* * *
- Вот видишь, все стало на свои места... - Гордей подкинул в камин дров и сел напротив Льва, который устроился за столом. - Никто не может преодолеть заклятье, кроме умалишенных - на таких людей никакое колдовство не действует. Они и так живут в другом мире и для них нет границ...
- Да... вроде бы все сходится: странная одежда, странные речи, но... - Лев пристально посмотрел на Гордея. - Слишком много странностей, тебе не кажется?
- М-да... как бы мне не хотелось верить в версию, которую я озвучил ранее, но да, ты прав, есть в этом нечто подозрительное.
- Слабоумные из деревни, которые рассказывают о какой-то статье... хм... - Лев порылся в ящиках стола и извлек еще одну книгу, на обложке которой, значилось " Все скрытое и тайное мест наших и лесов." - Вот еще одна работа наших дядюшек.
- Хочешь найти в ней что-нибудь о Сосновке?
- Ага. По любому они упоминали ее здесь. О! Я оказался прав!
- Да? И что там? - Гордей плеснул в рюмки коньяк. - Только не говори, что эта жухлая деревенька имеет страшные тайны.
- Имеет. - Лев опустошил свою рюмку и прочитал: - "В Сосновке, спрятанной в лесах от глаз людских, живут язычники. Праздники у них жестокие и муторные. Например: "похороны Масленицы"...
- Чего похороны? - переспросил Гордей, а Зима глухо ухнула.
- Масленицы. - Лев перелистнул страницу. - "Праздник этот почитается везде и всюду, легкими и веселыми игрищами и сжиганием чучела, люди зиму провожают, но у сосновских он сопровождается ликованием, весельем и смехом, когда живых людей на куски рвать начинают. После чего приносят в жертву Кострому, которая тоже является заложным покойником, и имеет связь со смертью. Они привязывают девушку, которая замерзала и стояла до весны, а на Масленицу сжигалась, что и означало "проводы зимы".
- Ничего себе! - Гордей выглядел ошеломленным. - Ничего себе соседство!
- "Однажды, гуляя в лесу, мы услышали одну из обрядовых песен сосновчан: "Как Костромин-то отец стал гостей собирать, большой пир затевать, Кострома пошла плясать. Костромушка расплясалась, Костромушка разыгралась. Вина с маком нализалась. Вдруг Костромка повалилась. Костромушка померла".
Эта странная смерть Костромы на празднике навела нас на мысль, что девушку, напоив вином с маком, приносили в жертву. Возможно, путём замораживания"... - Лев захлопнул книгу. - Все, не хочу читать эту гадость!
- По большому счету, обычная ситуация... - вздохнул Гордей. - Мы на своем веку встречали не мало страшных вещей, но вот девушек этих жаль...
- Думаешь, в жертву их принесут?
- После всего случившегося, думаю - да.
- Я хоть и колдун, - жестко сказал Лев. - Но такие игры мне не нравятся. Нужно что-то предпринять.
- Согласен. - Гордей снова разлил коньяк. - Надо хорошо подумать, время у нас есть. Масленица начинается седьмого марта, а сегодня только третье. Давай-ка, дядькины фолианты листать... кому там жертвы на масленицу приносят?
- Подозреваю, что богу какому-то, - Лев смахнул со стопки книг кучку исписанных листов. - Сейчас найдем.
Мужчины углубились в чтение книг и когда за окном посерело небо, Гордей устало произнес:
- Нашел...
- Что там? - Лев поднял на него красные глаза.
- "Мороз ходит по полям и лесам и стучит по деревьям. От этого стука происходят трескучие морозы, когда деревья очень громко трескают. Когда Мороз ходит по деревне, то бьёт своей палкой-посохом по избам и от этого трескаются брёвна по углам дома. Ему приносят жертву на Масленицу, чтобы морозы легче стали и он уступил дорогу Весне. Мороз живёт в Нави в ледяной избушке, и попасть туда можно только пройдя через колодец. Супруга Мороза - Марена. Помощниками являются Трескуны или Мароссы. Зимнему Богу служат стаи голодных волков и медведи, которые зимой превращаются в снежные бури и метели"...
- Прежде, чем связываться с богом, нужно попробовать разрулить по хорошему. Наведаемся в деревню? - предложил Лев и Гордей кивнул:
- Согласен.
В углу снова заквакала лягушка и Лев раздраженно встал.
- Да откуда ты взялась, зараза?!
Жаба замолчала и мужчины услышали тихие шлепки. Она выскочила на середину комнаты и, моргнув мутными глазами, проквакала:
- Вре-емени-и не-ет! Не-ет!
* * *
Мы снова оказались в Сосновке, что вообще никак не радовало, и нас словно мешки с картошкой стащили с саней и бросили в снег.
- Дуры городские! - прошипела Никитична и приказала Сидору: - Отволоки-ка их в дом и позови Зловида.
Сидор схватил нас огромными ручищами за воротники и поволок к дому. Не особо церемонясь, он затолкал нас в комнату, из которой мы совсем недавно сбежали и закрыл дверь.
Я стащила с себя ненавистный тулуп, шапку и облегченно вздохнула - от этого запаха, начинала болеть голова.
- Фу-ух! Слава Богу!
- Тише! - Наташка поманила меня к окну, к которому приложила свое вострое ухо. - Послушай.
Я тоже прилипла к окошку и до меня донеслись приглушенные голоса:
- Зачем Зловида-то звать? Вдруг осерчает, время ведь еще раннее... - бубнел Сидор. - Не любит он, чтоб его беспокоили.
- Иди, говорю! - приказным тоном ответила ему Никитична. - Нужно, чтоб он девок оморочил! Мне покоя с ними не видать! А так до самих проводов тихие, да послушные будут! Иди!
