Краеведение - это одна из форм развития местной культуры, и уровень его определяется зависимостью от науки(1). Еще в конце XIX в. на Урале трудами Д.Д.Смышляева, Н.К.Чупина и А.А.Дмитриева были заложены основы научного краеведения. Развитие краеведения в Прикамье в начале XX в., а также его достижения в годы “золотого десятилетия” (1917 - 1929) осуществлялись силами “старой” интеллигенции, продолжавшей традиции его основателей. Ликвидация научных и краеведческих обществ в 1930-х гг. прервали это поступательное движение. Накопление краеведческих знаний в последующий период, утверждение схематических взглядов на культуру сквозь призму “классового подхода” снижало общий научный уровень краеведения. Внимание краеведов сосредоточивалось на немногих фигурах выдающихся деятелей культуры Прикамья - А.С.Попова, Н.Г.Славянова и др., не имеющих политической окраски, или наоборот, деятелей ярко выраженного демократического направления, таких как Ф.М.Решетников и др.
Первым шагом, существенно расширившим границы изучения местной культуры, было совместное решение Коллегии Министерства культуры СССР и Академии Наук СССР от 2 октября 1967 г. о подготовке издания Свода памятников истории и культуры народов СССР. С 1974 г. в русле работ по Своду памятников, организованных Министерством культуры РСФСР и Научно-исследовательским институтом культуры, я работала в Пермской области по выявлению и исследованию наименее изученного вида памятников - мемориальных памятников деятелей культуры. В результате работы авторского коллектива, куда входили ученые и краеведы области, в 1978 г. в Москве вышла в свет книга под моей научной редакцией “Материалы Свода памятников истории и культуры РСФСР. Пермская область”. Эта книга стала наиболее полным научным изданием, посвященным мемориальным памятникам деятелей культуры Прикамья. Она была основана на исследованиях дореволюционных краеведов, работах местных краеведов 1950 - 1970-х гг. и натурном обследовании памятников.
Работа над “Материалами Свода” выявила белые пятна в развитии местного краеведения, но не смогла их преодолеть. В книгу не вошла такая жемчужина Перми, как театр оперы и балета им. П. И. Чайковского, до сих пор неисследованная. Не были включены в нее и памятники, связанные с именами камнерезов Прикамья и др. В процессе работы с краеведческой литературой были выявлены ошибки и неточности, которые из-за отсутствия научной аргументации трудно было опровергнуть без глубоких архивных изысканий, которые не были предусмотрены ввиду кратких сроков подготовки книги.
В 1950 - 1970-е гг. в краеведческой литературе в погоне за так называемым широким читателем перестали по большей части печатать сноски, аргументирующие факты. Появились неточности, ошибки и просто легенды, ничем не подтвержденные. В конце книги приводилась использованная литература и источники, которые не были связаны с текстом книги и не работали на читателя. Такая порочная практика существует до сих пор. Это снижает научную ценность краеведческих работ и их достоверность.
Дальнейшее развитие краеведения и накопление фактического материала привело к необыкновенному всплеску интереса к краеведению в начале 1990-х гт. Становление демократии в стране совпало с расширением тематики краеведческих исследований, а именно возникла проблема “культурных гнезд”, изучения родословий, истории церкви и ее культурного значения, творческого наследия русского зарубежья, отечественной некрополистики и т.п. Усиливается интерес и к изучению культурного наследия края, в том числе и к памятникам деятелей культуры области. В 1992 г. возник вопрос о подготовке второго выпуска “Материалов Свода”. Снова я работала по составлению предварительного списка мемориальных памятников деятелей культуры, включила в него много новых памятников, расширила круг меморируемых лиц. Был собран авторский коллектив, но из-за отсутствия средств работа была прервана и осталась незавершенной.
За время моей работы с 1974 г. в Пермской, Свердловской и Челябинской областях, а также работы в архивах не только Урала, но Москвы и Петербурга, накопился соответствующий опыт по изучению мемориальных памятников и был собран архивный материал по памятникам деятелей культуры Пермской области. С какими трудностями, ошибками и неточностями в краеведческой литературе встречалась я за 26 лет работы? Так как я занималась историей общественных зданий, где работали деятели культуры, домов, где они жили, и самых ценных мемориальных памятников - их могил, то в своем докладе я коснусь прежде всего ошибок, связанных только с этим видом памятников.
