-Друзья, давайте сегодня отомстим нашему начальнику! - однажды в обеденный перерыв предложил Антон.
Он с нами работает в одном цехе. Ему под тридцать. Холостяк, нашего начальника?
Длинный, как жердь на хмельнике, - под два метра. Чем-то он царя Петра Первого напоминает. Недаром и за глаза его так зовут - "Царь Пётр".
- Что-о? Кому, говоришь, отомстим? - удивляется Юрка. Ростом он сантиметров на тридцать ниже друга, зато плечи у него куда шире. Все знают - он любитель 32-килограммовые гири поднимать. Оттого и приклеилась к нему кличка "Гиря".
- Начальнику, говорю! - повторяет Пётр царь. - Ты глухой, что ли? Уши с утра мой! - и дальше уже дразнит его, не может остановиться: - У нас один начальник, так или не так? Или над тобой твоя жена - главный начальник?
Кроме Антона с Юркой, нас здесь за длинным столом ещё человек восемь. И все мы глядим друг на друга в недоумении. Как так - начальника проучить? Да если мы распустим руки, нас сразу же отправят за решётку. Проблем нам, что ли, не хватает?
До сих пор в цехе дела шли неплохо. С ростом производства продукции медленно, но верно поднимались и наша зарплата. Передовикам даже давали премиальные. Может, не большие, но и это - плюс. Деньги, о которых не догадываются наши благоверные. И выходило, что после окончания рабочей смены у тебя в кармане водились лишние гроши - на кружку пива.
И вот - тьфу ты, какая беда на наши головы! Откуда только взялся этот кошмарный кризис? Говорят, он как чума распространился по всем свету. И теперь было не понять - то ли американским буржуям за него "спасибо" говорить, то ли "благодарить" нашего начальника.
- Нет, если мы отлупим Лысую голову, то бишь, конечно, Ивана Ивановича, нас всех посадят, - улыбается Антон. Лысая голова - прозвище такое у нашего начальника, и ох, не даром же оно к нему пристало! - Я же не предлагаю вам сесть в тюрьму! - подмигивает Антон. - Нет, у меня другая мысль!
- Какая мысль? А ну-ка, говори! - вскакивает на ноги Миша.
Тут ещё вот что надо заметить, Иван Иванович, тот самый начальник цеха, в свои сорок лет остался без волос. Расчёска не нужна! Представьте - ни единой волосинки нет на его светлой голове! Зато грудь - волосатая. В присутствии женщин он, видимо, чтобы показать бурную растительность, нарочно не застёгивает верхние пуговицы рубашки. Одним, словом, петух!
Шутники из числа моих коллег смеются над ним. Мол, если кто любит выпивать, и до женщин падок, у того волосы с головы перебираются на грудь. И наш Иван Иванович тому пример! О его слабостях все знают...
- Я как-то в газете прочитал статейку, - объясняет нам высокий царь Пётр, - будто бы работники японской фирмы, если недовольны своим начальником, изготавливают его чучело. Почему, думаете? Это чучело-манекен они избивают, как хотят - пока у всех души не успокоятся. Боксёры же кулаками бьют "грушу"? Вот точно так это происходит у японцев. Только вместо груши - чучело... Понятно?
- Это совсем другое дело! - облегчённо вздыхает Колян. И мы тоже начинаем улыбаться. Как солнышко засияло после ливня!
- Значит, нам надо вынести решение, - предлагает Миша, работавший в своё время председателем профкома. - Кто согласен с предложением, прошу поднять руки.
Тут же над столом поднимается лес рук. Тут же мы договариваемся о том, как претворить эту идею в жизнь.
План "месть начальнику цеха" очень прост. Обладатель институтского, худграфского, диплома Саша, по прозвищу художник, вместе с Лёшей, по прозвищу портной, некогда занимавшимся швейным делом, готовят манекен начальника. А Колян повесит его на потолке в подвале. И тогда...
Манекен начальника наши мастера сделали буквально за три дня, к четвергу. "Точь-в-точь наш Лысыая голова! И не отличишь: то ли живой человек, то ли манекен? - удивились все, как только увидели его. - Хоть выставляй в музее восковых фигур в Москве!". Из любопытства мои коллеги ощупывают его спереди и сзади.
Как только закончилась смена, работники нашего цеха, правда, одни мужчины - спустились в подвал. Женщин мы решили в это дело не ввязывать. Если до них дойдёт - не знаешь, чем закончится. А вдруг какая-то из них шепчет начальнику на ушко - тогда нам не сдобровать.
- Ну, дорогой наш Иван Иванович, терпи! - начал закатывать рукава царь Пётр.
- Постой, вначале зачитай приговор! - предложил Колян.
- Слушайте все! Приговор такой. Иван Иванович пугает нас сокращением, то есть хочет выбросить нас на улицу?
- Пугает! - голоса сразу десяти мужчин громко, как в церкви, звучат в пустом подвале.
- Он не выплатил зарплату за последние два месяца?
- Не выплатил! - кричат коллеги хором.
- Кроме, того обещает продать корпус нашего цеха бизнесменам и открыть там Торговый дом. Не так ли, друзья?
- Так и есть!!! - наши голоса, наверно, через открытое окно слышны на улице.
- Тогда, он должен понести суровое наказание! - наконец-то прочёл до конца приговор Антон. - Согласно приговору его надо научить уму-разуму посредством избиения!
Мужчины, точно злые псы, сорвавшиеся с цепи, одновременно набрасываются на манекен. Бьют и бьют. Тыкают кулаками. Никто не жалеет бедное чучело. Как только терпит манекен? Конечно, сшили его из крепкой ткани. Но под конец материя на брюхе всё же рвётся. И руки у чучела отрываются, падают на пол. Жуткая картина! Короче, не для слабонервных.
- Стоп! На сегодня хватит! - довольный, командует Антон.
- Ну да, сегодня проучили мы его как следует, хорошо проучили! Так и надо ему! - радуются коллеги, а сами пыхтят и отдуваются после такой "физзарядки". - нечего попирать наши трудовые права!
...На следующее утро все токари, участвовавшие в исполнении приговора, как ни в чём ни бывало, вышли на работу. Но все довольны! Все переглядываются между собой, смеются: рты до ушей.
Начальник цеха, глядя на нас, только головой качал: вроде, все трезвые, но почему тогда такие весёлые? С чего бы - при нынешней-то жизни - веселиться?
Причину он так и не узнал. (Палюк Длинный)