В пенсионном законодательстве России с 2002 года существует такое понятие, как «срок дожития» — это предположительное время, в течение которого после достижения пенсионного возраста выплачивается накопительная пенсия. Иными словами, это примерная продолжительность жизни пенсионеров.
Срок дожития используют при денежных расчетах. А еще это определение коробит слух. «Дожитие»…. Ни в одной стране мира нет такого выражения. И действительно для многих стариков с маленькими пенсиями, особенно если они одиноки, это время только так и можно охарактеризовать.
По последним данным Росстата, средний срок жизни женщин и мужчин после выхода на пенсию составляет 26,28 года и 16,56 года, соответственно. А общая средняя продолжительность жизни достигла 71,59 года.
Но мы поговорим не о денежных начислениях и трудоднях, а о переживаниях, воспоминаниях, любви и здоровье тех, кого называют стариками. Своих героев мы нашли в очередях за хлебом в магазине, у станции метро с протянутой рукой, в кафе с бесплатными обедами и доме престарелых. Им всем сильно за 60.
Анатолий Константинович, 85 лет
О детях, самодисциплине и о коммунизме в отдельно взятом кафе
Мужчина, опираясь на палку, входит в двери известного в городе кафе. Уже 4 года «Добродомик» бесплатно кормит всех приходящих сюда пенсионеров. Анатолий пришел один, в отличие от остальных ни с кем не здоровается, не общается. Просто садится за стол и ждет, когда ему принесут первое, второе и компот.
Одна женщина, я слышал, искала долго этот адрес и не могла найти. Кафе это раньше было на Васильевском острове, а теперь здесь, на Маршала Тухачевского 23, и через весь город, конечно, многим неудобно ездить, а я тут живу недалеко. Вот с палочкой, но прихожу. Это очень помогает мне. Я сильно экономлю так. Не нужно идти за продуктами, готовить, а главное — покупать.
У меня есть дочь, у нее трое детей. Она сама не работает. Поэтому я не прошу ее мне помочь. Я сам пытаюсь справляться. Она, главное, меня спрашивает: «А у тебя хоть на входе спрашивают пенсионное удостоверение или еще что?» А я говорю, что нет. Тут все на доверии, и мне очень тут нравится. Конечно, не разжиреешь на такой еде, но все же. Вот сегодня капуста с котлетой, салат из морковки. Это отдельно взятый коммунизм. Я вообще не верил, что где-то у нас что-то может сейчас быть бесплатным, а, оказывается, есть. Я очень хочу, чтобы таких кафе было больше по городу, это такое для нас подспорье.
Мне, конечно, иногда очень хочется чего-нибудь вкусненького купить, поесть. Но я не имею такой возможности. Я понимаю, сколько у меня есть денег, и если себя настроить, то можно прожить на любую сумму. Вот у меня всегда в холодильнике молоко, яйца, хлеб. Я варю себе каши обязательно. Можно себя научить не хотеть.
Я очень сильно разочаровался в работе, особенно в последние годы. Я был инженером и много работал в коммерческих предприятиях, а там все как-то не по-людски было. А тут еще и здоровье подкачало. Я вот думал, что выйду на пенсию, буду ходить на рыбалку, ездить в лес. А этим летом даже не смог дойти до пруда, а до него всего 600 метров. Очень жалею, о том, что когда было здоровье, не делал того, что хотел.
К слову, в «Добродомике» есть костяк постоянных посетителей — это примерно 250 человек. Одна бабушка-блокадница, 97 лет, познакомилась здесь с дедушкой — с тех пор они вместе. Продолжают ходить на обед, а потом как-то проговорились хозяйке кафе, Александре Синяк, что у них дома окна совсем развалились. Александра опубликовала объявление в соцсетях с просьбой о помощи, и неравнодушные люди собрали пенсионерам на новые окна. Одна бабушка стирала на железной доске всю свою жизнь, как-то сказала об этом, и ей подарили стиральную машинку. «Добродомик» для стариков стал и клубом, и столовой, и местом, где исполняются их мечты. А они от сложных — найти собеседника и друга, до простых — бытовых: постирать белье или подстричься. И эту помощь они здесь находят.