Общеизвестно, что каждое краеведческое издание должно вносить что-то новое по сравнению с предшествующей литературой. Обиднее всего бывает то, что появляются публикации, не отвечающие этой задаче. Таким примером является книга “Памятники истории и культуры Пермской области. Т. 2. Памятники истории, архитектуры и искусства” (авторы-составители А.Б.Киселев и В.И.Сузутов. Научный рецензент Г.Н.Чагин. Пермь, 1993). Авторы этой книги не только не использовали уже вышедшую по этому вопросу литературу, но и не придерживались строго методических рекомендаций к Своду памятников. В книге огромное количество опечаток, неточностей, искаженных фамилий, произвольно пропущенных имен, связанных с тем или иным памятником, и фактических ошибок, особенно по Перми. Книга такого уровня представляет прямой вред для краеведения, т.к. последующие авторы, не проверяя данных, доверчиво ссылаются на нее и тиражируют ошибки. В таком положении, например, оказались авторы книги “Пермь XIX - XX вв.” (Пермь, 1998), ссылавшиеся на нее как на достоверный источник, хотя, являясь работниками ГАПО, они могли бы проверить эти сведения по документам своего архива.
С начала 1990-х гг. в Пермской области проходят многочисленные краеведческие научно-практические конференции, не только в областном, но и в районных центрах области. В них принимают участие специалисты-историки из разных городов Урала, музейные работники, краеведы, учителя, учащаяся молодежь. Это прекрасное начинание имеет один недостаток: уровень публикуемых тезисов докладов очень разный. Наряду с серьезными исследованиями встречаются очень легковесные материалы.
Например, статья Е.А.Спешиловой ‘‘Здания, связанные с именем Д.Д.Смышляева” (“Страницы прошлого. Вып. 1. Пермь, 1995. С. 65-67). Автор статьи утверждает, что в дом по ул. Коммунистической, 27 Д.Е.Смышляев приехал в десятилетнем возрасте (здесь в статью к тому же вкралась явная опечатка - указан 1879 г., но в своей книге “Старая Пермь” Е.А.Спешилова указывает дату - 1790 г.)(2), т. е. не знает даты рождения Д.Е.Смышляева. Дмитрий Емельянович родился 2 февраля 1789 г.(3), поэтому “через десять лет” он не мог иметь своего торгового дела, т.к. в 1800 г. ему было всего 11 лет. Не мог он купить в 1811 г. и дом по ул. Коммунистической, 25 “а”, т.к. был записан в пермское купечество 6 марта 1813 г.(4) и только после этого мог приобретать недвижимость в Перми.
В доме по ул. Ленина, 27 в 1818 г. М.М.Сперанский не бывал, т.к. в это время был пензенским губернатором. Генерал-губернатором Сибири он был назначен 22 марта 1819 г., по дороге в Сибирь останавливался в Перми и встречался с Д.Е.Смышляевым. Далее автор сообщает, что в доме по ул. Советской, 26 родились все пятеро детей Д. Е. Смышляева. Но в действительности у него было шестеро детей: два сына - Иван (1824) и Дмитрий (1828) и четыре дочери - Павла (1827), Федора (1831), Аграфена (1833) и Александра (1837)(5).
Дом по ул. Коммунистической (Петропавловской), 25, который Д.Е.Смышляев купил в 1842 г., он приобрел не у Д.В.Дягилева, который скончался в 1823 г.(6), а у его дочерей Т.Д.Сведомской и Е.Д.Дягилевой, которым он достался в наследство от отца(7). И, наконец, в этом доме Смышляевы жили не 22 года, а меньше. До пожара 14 сентября 1842 г. в этот дом они не успели переехать, а жили в соседнем деревянном доме, тоже сгоревшем(8). В 1856 г. Д.Е.Смышляев сдал дом в аренду Пермской палате государственных имуществ, а затем решил его продать(9). Только после того, как Министерство государственных имуществ отказалось от покупки дома, Д.Д.Смышляев, которому дом перешел после смерти отца в 1857 г., продал его городскому обществу в 1864 г. Вот сколько неточностей оказалось в небольшой статье, автор которой мог бы этого избежать. Поэтому, чтобы повысить научный уровень докладов, организаторы конференций должны требовать от её участников тезисы с научным справочным аппаратом.
