Ежедневно много людей из Греции и других стран едут на священную гору Афон. Их так много, что Священный Кинот на Афоне был вынужден ограничить число приезжающих паломников, и желающие посетить Афон должны сделать предварительную резервацию, чтобы переночевать в том или ином монастыре. Среди паломников много молодых людей, которые приезжают на Афон в течение всего года.
Сегодня у современной молодежи много интересов, они испытывают беспокойство, тревогу, имеют проблемы. Они задают вопросы архондарям. Сначала они неуверенно ведут себя в храме, с раннего утра следят за богослужением, целуют древние иконы, честные мощи, руки досточтимых беловласых старцев, живущих в аскезе. Они уезжают, если не с энтузиазмом, но в любом случае глубоко задумавшиеся о духовных вещах. Они спешат снова приехать на Афон. В следующий раз они чувствуют себя уютнее и увереннее. Они хотят говорить о смысле и цели жизни, исповедуются. Встреча с каким-то духовным старцем является важным моментом в их жизни. Старец Софроний (Сахаров) говорил: «Один старец компенсирует тысячи страниц из книг». Простота, снисходительность и искренность старцев обезоруживают молодежь.
У молодежи способность воодушевляться истиной, быть глубоко привлеченными к истине и правде. Когда они находят ее, то поклоняются ей, следуют за ней независимо от их возможных отклонений.
– Паломническая поездка на Афон, – говорил один молодой человек, – была для меня откровением одного из аспектов Православия, о котором я никогда не знал и не представлял себе его.
Его очаровало богослужение, спокойствие монахов. Не будут же они просто так сидеть в горах в безмолвии и охранять монастырские стены. Монашеский образ жизни тронул его. Он не мог объяснить причину своего умиления.
– Что-то переломилось во мне.
Он начал думать и говорить, что Господь не такой уж далекий, неземной, тайный, страшный и безжалостный.
Каждый день жизнь монахов начинается и заканчивается в храме. Храм расположен в центре монастыря, скита, кельи, жизни монаха. При свете лампад и свечей, с византийскими песнопениями и умилительным чтением «каждый вечер, утро и обед», в течение многих часов стоя в стасидиях, с четками в руках они призывают Божию милость. Часто всенощные бдения сопровождаются пространными красивыми песнопениями, которые заканчиваются бескровным Божественным священнодействием, и все монахи причащаются Пречистых Таин.
Однажды два студента в первый раз в своей жизни провели всю ночь в храме Ставроникитского монастыря. Когда бдение закончилось, и они вышли во двор, чтобы пойти в общую трапезную, игумен спросил их:
Дети мои, как вам видится бдение?
Студенты ответили ему вопросом на вопрос:
– Вам не тяжело всю ночь быть на бдении?
– А вам не тяжело всю ночь проводить на дискотеке? – Спросил настоятель монастыря.
– Мы там развлекаемся, – ответили они.
– И мы развлекаемся, – сказал игумен, – забавляемся: это наши празднества. Послушайте, дети мои, – продолжил он, – что делает младенец девять месяцев в утробе матери? Он растет. И мы растем в Церкви, и иногда сами этого не понимаем.
Божественная Литургия не заканчивается возгласом «
Молитвами святых отец наших...». Она продолжается в монашеских кельях, в молитвенной жизни, в постоянном разговоре с Богом – менее известным и менее любимым делом в миру, – невидимо, тайно, молчаливо, но значимо, полезно и благотворно. Часто говорят, что в некоторой степени монахи «профессионально молятся». Они также молятся за тех, кто не хочет или не может молиться. Монахи молчат, потому что у них идет постоянный разговор с Богом. Только молитвенное дело монахов делает ценным их уход от мирской жизни. Если мы верим в существование Бога и в Его слова, то молитва святых продлевает благодать и милость Преблагого Бога, и это поддерживает мир, а не супероружие сверхсил. Большой ценностью является смиренная молитва монахов, даже если мир этого не понимает.
Божественная Литургия точно не заканчивается возгласом «Молитвами святых отец наших...». Она не заканчивается в монашеских кельях, а продолжается в послушаниях (на греческом языке – διακόνημα). Это означает диакония, служение – один монах служит другому, и все вместе служат Богу. Нет высшего и низшего послушания. Игумен монастыря является первым среди равных. Все носят одинаковые рясы, которые являются служебным «фартуком» диаконии, а не одеждой, отличающей игумена от других монахов, или признаком какой-либо власти. Послушания могут возлагается на годы и могут быть возобновлены, если есть серьезная причина «прервать» их. В монастыре все равны: и секретарь, и мойщик посуды на кухне. Таким образом, здесь нет конкуренции, стресса, смятение. Паломник чувствует, что Бог присутствует во всех аспектах жизни общежительного монастыря – как в соборе, так и в келье, в магернице (монастырской трапезной), в хлебопекарне, в лесу и в складских помещениях, везде и всегда.
Как говорит один современный старец, паломник в одном афонском монастыре, «монахами становятся люди, у которых есть глубокое чувство усыновления Богом-Отцом, и они не притворяются чем-то или кем-то, добродетельным или мудрым, но они подвизаются, чтобы неизменно достичь беспечности и наивности сердца и доверия Промыслу Божию и покровительства Пресвятой Богородицы».
Монах Моисей Святогорец
На сайте: https://monastery.ru/zhurnal/monashestvo/molodezh-i-afon/