Иван Федорович, 93 года
О стыде, людях, возрасте
Этот мужчина простоял у метро «Проспект Просвещения» несколько часов. У него с собой была хозяйственная сумка, в которой лежали бутерброды. Он явно собирался долго здесь пробыть. В руках — березовые веники, на груди — табличка с просьбой приобрести товар. Нигде не значилась фиксированная цена, старик просил за веник кто сколько может. Точнее, он приговаривал: «Как вам совесть подскажет». Но когда давали 100 рублей, просил накинуть, а некоторые просто давали деньги. Этому продавец радовался.
Я приехал сюда из поселка Лесной. Это в Ленобласти. Мне 93 года, и скоро юбилей у моей супруги, я приехал в город, чтобы продать эти веники и на вырученные деньги купить что-нибудь к столу. Пенсия очень маленькая. На нее не шиканешь. Я всю жизнь работал, но все равно приходится как-то выживать. Мне не стыдно сюда приходить. Я понимаю, что не стою с протянутой рукой, я зарабатываю. Да, как могу. Я сам эти веники скрутил, сам насушил. Может они и не совсем ровные, но сделанные своими руками.
Люди у нас в основном добрые. Я вижу, что им даже некоторым стыдно брать мои веники. И тогда они просто отдают мне деньги. И полиция не гоняет. Видимо, к старику есть хоть какое-то, но уважение. Пока я могу ходить, передвигаться, я буду подрабатывать. Меня дома супруга ждет, я вроде как добытчик. Вот соберу денег, и купим что-нибудь вкусненькое. Дети у меня есть, и внуки, и даже правнуки, но им не до нас. У них своя жизнь. И я их не осуждаю. У всех свои дела.
На судьбу я не ропщу. Я не привык ныть. Я такого в своей жизни навидался, что мне ничего не страшно. Пока есть здоровье, а у меня слух пропадает, все будет хорошо. Надо всегда рассчитывать только на себя и больше ни на кого.
Валентин Иванович, 85 лет
О любви к женщине, к морю, о любви в стенах интерната
Побережье Финского залива. Свежий воздух, сосновый лес — места заповедные. До 90-х годов здесь все было застроено домами отдыха и санаториями. Потом, когда пришли «новые русские» и все скупили, на месте профилакториев стали появляться элитные отели и рестораны. Но все же одному санаторию почти удалось сохранить свой профиль. «Красная звезда» все так же принимает пенсионеров, только они уже отсюда никуда не уезжают, они здесь живут до конца своих дней. Бабушки и дедушки, которые по разным причинам остались без крыши над головой, приезжают сюда на полное обеспечение. Пенсия от государства уходит на оплату проживания, питания и медицинской помощи, часть финансирования берет на себя город. Валентин Иванович раньше приезжал сюда в качестве отдыхающего и не знал он тогда, что переедет сюда жить, да еще и женится.
Я здесь уже пятый год, а Галина, получается, позже сюда приехала. Но я ее сразу «запеленговал». Мы изначально с ней познакомились на хоре, я же пою и на английском, и на русском, и Галя тоже. Но мы с ней сразу спелись. Сначала просто гуляли, ходили, разговаривали. Но в какой-то момент мы поняли, что это все не просто так. Что это что-то большее. Мы долго все скрывали, бывало, я в ее каюту нырну, пока никто не видит, но мы ни-ни. Только после того, как батюшка нам разрешил жить вместе, благословил нас, только после этого мы стали жить вместе. У нас — и у нее, и у меня — семьи в той жизни, в которой мы раньше были. Дети уже давно выросли. Галя вот чуть не осталась в Мариуполе. У нее муж журналист был. Работал здесь, и жили здесь, а потом уехали в Киргизию, а потом развал СССР, бежали оттуда. Галя хотела к сестре в Мариуполь уже потом, когда супруга не стало, а Порошенко ей не подписал бумаги. Вот мы теперь спасибо ему говорим за это. Но вот только ее документы с этими переездами потерялись, и Галя получает маленькую пенсию, но зато она здесь, и мы с ней познакомились и полюбили друг друга. Да и в нашем возрасте можно любить.