Характеризуя ошибки и неточности, касающиеся общественных зданий и архитекторов, по проектам которых они строились, следует отметить, что датой постройки здания считается не дата составления проекта, которые не всегда претворялись в действительности, а дата их осуществления.
Легенда о строительстве каменного театра в Перми по проекту архитектора Р.И.Карвовского давно бытует в краеведческой литературе и сохраняется до сих пор(10). 25 февраля 1874 г. на заседании Пермской городской думы была избрана комиссия по строительству театра во главе с городским головою И.И.Любимовым, “с приглашением для наблюдения в техническом отношении за работами архитектора г. Карвовского”(11). В том же году комиссия рассмотрела представленные ей четыре проекта здания театра и решила принять к исполнению проект Р.И.Карвовского “с некоторым изменением фасада”(12). Но Карвовский ждал нового назначения по службе и не стал переделывать свой проект, а предложил готовый проект академика архитектуры В.И.Шауба со своими замечаниями к нему. Карвовский писал: “Проект архитектора Шауба, хотя и представляет вышеуказанные недостатки, но в то же время имеет много достоинств как по наружному виду театра, так и по внутреннему расположению оного” и предложил, чтобы этот проект “был принят к руководству при постройке с незначительными только изменениями, выше указанными”(13).
7 августа 1874 г. “Пермские губернские ведомости” сообщали о том, что в Перми “положено основание прекрасного каменного здания для театра, устраиваемого по проекту академика Шауба на средства города. Если постройка этого здания будет идти безостановочно, то Пермь может увидеть зимой 1875-1876 гг. прекрасный театр, который будет лучшим украшением города”(14). 19 августа 1874 г. Р.И.Карвовский был назначен на должность губернского архитектора в Уфу, а в Пермь вернулся лишь 22 марта 1878 г., когда был утвержден пермским губернским инженером(15). Таким образом, здание театра в Перми было построено по проекту В.И.Шауба, а осуществлял его гражданский инженер В.В.Попатенко.
Другой мемориальный памятник - здание училища детей канцелярских служителей (ул. Сибирская, 26), как утверждается во многих краеведческих изданиях, было построено в 1825 - 1829 гг.(16) Это не точно, т.к. указ Сената об открытии в Перми училища детей канцелярских служителей был издан 18 февраля 1828 г.(17) В июле 1828 г. пермский губернатор К.Я.Тюфяев отослал проект И.И.Свиязева в Петербург на утверждение, где по указанию императора Николая I были убраны колонны, по проекту украшавшие здание(18). Во время пожара 1842 г. здание училища не пострадало, как написано в “Летописи Прикамья”(19). В нем сразу после пожара разместилась мужская гимназия, которая лишь в январе 1843 г. перешла в здание Благородного собрания(20). Тем более здание не перестраивалось в 1842 г. И.И.Свиязевым, который покинул Пермь в 1832 г.
Требуют уточнения также имена архитекторов и даты построек ряда домов, связанных с именами деятелей культуры Прикамья. Среди них особое место занимает дом Дягилевых (ул. Сибирская, 33). Первым владельцем дома, построившим его в начале 1840-х гг., был поручик в отставке H.С.Баранов, сын губернского прокурора(21). Его мать Е.И.Баранова в конце 1842 г. продала свой дом (ул. Сибирская, 27) под резиденцию губернатора(22).
