Ранее: Как мы хотели организовать свою торговую точку и про выставки, где нам приходилось участвовать в первые два года.
Несмотря на то, что у нас вроде был мир и я общалась с Таней и её ненаглядным, я всегда была настороже и старалась не иметь с ними никаких материальных дел, было такое, что Таня сама предлагала мне какие-то деньги на конкретные цели, но я тут же старалась вернуть им до копейки и даже больше. Я никогда не брала у неё деньги за те вещи, которые ей приглянулись, и она просила их у меня.
Она могла попросить у меня отрез льна, который я купила для себя или бархата, другие ткани, забрать себе медный кувшин, подаренные мне бабой Сарой, чемодан с открытками, который я собирала не один год, приобретенную по случаю антикварную этажерку и другое. Для меня они были только вещами, а для дочери на то время представляли какую-то ценность.
Иногда она вызывала меня и просила пройтись с нею по каким –то её делам в Ташкенте, я не отказывала, Полина в это время оставалась с ребенком. С Таней я не один раз поднимала вопрос возвращения Полины домой, но она уверяла меня, что ей с ними будет лучше и легче, она молодая, часто бывает на Бродвее, у них там друзья и Полинка находится в молодежной среде, за ней ухаживает неплохой парень.
Полина в это время уже училась в лицее, куда поступила сразу после того, как Таня родила, совмещая учебу, работу на дому и помощь Тане. Все необходимое для лицея и случавшиеся поборы оплачивали они, а потому говорила Таня, что я не справлюсь с такими расходами.
Не помню в какой год, весной Таня со своим отправили ко мне Полину с требованием одеть её, не спросив есть ли у меня деньги или нет. Мол завтра воскресенье, поедете на Ипподром и купите то, что ей надо. Может просто узнали где, что я накануне получила какую-то сумму.
Факт тот, что эти покупки были незапланированные, а вызваны они были тем, что я в прошлые выходные на Ипподроме купила для Антоши дорогие сапожки, которые она выбрала сама. Им это очень не понравилось, мол Онегиных одеваешь, а о своей не думаешь, на них повесила.
Полина вроде и льнула ко мне, но была вся какая-то сжатая и в глаза мне в тот день не смотрела, я подумала, что её перед поездкой туда накрутили и не стала мучить её, ничего и ни о чём не спрашивала. Полина стала красивой и взрослой девочкой, но всё тот же ребенок.
На Ипподроме Полина выбирала вещи сама, я только оплачивала, но выбирала она вещи в корейском павильоне, хотя, пройдя другие павильоны, мы видели точно такую же одежду, но в три раза дешевле. Это потом, много лет спустя, Полина скажет мне, что её постоянно грызёт совесть за те покупки и за то, как со мной обошлись в то время из-за них. Я, конечно успокою её тем, что я всё тогда понимала и её не винила.
Вроде мы общались, они старались знать, как у нас, а мы никогда не знали, как у них, поэтому для нас стало большой неожиданностью новость о том, что они продали свою квартиру и купили дешевле прежней трехкомнатную на другой улице в финских домах, тоже недалеко от нас. У них в плане было выкупить все квартиры в том подъезде в свою собственность.
Если та квартира была оформлена на Таню, то эту, вновь приобретенную, они уже оформили на него. Он и вначале предъявлял ко мне претензии, что я на Таню квартиру оформила, а не на него, что в доме мужчина хозяин. Тогда я сказала, что он сам должен был в таком случае о квартире побеспокоиться, а я беспокоилась о своей дочери, а не о нём и его мужских амбициях.
Дом двухэтажный, в подъезде всего четыре квартиры – две трехкомнатные и две двухкомнатные, а пока они попросили меня найти мастеров для ремонта их вновь приобретенной квартиры, мол Онега присмотрит за ремонтниками пока они будут работать и это при том, что они Онегу ни во что ни ставили. Сами они перешли жить чуть выше от нас на съемную квартиру.
