"Снайперская группа проверила оружие и снаряжение, а затем, пригнувшись, быстро побежала на север, обходя немцев, которые весело пили кофе на дороге".
(с) Евгений Читинский
Начало первой книги "Лейтенант Старновский" здесь:
Начало второй книги "Линия Сталина" лейтенанта Старновского здесь
Предыдущая глава тут. Гл. 23
#история #ссср #читать про ВОВ #читать военный боевик онлайн #линия сталина #Минский укрепрайон #военная история
Глава двадцать четвертая. Минский укрепрайон. 26.06.1941 года. Подвижная снайперско-диверсионная группа
Когда план действий по телефону доложили командиру пулеметного взвода, тот сказал, что ему об этом нужно сообщить командиру пульроты. Не прошло и десяти минут, как лейтенант сообщил, что «добро» на проведение манёвра снайперской группы получено, и что Павловскому разрешили взять с собой двух бойцов по его выбору, а Удальцову дали задание обеспечить группу винтовками СВТ, противотанковыми гранатами и лёгкими «лимонками». Наверное, начальство решило, что бойцы будут щёлкать немецкие танки, как семечки! Но приказ есть приказ, и его надо выполнять. Жаль, что вместо того, чтобы пойти налегке, бойцам теперь придется нести на себе дополнительный груз, словно они какие-то диверсанты! Павловский тут же решил, что уж на снайперскую позицию он поползет без гранат. Парни прикроют!
Первым, к кому обратился Валентин Евграфович с предложением «пойти немного пострелять», был сержант Синицын.
- Фёдор, я видел, как ты вёл стрельбу по убегающим дезертирам, а потом по немецким самолетам! Ты меткий и смелый, это то, что нужно, чтобы выполнить задание!
Сержант на миг вспомнил, что первые убитые им на этой войне были свои же советские люди, хотя какие они после всего этого советские? От кольнувших воспоминаний он чуть скривился, как от зубной боли. Да и, честно говоря, не ему, мелкому прохиндею, подворовывавшему картошку и прочую снедь в погребках на полигоне, заниматься геройством. Не, ну это, конечно, тоже требовало определённой смелости, не каждый решится на нарушение законности, пусть и в сговоре со старшим лейтенантом Варданяном, но вот пойти на врага с оружием в руках, чуть ли не к нему в тыл, тут нужна смелость другого масштаба!
А то, что он попер против самолетов, так это от психости. С кем не бывает! Зато потом ой как страшно было! А тут такое дело предлагают. И кто? Бывший зэк, который и будет командовать группой.
- Ну ты что? Думаешь, что не справишься? – Павловский специально не стал ввёртывать в оборот фразу «Ты что, струсил?». Ну, во-первых, чтобы не обидеть человека, а во-вторых, чтобы он тут сдуру, на глазах у всех, не вздумал согласиться, а потом в тылу врага, вдалеке от своих, в самый ответственный момент взять и струсить. А так вроде как «сможешь или не сможешь», пусть человек сам определяет свои возможности, чтобы не подвести товарищей.
Но для ускорения мыслительного процесса Валентин Евграфович добавил:
- Да стрелять в основном буду я, ваша задача будет только прикрывать меня, ну и при случае наносить врагу урон! Вот тебе и возможность открыть свой счет убитых немцев! Постреляем их, как куропаток, и в лес! А потом снова повторим огневой налет, но уже в другом месте, а потом снова в лес!
Чтобы что-то сказать, Синицын выдавил:
- Как комары медведя? — и чуть не ляпнул про то, что «они нас одним щелчком пришлёпнут».
Но бывший зэк понял суть сравнения. Тусклый свет от лампочек автономного освещения ДОТа позволял рассматривать малейшее движение мимики лица говорившего. Поэтому Павловский решил, что подобный пример нужно свести ко всем известной банальности, желательно победной, ну и заодно показать, что идут они не просто так, а выполняют особое задание, которое призвано помочь всем обороняющимся ДОТам, артиллеристам и солдатам, сидящим в окопчиках противоштурмовых групп.
Валентин Евграфович кашлянул и слегка насмешливым голосом назидательно сказал:
- Не, не как комары и медведь, а как охотничьи лайки, которые кусают этого медведя и держат его на месте, пока не придет охотник и не пристрелит его! Наша же задача простая. Напасть на немцев, когда они пойдут походной колонной по этой дороге. Заставить развернуться, принять бой. Но пока они будут разворачиваться, мы уже их атакуем в другом месте! А пока мы их держим тут, за это время подкрепление к нам и подойдет.
