129
- Говорили же, что нет хозяйки, что за женский крuк? - воевода кивнул в сторону неприметного строения, откуда слышался звук, и со злобой посмотрел на Белозара.
- Так это матушка ушла в царство Мары, - не дрогнув ответил молодой мужчина, - а в бане моя жена. Какая из неё хозяйка - как тяжела стала, так делать ничего не может - плохо ей. Вот и сейчас мучается, никак не может освободиться от бремени.
Воевода подозрительно посмотрел на хозяина дома и кивнул своим воинам, чтобы те шли проверять баню. Дружинники переминались с ноги на ногу и не спешили выполнять наказ.
- Что встали? - спросил предводитель.
- Так в бане рожАница, - неуверенно ответил один из воинов, - а значит нельзя нам туда. А то накажет Ладушка за неуважение к таинству.
Воевода сплюнул. Он и сам знал, что когда открывается дверь между мирами, находится там может только рожАница да её помощница.
Мужий взгляд грозит порушить и без того хрупкие границы, и выпустить из Нави лихо, которое заберёт дитя. А муж, за своё вмешательство, будет строго наказан богами.
Но и уйти не проверив, главный дружинник не мог. Не ехалось ему с этого двора, держало его здесь что-то, тревожило. Амулет теплел на груди, покалывал. Воин крутил его в руках и не понимал, где здесь магия. Никаких колдунов рядом не было, младые отроки да чуть постарше жили на этом дворе.
«Что за наваждение?», - думал он и никак не мог он понять, почему раньше не приметил этого домика в стороне, из которого слышался женский крик, и почему никто из его людей не зашёл туда.
«Не чисто здесь, ох не чисто», - мелькали мысли и хотел он уже силой узнать, что скрывают хозяева. Но указ князя был не лить крoвь и не рубuть селян. А нарушит наказ князя он не мог, так как донесут о его проступке дружинники. Таких доносчиков новый правитель привечал. Приближал к себе, одаривал. Хотел в захваченном граде своих людей иметь, чтобы за всеми следить и заговоры раскрывать.
Поэтому сдержался воевода, положение в дружине было ему дорого, но всё же вплотную подошёл он к Белозару.
- Точно твоя жонка там? - спросил он, вытаскивая их ножeн кuнжал.
- Моя, чья ещё? Все остальные братья малы для свадебного огня, - ответил молодой мужчина, не поведя бровью.
- Пошли, покажешь свою красавицу, - продолжал воевода.
- Я тебе провожу, но внутрь заходить не стану. Гнев богов навлечь не хочу, - был ответ.
Я чувствовала, как напряжены все мужчины в моём доме и на дворе. Как вытянулись в струну жилы Демида, как пульсирует кровь в сердце Белозара, как нервно сглатывают младшие отроки, и как неодобрительно переглядываются дружинникам.
«Видано ли дело - в баню к рожАнице ходить», - думали воины. - «Он и себя погубит, и нас боги не пощадят».
А воевода быстрым шагом приближался к бане. Крик к тому времени прекратился. Ноги его тонули в мягком снегу, а в спину смотрело множество пар глаз, не одобряющих его поступок.
Подойдя в бане, мужчина остановился. Воспоминания нахлынули тяжёлой волной, столько времени он гнал их от себя, но душа болела и отказывалась забывать о рoдной крoви.
Уверенной рукой распахнув дверь бани, он окунулся в запретный для мужчины мир рождения новой души. Внутри было тепло, но не жарко. Шёл аромат незнакомых ему трав, горела неприметная снаружи лучина, на входных лавках были разложены чистые платы, а в глубине виделись две женские фигуры. Одна распластанная на широкой полке, другая склонившаяся рядом.