П.Д.Дягилев в 1850 г. вышел в отставку и поселился в Бик-бардинском заводе. В 1851 г. туда приехала его жена А.И.Дягилева с детьми, а на зиму они переехали в Пермь, “где был для этого куплен дом”(23). Р.И.Карвовский по окончании Института гражданских инженеров был назначен в Пермь архитекторским помощником в конце 1850 г. и не строил для Дягилевых дома в 1852 г. В 1864 г. П.Д.Дягилев увеличил свой дом пристройкой вдвое большей первоначального корпуса(24). Очевидно, что пристройка и была сделана по проекту Р.И.Карвовского, т.к. среди его работ упомянут дом Дягилевых(25). В 1886 г. он снова делал для Дягилевых проект двухсветного зала вдоль улицы Большой Ямской, но он не был осуществлен(26).
Нуждается в уточнении также дата постройки дома Н.К.Крылова (ул. Куйбышева, 46), который по утверждению некоторых авторов построен в 1827 г.(27) Дата эта не точна, т.к. Н.К.Крылов приехал из Саратова и записался в пермское купечества в 1829 г.(28), т.е. дом построен после 1829 г.
Следует сказать также об ошибках, связанных с биографиями деятелей культуры. Так, поэту-сатирику В.Т.Феонову А.К.Шарц приписал опубликованный в журнале “Заволжский муравей” (1833, ч.2, № 14, с. 766-771) отрывок повести в стихах “Мятежник Пугачев”, который был напечатан без указаний автора, и до сих пор авторство этого отрывка не доказано(29). Эти сведения о В.Т.Феонове, не аргументированные А.К.Шарцем, перепечатываются в краеведческих изданиях, когда о нем говорится как об “одном из первых писателей в русской литературе, который обратился к теме Пугачева”(30). Тот же А.К.Шарц приписал пермскому поэту-лирику П.Е.Размахнину басни “Собака и волк” и “Осел и лисица”, автором которых был издатель “Заволжского муравья” М.С.Рыбушкин(31). Эти ошибочные сведения были перепечатаны в антологии “Поэты Урала”(32).
Авторы книги “Памятники истории...” (Т.2. Пермь, 1993) включили в список исторических памятников пермскую “царь-пушку”, ныне хранящуюся у заводоуправления АО “Мотовилихинские заводы”, утверждая, что она создана в 1869 г. Н.В.Воронцовым(33). На самом же деле пушка была отлита в декабре 1868 г. горным инженером Г.Л.Грасгофом(34).
Эти и многие другие ошибки, встречающиеся в краеведческой литературе второй половины XX в., будут существовать и переходить из одного издания в другое, пока краеведы не восстановят добрую краеведческую традицию, заложенную в конце XIX в., аргументировать события, ссылаясь на архивные документы и проверенные факты из трудов своих предшественников.
Ликвидировав легенды и ошибки, опираясь на достоверные данные, местное краеведение сделает шаг вперед в своем развитии. Это облегчит работу по изучению памятников культуры и обратит внимание широкой научной общественности нате мемориальные памятники Перми, которые до сих пор остаются в тени. Такими памятниками являются: дом ученого-ботаника, члена-корреспондента АН СССР, исследователя флоры Урала и Сибири П.Н.Крылова (1849-1931) (ул. Куйбышева, 46) и дом ученых Вологдиных (ул. Большевистская, 10), который до 1917 г. принадлежал ученому в области высокочастотной техники, члену-корреспонденту АН СССР, дважды лауреату Государственной премии СССР и первой золотой медали имени А.С.Попова В.П.Вологдину (1881-1953). Эти памятники имеют уникальную историческую и культурную ценность, не меньшую, чем мемориальный музей Н.Г.Славянова. Инициатива же краеведов об открытии мемориальных музеев, связанных с жизнью и деятельностью этих выдающихся ученых, уроженцев края, была бы важным шагом в развитии краеведения Пермской области и практическим воплощением его достижений.
1 Шмидт С. О. Изучение культуры российской провинции (XVIII - начало XX вв.) и задачи краеведения // Русская провинция. Культура XVIII - XX веков. - М., 1993. - С. 8, 12.
2 Спешилова Е. А. Старая Пермь: Дома. Улицы. Люди. 1723 - 1917. - Пермь, 1999. - С. 151.
3 Смышляев Д. Д. Сборник статей о Пермской губернии. - Пермь, 1891. - С. 31.
4 Бруцкая Л. А. Род Смышляевых XVIII - XIX вв. // Страницы прошлого. - Вып. 1. - Пермь, 1995. - С. 64.
