В небольшом женском коллективе появился новый работник. Лет так около сорока, с уже полулысой головой и печальными глазами. Назовем работника Ванюшей. Хорошее такое имя, теплое и русское. Нашинское. Пусть будет.
Ну так вот, только-только влившись в дружный женский серпентарий, Ванюша рассказал такую душераздирающую историю о своей жизни, что все женщины того маленького офиса тяжело вздохнули и немедленно впали в душевные сочувствия.
Ванюша щедро делился своими горестями. Рассказывал о том, что развод отнял у него последние деньги, и сейчас он живет впроголодь и снимает жилище на кредитные шиши. Что он с трудом нашел более-менее нормальную работу и как тоскует по детям. А они — в другом городе. И болезни у него сердечные имеются, и душевных тоже есть чуть-чуть. И желудком мучается бедняга. В общем, по всем фронтам Ванюше требовалась поддержка и соучастие. И самой любимой его фразой была легендарочка:
— Только не надо меня жалеть, девочки!
Перерыв
Близилось время обеда. Девчонки засобирались в ближайшую столовку. Кто-то подкрасил гудок, кто-то брызнулся духами, кто-то поменял балетки на шпильки. Ну, сами понимаете, в общепите всегда можно себя показать и на других посмотреть. Выход в свет, так сказать.
— Ванюша, вы пойдете с нами? — поинтересовались у нового члена коллектива девчата.
Ванюша грустно посмотрел на коллег и отказался. Барышни все поняли. Денег у Ванюши на столовку нет, и до аванса его звать на обеды бессмысленно.
Спасательницы в розовых кофточках
Скучковавшись за столиком, девчата начали шушукаться про Ванюшу. Общим настроением беседы стала жалость. Хоть он и просил его не жалеть, но женщины — такие женщины. Нас хлебом не корми, дай кого-нибудь пожалеть. А уж несчастного обделенного мужчину так и вообще первым делом.
Дамы обсудили и вытянутые коленки на штанах, и обувь, которая давно просила каши, и нестриженные волосы мужчины. Но больше всего барынь напрягло желудочное недомогание Ванюши.
— Ну как же так, у него желудок больной, а ему приходится голодать, — заявила самая сердобольная Марина, — девочки, ну может, хоть на пирожок ему скинемся, а?
Поддержка
Остальные согласно покивали и покорно скинулись на пирожок для Ванюши. Странно, да? От пирожков в сухомятку обычно желудок только больше начинает болеть, но на халяву и уксус сладкий.
Искреннее смущение Ванюши «Да ну, девочки, не стоило» и аппетит, с которым он за два укуса слопал тот несчастный пирожок, вдохновили девчат играть в матерей Терез и подкармливать несчастного коллегу теперь каждый день.
Марина так и вообще кашки носила в контейнерах и котлетки на пару делала себе и Ванюше за одно. И нет, у нее не было цели прикормить несчастного, чтоб потом выскочить за него замуж. Нет. Марина и так была замужем и имела двух взрослых детей. Просто она вот такая, жалостливая женщина была.
Зарплата
Так продолжалось две недели. Девочки скидывались Ване на пирожок, а Марина носила домашнее. Все были довольны. Дамы радовались тому, что спасают несчастного, а Ванюша тому, что не надо деньги тратить.
И вот, в четверг дали аванс. А аванс для офиса — это маленький праздник с обязательным посещением кофейни через дорогу и уплетанием пироженок, которые совершенно не портят фигуру. Ну, милый носатый Ашотик, который торговал этими пироженками, так и заявлял всем офисным красоткам.
Девочки снова взбили волосы, нахайлайтерили скулы и, подтянув колготки, засобирались на обед. Ванюша привычно отказался от общего похода.
Через положенный Трудовым кодексом обеденный перерыв барышни ввалились в офис, хохоча и переваривая свои сладости, приправленные комплиментиками от Ашота. Они источали такую непосредственную женскую радость и счастье, что невозможно было не улыбнуться им в ответ. Что и сделал Ванюша. А потом спросил:
— Где мой пирожок?
Женщины мгновенно затихли. Потупили взгляд. Сели за свои компьютеры и принялись молча за работу. И только Марина подняла одну бровь и с интонацией, по которой все было ясно, заявила:
— Столовая сегодня закрыта.
С тех пор лавочку жалости к Ванюше дамы быстренько прикрыли и вообще начали относиться к нему недоверчиво. Снова своим маленьким мирком обсудили его неблагодарность и драный свитер и решили, что больше никогда не будут жалеть мужчин. И правильно.
Вот как мужчина живет, так ему и нормально. И не надо жалеть и играть в мамок. Ему. Нормально.
Жалость вообще развращает и разрушает. Она губительна и для того, кого жалеют, и для самого жалеющего. Я за сочувствие и помощь, когда просят, но я против причинения добра без запроса, особенно мужчинам.