- Злой, да я понимаю, только непривычно всё это! – Синицын посмотрел на стоявших рядом солдат. –Метко стрелять это одно, а вот чтобы по целому войску – это же ведь совсем другое!
Тут к ним из круга обступивших бойцов вдруг вышел красноармеец Сидоров:
- А я пойду! Я утром 22 июня на своей сторожевой вышке такого страху натерпелся, когда немец стал стрелять, что теперь ничего не боюсь, а стреляю я метко, ворошиловский стрелок, между прочим!
- Верю! Пойдешь со мной! Счас кого-нибудь еще спросим из противоштурмовой группы! – и Павловский направился к выходу из ДОТа.
И тут Синицына изнутри словно толкнуло что-то:
- Злой, ну постой ты, не надо никого больше спрашивать, я пойду с вами! – и тут он понял, что не хочет оставаться в окопах, по которым вскоре будут стрелять из пушек, и лучше в это время быть в лесу, а там уж как подфартит!
Снайперская группа проверила оружие и снаряжение, а затем, пригнувшись, быстро побежала на север, обходя немцев, которые весело пили кофе на дороге.
Достигнув леса, новоявленные диверсанты слегка перевели дух, огляделись, и, обнаружив тропинку, углубились дальше в лес, держа направление параллельно грунтовой дороге Раков — Минск. Минут через десять они к ней свернули, и, осторожно раздвинув кусты, обнаружили, что дорога пустынна. А так как шума моторов они до этого не слышали, то получается, что немцы тут пока не проходили.
Дело в том, что основной удар немецкая армия наносила гораздо севернее, вдоль шоссе Молодечно — Минск. Здесь наступали сразу две немецкие танковые дивизии, 20-я и 7-я. Советское командование понимало, что это направление одно из самых танкоопасных, поэтому еще 24-25 июня 1941 года северный фланг и частично центр обороны Минского укрепрайона заполнили войсками 64-ой стрелковой дивизии. Еще южнее заняла позиции 108-я сд. Они успели окопаться, подготовить артиллерийские позиции. Как, например, четыре сорокапятки возле придорожного ДОТа № 63. Так как 64-я стрелковая дивизия занимала по фронту около 60-ти километров, то не везде получалось создать достаточную плотность войск. В таких условиях основные силы были сосредоточены на самом танкоопасном участке, то есть вдоль шоссе Молодечно — Минск. Грунтовая дорога Раков – Минск, которая шла на самом краю левого фланга обороны 64-ой стрелковой дивизии, оказалась слабо прикрытой.
Но это не значит, что про этот участок обороны забыли. Нет! Просто действовали, как было предусмотрено военной наукой того времени. Если нет сил оборонять всё, значит, нужно создавать подвижные резервы и выдвигать их на опасные участки фронта, где в данный момент атакует противник. А ведь вдоль дороги Раков — Минск уже шла 12-я танковая дивизия немцев!
Согласно п. 413 Главы 10 (Оборона) Полевого Устава РККА 1939 года (ПУ-39) предусматривалась и оборона на участке фронта более широком, чем это было положено в «нормальных условиях». А именно:
«Оборона на широком фронте применяется в случае, когда войсковому соединению дается для обороны фронт, превышающий нормальный.
Она применяется главным образом на второстепенных направлениях.
Организация обороны на широком фронте зависит всецело от протяжения фронта обороны и от характера местности.
На местности, всюду доступной, оборона на широком фронте строится на занятии и удержании выгодных в тактическом отношении отдельных районов, находящихся в огневой связи между собой.
В зависимости от протяжения фронта огневая связь может осуществляться пулеметным и артиллерийским огнем или только артиллерийским».
Так как непосредственно дорогу Раков — Минск прикрывали ДОТы № 63, № 64 и № 80, которые находились в «огневой связи», то командование решило, что этого будет достаточно для удержания позиций до прибытия подкреплений. Вся надежда была на гарнизоны ДОТов, артиллеристов и противоштурмовые группы.