Мы от поиска ремонтников отказывались, но тут один мой знакомый с сыном как-то навестили нас, он с детства ещё считал меня своей старшей сестрой, мы разговорились и как-то к слову пришёлся разговор о Таниной квартире, который они хотят отремонтировать, и он предложил свои услуги. Говорил, что всегда работал на ремонте квартир с сыном, возьмут недорого и просил познакомить нас с ними.
Я еще сомневалась, но подумала, что мы почти родственники, обманывать не станут, да и со скидкой сделают, как обещали. Но решение принимал все-равно Танин. Познакомила их с Таниным, они дали им ключи от квартиры и начался мой ад.
Мне нужна Онегина помощь, а она обед для них готовит, нам тоже, конечно, но теперь ещё на троих мужиков, те позвали еще одного. Работы в день делают мало, утром завтракают у меня, в обед Онеге обед нести туда, дождаться, когда пообедают, забрать посуду, вечером приходят поужинать. Денег на еду мне надо пропасть, только успеваю что-то сшить, отвезти, получить деньги, закупить продукты на один день, а завтра то же самое.
Кроме того, они рисуют ежедневный счет за выполненные ими работы, я даже навскидку вижу приписки, они же настаивают, что это фактически проделанный объем работ. Приходиться оплачивать.
Я вымоталась, а Таня предъявляет мне претензии, что они там долго работают и дорого, а результатов нет. Говорю, что если они хотят, чтобы рабочие работали, то за ними смотреть надо и самим делать замеры. Я уже не могу им платить и кормить их. Таня дает мне какую-то сумму, которая не покрывает и трети тех расходов, что понесла я, и просит, чтобы Онега была построже с ними.
Через неделю, когда тот наемный рабочий начинает предъявлять мне претензии по поводу того, что ему недостаточно мяса. Я говорю, что лично мне ничего не надо, пусть они идут и договариваются сами непосредственно с заказчиком, а от меня им будет только чай с хлебом и ничего больше.
Они оставили ключи от той квартиры и ушли, а я прошла в ту квартиру и ужаснулась, все внутренние стены снесены. Когда мы раньше приходили туда, то видели, что эти же стены висят на потолке, а на их стыке с полом воздушное пространство, сантиметров на двадцать, удивлялись, как они еще не обвалились, но видимо раствор, соединяющий кирпичи, в то время делали на совесть.
Весь строительный мусор рабочие вынесли в арык перед домом, а Юра как начальник Ширката попросил Таню с её мужем вывезти этот мусор самостоятельно, либо оплатить Ширкату его вывоз. Это наем грузовой автомашины, своих в Ширкате нет, и рабочих для погрузки мусора на неё. А Таня отказалась, сказав, что это его обязанность убирать мусор с улиц.
Но по правилам такой мусор вывозится теми, кто делает ремонт в доме, а Ширкат вывозит только бытовой мусор. Разругались они в пух и прах, с этого времени Юра для Тани так и остался врагом, хотя он и предлагал Тане и другой вариант, они находят автомашину, а Юра посылает на погрузку дворников, но нет, всё должно быть за счет Юры, а он не миллионер, да и не обязан платить ничего за них. Этого они понимать не хотят.
Их разбомбленная квартира осталась стоять в таком состоянии надолго. Не знаю, как жители верхнего этажа не провалились вниз, а их планы о покупке трёх других квартир так и не осуществились.
На верхнем фото из интернета. На нем центр города Чирчика, площадь имени Навои или, как говорят у нас - центр Навои.
Далее: Про нянечек для внука и соседских обидах на меня.
Из моих: Крупицы прошлого.
Один пасхальный день.
О соседях на одной площадке со мной.
О чём меня соседка попросила.
О том, как мы отказались быть распространителями Гербалайф.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи "История знакомства моих родителей". За ними следуют продолжения о моей жизни и жизни моей семьи. Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.