Я очень скучаю по морю. Я всю свою жизнь ему посвятил. Был капитаном на военных кораблях, даже сейчас вам ничего не расскажу, потому что это тайна, а значит неразглашение. Я до последнего выходил на берег, смотрел на волны, у нас были экскурсии, мы ездили на дамбу, а сейчас я уже не могу, не позволяет здоровье. Но я очень жалею, что не могу снова встать за штурвал. Море меня не отпускает и никогда не отпустит. Для меня День ВМФ — это праздник святой. Я тогда могу и принять немножко. Сейчас я совсем не пью практически, это все благодаря моей супруге.
У многих, кто здесь живет, есть родственники и даже бывшие жены и мужья. Но жизнь так сильно всех разбросала, что они стали вроде как чужими друг другу. Вот у нашего соседа бывшая жена в интернате в Павловске, когда был ковид, их хотели к нам подселить, но Геннадий взбунтовался тогда, говорит, мол, не надо их тут нам.
А отчаиваться никогда не надо. Вот мы нашли свою любовь, кто бы мог подумать? А у нас так получилось. Все нам завидуют, мне кажется, ну и что. Главное, что мы вместе. Но если бы можно было заново все повторить, то я пошел бы снова. Хоть простым матросом, но на корабль.
Надежда Ивановна, 87 лет
О футболе, о любимом супруге и Дзюбе
Мы знакомимся с постояльцами дома-интерната, нам проводят экскурсию по комнатам. С нами человек 6-7, все рассказывают о себе, о своей жизни, и только Надежда Ивановна заметно волнуется, как будто места себе не находит. Чуть позже становится ясно почему. Она боится опоздать на трансляцию матча. Зенит играет со шведской командой «Мальмё». Из своих 87, Надежда Ивановна — уже 30 лет как болельщица.
У меня был мой любимый супруг. Его давно нет на свете. Он очень любил футбол. И я помню, однажды он смотрел как обычно, а я была на кухне, и тут он меня зовет и говорит: «Надя, ну посиди, посмотри». Я зашла, и тут вдруг «Зенит» забивает. Он вскакивает и кричит, что я его талисман и что наши выигрывают, пока я смотрю. Ну и так я начала втягиваться, спрашивать, а кто этот? А кто тот? И он мне рассказывал, и потом уже когда начинался футбол, я бежала вперед него. И ему уже говорила: «Иди там приготовь обед, а я буду смотреть». Мы ходили все вместе на стадион, когда играла наша любимая команда. Я вот вообще «Москву» терпеть не могу, надо ей накостылять, вот «Зенит» — это другое дело. Я очень Дзюбу люблю. Он самый лучший футболист, я считаю. Всегда забивал, а в последнее время, как-то сник. Не знаю, что с ним произошло. Но эти ребята — молодцы. Правда, много новых, я уже не узнаю половину, но все равно играют очень хорошо.
У меня и шарфик зенитовский есть. Вот не знаю, мне могут звонить, в дверь стучать, я буду вся там, в телевизоре, ну вот не знаю, что это такое.
А еще я в хоре пою. Был там у нас один мужчина, все меня провожать стал. А однажды подходит к комнате моей и говорит, что, мол, чувства у него ко мне. А я как замахнусь на него рукой! Даже не посмотрела, что он с палочкой. Какое там??? У меня был мой любимый супруг, и он для меня им и останется. Вот я живу в отдельной комнате, смотрю свой любимый футбол и решаю кроссворды. Меня все устраивает, дети и внуки меня навещают.
Чего бы я хотела... Если бы можно было, вернуться к любимому.
Удивительно то, что почти у всех, с кем удалось поговорить, есть родственники. Дети, внуки. Но помощь и поддержку старики находят у незнакомых людей или в казенных стенах. Благотворительность в Петербурге всегда имела сторонников и последователей, но помочь может далеко не каждому. Это поколение — тем, кому 80, 90 — оно другое. Это люди с чувством собственного достоинства и с закаленным характером. Вопросы к тем, кого они воспитали.
Материал на нашем сайте: Возраст «дожития»: о чем сожалеют и о чем мечтают те, кому за 60
Автор: Татьяна Медведева
Городской блог о Петербурге и петербуржцах Скамейка
#возраст дожития #пенсионеры #петербург #старики