Однако норма полосы обороны для 64-ой дивизии, даже согласно п.413 ПУ-39, была явно завышена! А ведь этот пункт указывал вполне себе конкретные цифры:
«Оборона на широком фронте и на местности всюду доступной организуется:
а) стрелковым батальоном на фронте 4 - 5 км;
б) стрелковым полком 8 - 10 км;
в) стрелковой дивизией 18 - 20 км.
На местности не всюду доступной обороной занимаются только такие районы, которые перехватывают важнейшие направления вероятного наступления противника. В этих условиях оборона может быть устойчивой даже при отсутствии огневой связи между районами.
Напомним, что, согласно п. 375 ПУ-39, «На нормальном фронте стрелковая дивизия может успешно оборонять полосу шириной по фронту 8-12 км и в глубину 4-6 км; стрелковый полк - участок по фронту 3-5 км и в глубину 2,5-3 км; батальон - район по фронту 1,5-2 км и такой же глубины.
На особо важных направлениях франты обороны могут быть уже, доходя до 6 км на дивизию».
Таким образом, мы видим, что дивизия занимала фронт, превышающий норму в 5 раз! И даже «увеличенную норму» превышала в 3 раза! Но особое внимание следует уделить вот этим словам: «На особо важных направлениях франты обороны могут быть уже, доходя до 6 км на дивизию». А направление ударов трех немецких танковых дивизий по одной нашей стрелковой – это и есть «особо важное направление», то есть самое танкоопасное! Так вот, эту норму 64-я стрелковая дивизия перекрыла ровно в 10 раз!
То есть по всем правилам военной науки удар трех немецких танковых дивизий на участке фронта протяженностью 60 километров должны были сдерживать десять стрелковых дивизий! Десять! А в реальности сдерживала всего одна!
Понятное дело, что в таких случаях нужно было полагаться только на мобильные резервы, на смекалку и инициативу бойцов и командиров.
Вот поэтому командир пульроты сразу же оценил идею красноармейца Павловского о создании подвижной снайперской группы, или, как её назвал сам Злой, «снайперско-диверсионной».
Главное было — продержаться до подхода резервов. А это тоже было предусмотрено военной наукой в виде п. 415, главы 10 (Оборона) ПУ-39, который стоит привести полностью:
«При обороне на широком фронте особо большое значение имеет создание сильной ударной группы в полку, дивизии и резерва - в корпусе.
Ударная группа полка, располагаясь в 5-6 км за батальонами первой линии на наиболее опасном направлении, должна обладать постоянной готовностью оказать им поддержку.
В случае прорыва обороняемого фронта или окружения отдельных районов ударная группа полка, опираясь на уцелевшие районы, смелыми контратаками во фланг и тыл прорвавшегося противника восстанавливает положение, а при невозможности задерживает развитие наступления противника до подхода ударной группы дивизии.
Ударная группа полка в обороне на широком фронте в целях наиболее успешного отражения неожиданных налетов противника, особенно ночью, свое расположение при всех условиях оборудует для круговой обороны. Из тех же соображений штаб полка располагается вместе с ударной группой.
Ударная группа дивизии должна обладать высокой подвижностью и располагаться в одном или нескольких пунктах, но обязательно вблизи узлов дорог, выводящих ко всем или к наиболее важным участкам фронта обороны. В состав ударной группы дивизии следует включать пехоту на автотранспорте, артиллерию, танки и конницу».
Так что нападение на походные колонны немецких войск, которые заставляли бы их останавливаться, разворачиваться в боевые порядки, а потом снова сворачиваться и продолжать марш — это было несомненным выигрышем во времени! Что было очень важно для подхода наших резервов!
Продолжение здесь. Гл. 25 "Удар в самом неожиданном месте"
Другие книги Евгения Читинского на Яндекс-Дзене::
- Читайте русский Lost (культовый сериал 10-х годов "Остаться в живых") фантастический боевик "Похищенные инопланетянами. Выжить вместе". В стиле первых трех сезонов!
Таких книг практически нет! Только здесь!
- Всё как "взаправду"! Читайте про массовое попаданство на тропические острова в другом мире "Атолл Рай".
Книг про массовое попаланство на тропические острова в Инете считанные единицы. А тут "Атолл Рай". Райское чтение! Да еще и в стиле выживания Беара Гриллса (его шоу про выживание посмотрело 1,2 млрд зрителей)