, принятие вытесняемых в русской культуре поведенческих стратегий как нормы философии прагматизма.
Для кого это спектакль? Для всех поклонников творчества Николая Васильевича. Мера провокативного соблюдена именно настолько, чтоб не оскорбить чувств гоголефилов. Этот спектакль булет интересен школьникам, которым задали читать и понимать Гоголя. Я думаю сейчас именно молодежь является носителем новой картины мира, и то, что я в этот тексте разобрала аналитически, они воспримут интуитивно и может быть глубже, чем это представлено в данном тексте. А еще спектакль "Нос" Новокузнецкого театра "Сказ" дает прекрасный повод поспорить о разном прочтении текста Николая Васильевича.