Пишет вам ваша старинная поклонница и читательница Валентина Стеценко. Я думаю, что у меня так ладно не получится, как в ваших статьях. Поэтому вносите свои поправки, если что не так.
Родилась я и выросла в селе. С детства мы подружились с соседским пареньком Колей - наши дома стояли на одной улице.
А когда подросли, то вместе ходили в клуб, где по выходным дням собиралась вся молодежь. Правда, мы на танцевальных вечерах никогда не стояли рядом, как-то это было не принято.
Но глазами всегда искали друг друга. Если вдруг меня приглашал кто-то на танец, у Коли сразу вытягивалась лицо, и было видно, что это ему не очень приятно.
Мальчики наши танцевали редко, в основном стояли в углу и разговаривали. А девчонки зачастую танцевали, как в народе говорят, "шерочка с машерочкой".
В один из таких вечеров какая-то искра пробежала между нами, и впервые я почувствовала, как мне дорог этот человек.
Пальто у меня было без карманов, и я отдавала свои перчатки Коле, который засовывал их во внутренний карман своего пиджака.
Я замечала, как он часто похлопывал по этому карману. Однажды спросила: "Боишься , что потеряешь мои перчатки?"
А он ответил: "Я чувствую, что перчатки твои у меня, значит, и ты со мной рядом".
В тот зимний вечер было очень холодно. После танцев, когда возвращались домой, я так замерзла, что рук не ощущала.
Тогда Коля расстегнул пальто и прижал меня к своей груди. Почувствовав, как сильно бьется его сердце, я замерла в его объятиях и поняла, что настал в моей жизни этот прекрасный миг - я полюбила.
А Коля, посмотрев на мои ноги в резиновых сапогах (кожаных у меня не было), забеспокоился: пойдем, мол, домой скорее, а то ноги замерзнут и ты заболеешь.
Но в ту ночь мне глаз не удалось сомкнуть - я все вспоминала Колю, его поцелуи и чувствовала себя самым счастливым на земле человеком.
Пришла весна, все вокруг расцвело, в наших садах распустились вишни - благоухание такое стояло, что голова кружилась.
В мое окно было видно, как Коля шел в магазин и обратно, в контору. Из-за занавесок я незаметно наблюдала за ним и видела, как он бросал взгляды на наши окна и чему-то светло так улыбался.
У меня в ответ улыбалась душа.
Стали мы оба работать в совхозе, поставили нас на силос. Коля с другим мужчиной выбрасывал силос из траншеи наверх, а я с напарницей подхватывала его вилами и накладывала в возок.
День был теплый - начало мая. Я сверху смотрела на моего друга и любовалась его ладными движениями.
Работа у него была тяжелая, пот градом катился с лица, а он его смахнет рукавом и вновь за вилы.
Нет, что бы там не говорили некоторые умники, что русский мужик от того и беден, что на работу ленив, ни за что им не поверю.
Видно, ни разу они не видели, как вкалывает наш мужик. Просто такие умники далеки от жизни народа, видят ее лишь из окон лимузинов.
Лицо своего милого, усталое и потное, я решила вытереть своим платком. Был у меня такой платок, обвязанный рюшечками в несколько рядов.
Он попросил оставить этот платок ему на память. В то время у нас в селе вся молодежь вязала. Я себе крючком скатерть связала, она до сих пор сохранилась.
Несмотря на то, что мы с Колей встречались, никогда не говорили с ним о любви. Хотя, конечно, чувствовали ее друг к другу.
Не заговаривал Коля и о свадьбе. И я понимала тайную причину его молчания.
Дело в том, что оба мы росли в очень небогатых семьях, и на свадьбу просто денег не было. К тому же и жить было негде: и у него, и у меня в домах и без того было тесно.
Но нас тянуло друг к другу, и когда мы находились вместе, то никаких проблем для нас не существовало.
Однажды, страшно устав от бесконечной физической работы в совхозе, когда ни рук, ни ног после нее не чуешь, я подумала: неужели всю жизнь вот так мне придется тягать вилы да орудовать лопатой и ломом?
Неужели меня мама родила в муках только для этого? И такое отчаяние на меня навалилось, что при встрече с Колей я не удержалась и сказала: хочу, мол, уехать в город, хочу увидеть другую жизнь...
А Коля сказал в ответ: "Неволить остаться не буду. Человек сам своей судьбой распоряжается. Я же люблю деревню, и здесь мне все хорошо. Думай сама..."
Я уехала, хотя душа болела, ведь он был моей первой любовью. Но я поняла, что Коля крепко привязан к земле, к дому, к родителям, и не хочет ничего менять.
В общем, разошлись наши стежки-дорожки... Сказать, что я его не вспоминала - это значит солгать..
Дня не проходило, чтобы он мне не вспомнился. Но время все лечит, все душевные раны. Поняла я, что надо свою жизнь как-то налаживать без Коли.
Познакомилась с молодым человеком, замуж вышла. Родилась у нас дочь. И вот что странно: близких отношений у нас с Николаем не было - в деревне насчет этого нравы были строгие, но у дочери почему-то были Колины глаза: голубые, словно васильки во ржи...
Подивилась я этому обстоятельству, но с мужем, естественно, своими наблюдениями делиться не стала.
Немного дочь подросла, и надумала я съездить домой к маме. А мысль тайная теснилась в голове: как бы Колю ненароком повидать, поговорить с ним хоть самую малость.
Приехала домой и тут же занялась заготовкой дров на зиму: маме не под силу было с эти справиться. А топор так затупился, что колоть дрова им было невозможно.
Решила пойти в кузнечный цех, чтобы топор мне наточили.
По дороге встретила Николая. Сердце мое замерло, ноги стали ватными, в голове молоточки какие-то застучали.
Думаю, что и с Колей творилось нечто подобное. Поздоровалась с ним, иду мимо, а он - следом.
Тут я повернулась к нему лицом и прямо спросила: "Ты зачем меня тогда отпустил, знать, не дорога я тебе была, коли даже не попытался меня удержать".
А он, грустно улыбнувшись, ответил: "Чтобы ты меня потом пилила, что я тебе жизнь загубил? Нет уж, голубушка, это было твое решение, и никого, кроме себя, ты в нем не вини. Ты ведь знаешь, - сказал он затем, что я после твоего отъезда хотел с собой покончить, жизнь без тебя стала мне не мила.
Но подумал: на кого брошу своих престарелых родителей, как они будут без меня? Вот так и выжил".
Постояли мы, поговорили, погоревали о своей былой любви, да разошлись. Николай - человек женатый, сплетни ему ни к чему.
Я же с той встречи немало слез пролила, ведь по-настоящему я его любила, а замуж вышла за нелюбимого.
Потом мы долго переписывались . Я писала чаще, рассказывала о своей жизни, о том, что люблю его по-прежнему.
Он на это отвечал, что ничего уже изменить нельзя - поздно.
Лет десять назад я овдовела. Уже давно не получала от Коли писем: не до них ему видно, да и не до меня - своих забот много.
Я же часто перечитываю строчки его писем и плачу. Иногда мне кажется, если бы могла вернуться в свою молодость, то сделала бы все иначе и не покинула бы человека, которого любила.
На ум приходят такие строчки:
А любовь почему-то не стареет ничуть, а любовь днем и ночью освещает мой путь...
Какое счастье, что она у меня была и есть до сих пор.
Любовь стареть не умеет, в отличие от людей.
И она прекрасна!
Муж ушёл к другой. Что решила предпринять
Как жена соперницу в луже искупала