5 ГАПО. ф. 512, on. 1, д. 350, л. 14-14 об.
6 Дягилева Е. В. Семейная запись о Дягилевых. - СПб.; Пермь, 1998. - С. 241.
7 Из архива пермского рода Дягилевых // Пермский ежегодник-95. Хореография: История. Документы. Исследования. - Пермь, 1995. - С. 227.
8 Смышляев Д. Д. Пожар в Перми 14 сентября 1842 г. // Пермский край: Старая Пермь (1723 - 1917). - Пермь. 1992. - С. 76.
9 ГАПО. ф. 65. оп. 2, д. 156. л. 23. 39-39 об.
10 Торопов С. А. Пермь: Путеводитель. - Пермь. 1986. - С. 22: Спешилова Е.А. Старая Пермь: Дома. Улицы. Люди. 1723 - 1917. - Пермь. 1999. - С. 148; Пермь от основания до наших дней: Ист. очерки / Под ред. М. Г. Нечаева. - Пермь, 2000. - С. 97.
11 ГАПО, ф. 35, on. 1, д. 16, л. 536 об.
12 Там же, л. 14 об. - 15 об.
13 Там же, л. 16 - 18 об.
14 Пермские губернские ведомости. 1874. 7 авг. № 63.
15 РГИА, ф. 1293, оп. 113, д. 179, л. 12, 24.
16 Терехин А. С. Жизнь и творчество архитектора И. И. Свиязева. - Пермь, 1970. - С. 173; Памятники истории и культуры Пермской области. - Пермь, 1976. - С. 82; Памятники истории и культуры Пермской области. Т. 2. Памятники истории, архитектуры и искусства. - Пермь, 1993. - С. 53.
17 Из Перми. 21 апреля И Московские ведомости. 1829. 21 сент.
18 РГИА, ф. 1285, оп. 8, д. 2920, л. 1-1 об., 5-5 об.; ГАПО, ф. 82, on. 1, д. 68, л. 8-8 об.
19 Летопись Прикамья. 1324 - 1917. Ч. 1. - Пермь, 1997. - С. 75.
20 Зверев А. В. Старейшее учебное заведение г. Перми: К 100-летию Пермской мужской гимназии. 1808 - 1908. - Пермь, 1908. - С. 39.
21 Смышляев Д. Д. Из прошлого: О старых временах и людях // Смышляев Д.Д. Сборник статей о Пермской губернии. - Пермь, 1891. - С. 137.
22 РГИА, ф. 1286, оп. 8, д. 230, л. 1-2, 19.
23 Дягилева Е. В. Указ. соч. СПб.; Пермь, 1998. - С. 23.
24 Там же, с. 35.
25 Юбилейный сборник сведений о деятельности бывших воспитанников Института гражданских инженеров. 1842 - 1892. - СПб., 1893. - С. 143.
26 ГАПО, ф. 279, оп. 5, д. 1452, 1453, 1454.
27 Терехин А. С. Указ, соч., с. 173; Памятники истории и культуры Пермской области. - Пермь, 1976. - С. 82.
28 ГАПО, ф.512, on. 1, д. 442, л. 4 об.-5.
29 Казанская периодическая печать XIX - начала XX в. - Казань, 1991. - С. 11.
30 Писатели и Вятский край. - Киров, 1976. - С. 37; Изоргина Н. П. Писатели в Вятке. - Киров, 1979. - С. 28-30.
31 Казанская периодическая печать XIX - начала XX в. - Казань, 1991. - С. 40.
32 Поэты Урала: Антология. T. 1. - Свердловск, 1976. - С. 36, 39-40.
33 Памятники истории и культуры Пермской области. Т. 2. - Пермь, 1993. - С. 27.
34 Грасгоф Г. Л. О приготовлении и пробе 20-дюймовой пушки на Пермском чугунопушечном заводе // Горный журнал. 1870. T. 1. № 1. С. 5-33.
Опубликовано в сборнике "Страницы прошлого: Избранные материалы краеведческих Смышляевских чтений в Перми". (Пермь, 2001. Вып. 3).