Заскрипел снег и голоса стихли.
- Они чего, колдовать над нами будут??? - я с ужасом начинала понимать, что нас ожидает нечто не очень хорошее. - Какого черта им от нас нужно???
- Мне страшно! - проблеяла Наташка и отпихнула от себя тулуп, который с отвращением сбросила с себя. - У меня нехорошее предчувствие!
- У тебя его не было когда ты мертвеца увидела? - съязвила я, но тут же пожалела ее. - Нужно успокоиться, иначе мы впадем в панику.
- Да. Ты права. - Наташка глубоко вздохнула, прикрыла глаза и тут же заорала, колотя в дверь: - Открывай старая маразматичка! Всех вас в полицию сдам, идиоты!!! Открывай, собака, я сказала!
И тут дверь распахнулась. Наташка от неожиданности отскочила в сторону и испуганно замерла.
- Кто это собака?! Ах ты дрянь!
Никитична двинулась к ней, протянув толстую руку, но ее остановил тихий мужской голос:
- Остановись. Я сам.
Никитична послушно отошла в сторону и в сумраке начинающего рассвета, я увидела высокий силуэт, шагнувший через порог.
- Иди, займись своими делами.
Женщина быстро покинула комнату и прикрыла дверь.
Темный силуэт не двигался и казался почти призрачным. В тишине было слышно лишь наше с Наташкой дыхание и чувствовался почти осязаемый сгусток страха, нависший над нами.
- Утро доброе, - силуэт слегка качнулся.
- Не сказала бы, - нервно буркнула Наташка и шагнула ко мне поближе.
- Ну почему же... Начало каждого дня - есть величайшая радость и благодать природы, - голос звучал почти дружелюбно.
- К чему все эти любезности? - я ощущала, как от напряжения сводит все мышцы. - Что вам нужно от нас?
Силуэт дернулся и передвинулся в светлое пятно от окна.
- Лично мне - ничего.
Перед нами стоял мужчина, одетый в черную широкую рубаху с распахнутым воротом, камуфляжные штаны и берцы. На его шее висела длинная цепочка с блестящим амулетом, в середине которого скалилась волчья морда. Его темные волосы были закручены высоко на затылке в замысловатый узел, а гладкая борода доставала до груди. Высокий лоб с четкими, красивыми бровями и глаза... бледно серые, почти металлические, с легким, густым прищуром длинных ресниц.
- Но зачем-то ты пришел сюда? - съязвила Наташка. - Не доброго же утра пожелать???
Мужчина широко и белоснежно улыбнулся, разглядывая ее с высоты своего роста.
- И пожелать, и познакомиться, - он пробежал пальцами по ее распущенным волосам и приподнял прядь. - А теперь посмотри мне в глаза... Смотри в глаза...
Я хотела было заорать, оттолкнуть его от Наташки, но почувствовала ее легкое пожатие. Она всегда делала так, когда хотела остановить меня.
- Хорошо, моя умница... - мужчина слегка наклонился и впился в меня своим жутким взглядом. - Скована стоишь!
Я, конечно, немного труханула, но этим все и закончилось. Никакого сковывания я не ощутила, лишь жутко чесалась шея, но я решила не злить его и сковалась по собственному желанию. Тем временем, он вперился своими глазищами в Наташкины круглые "подшипники" и быстро заговорил:
- Как ветрина траву да деревия клонить и тудыти они и смотрют, таково и взгляд мой, да мысля моя, тебя дева, то сочито я хочу делати заставити. Словам моим замок да ключ и такво и будити!
Он осторожно отодвинул ее в сторону и уставился на меня.
- Теперь ты, - мужчина проделал со мной тоже самое, но я снова ничего не почувствовала, вот только зевнуть захотелось жутко...
Я видела, что Наташка придуривается и придуривалась тоже, делая вид растения и похоже Зловид поверил.
Перед тем как уйти, он подошел к Наташке и как-то странно осмотрел ее. Взгляд его вспыхнул.
- Бли-ин! - прошипела Наташка, как только с другой стороны двери, щелкнул замок. - Еле выстояла! Не могу больше!
Она завертелась на месте как юла, шаря под курткой, пока не сняла с шеи нож, который нашла в подвале у Льва и Гордея. С ним творилось нечто неимоверное - он практически пылал, раскаленное лезвие было похоже на язык пламени.
- Господи, что это?! - Наташка изумленно смотрела на него. - А ручка холодная...
Она осмотрела себя в поиске ожогов и дыр на одежде, но ничего такого не обнаружила. Мы завороженно уставились на нож и на наших глазах он медленно остыл, приобретая первоначальный вид.
- Ничего себе... - Наташка осторожно прикоснулась к лезвию. - Холодное!
- Слушай... - меня пронзила неожиданная догадка. - А может это из-за него колдовство этого Зловида не подействовало?
- Точно! - Наташка прижала к себе нож. - Как только он начал свое колдовство, я почувствовала нарастающее тепло, а вот как раз эффекта от его наговора - не почувствовала! Но подумала, что может он так... шарлатан какой...
- Тогда уж сумасшедший шарлатан, если они здесь женщин замораживают...
- Вот бы знать, что этот нож еще умеет... - вздохнула Наташка. - Нужно спрятать его, чтоб всегда с нами был.
- Теперь-то эти маньяки думают, что мы с тобой омороченные, значит и вести себя нужно, как зомби. Может убежать получится.
- Нужно, чтоб получилось. - Наташка снова надела на шею кожаную тесемку ножа и спрятала его под свитером. - А как это, как зомби? Я только "Ночь живых мертвецов" помню...
- Не, ну это совсем круто... Полегче...
продолжение следует