Вернувшись домой, Белла сразу достала нитки, чтобы зашить платье. Но что-то мешало сосредоточиться на работе. Она все время думала о своем ночном приключении и о поведении отца. Каким он был внимательным и заботливым... и совсем нестрашным. Белле он показался обычным волком, только немного крупнее и с человеческими чертами.
- Белла... - послышался мужской голос у самого ее уха.
- Папа! - девушка от неожиданности вздрогнула и чуть не уронила иголку. - Как ты тихо вошел...
- У тебя был такой задумчивый вид. - Улыбнулся Филипп. - Моя дочь витает в облаках. Чтобы это могло значить? Ах! Неужели..?
- Ничего из такого, что ты там себе нафантазировал, нет. Может девушка, увидев чудесный сон, потом просто вспоминать его?
- Разумеется, дитя мое. А... - мужчина посмотрел дочери в глаза, - а о чем сон?
Красавица уже пожалела, что заговорила об этом. Знала же, что отец не успокоится, пока все до мелочей не разузнает: такой уж у него характер.
- Лес... - это было первое, что пришло в голову. - Лес мне приснился.
- Неужели? - не поверил Филипп. - И какой он был?
- Тебе так интересно или... Ну, он был такой.. весь в тумане. Наверно после дождя. Вокруг было тихо и свежо. Все.
- Свободы тебе хочется, Белла... - вздохнул отец и подошел к окну. - Я давно это заметил. Знаешь, - он тихо рассмеялся, - и мне тоже сегодня необычный сон приснился: будто я в лесу. Да, не удивляйся. Стою на поляне, в снегу. И вдруг из чащи появилась... белая волчица. Такая красивая! Шерсть блестит ярче снега, глаза горят...
- Как ты понял, что это волчица? - прошептала Белла.
- Уж очень у нее тело и ноги были изящные. Я уверен, что это была волчица.
- И она напала на тебя? - с притворным ужасом спросила красавица.
- Нет конечно. Вела себя смешно, совсем как маленький ребенок, который только учится ходить. Забавно...
- Папа! - Белла вскочила с места. Сердце ее опять бешено заколотилось, на глаза выступили слезы. - Не сон это был.
- Что ты имеешь ввиду? - не понял отец, обернувшись к дочери.
- Не сон это был. Той волчицей... была я.
Повисла пауза. Филипп смотрел на дочь, не моргая. Очевидно, эта новость потрясла его сильнее, чем думала Белла.
- Ты... ты... Постой, - мужчина сделал глубокий вдох и сел на стул у окна. - А теперь повтори последнюю фразу еще раз.
- Я... В общем, папа, я все знаю о твоем прошлом. О том... кем ты становишься в полнолуние. Подожди! Это еще не все. - Белла подняла руку. - Вчера перед полуночью я решила немного прогуляться после экзаменов. Потом услышала волчий вой. Дальше ничего не помню. Очнулась в лесу уже обросшая шерстью. Эх, - она улыбнулась, - знаешь, никогда не думала, что ходить на четырех лапах так трудно: так и норовишь запутаться...
- Белла! - Филипп неожиданно схватил ее за плечи и встряхнул. - Ты хоть понимаешь, что говоришь?
- Да, а что? - девушка испугалась: в глазах отца сверкнул желтый огонек. Таким она его еще не видела. - Папа, прошу, успокойся. Послушай...
- Нет, это ты послушай! Забудь обо все, что видела прошлой ночью. Я запрещаю!
- Папа, ты зря распаляешься. Ну поели сырого мяса, ну повыли на луну... Что в этом такого?
- Это точно все?
- Стала бы я лгать тебе? - обиделась красавица. - Поверь, это было самое невероятное приключение в моей жизни. К следующему полнолунию надо научиться превращаться по своей воле.
- Белла, ты так уверена, что будет следующий раз?
- А почему нет? Теперь, когда я знаю свою истинную природу...
- Молчи, прошу! Я столько лет пытался тебя защитить от этого. И не смог в самый последний момент. В детстве все было проще: перед полнолунием Берта поила тебя настойкой из волчьей ягоды, чтобы луна не тревожила, и ты мирно засыпала. Да и меня ничего не тянуло в деревню. А сейчас... Значит так: ты забудешь о вчерашнем приключении и вообще о... своей волчьей сущности. Больше никаких ночных похождений, ясно?
- Никогда бы не подумала, что мой отец такой неблагодарный человек! Ради кого, по твоему, я все это затеяла? Кому стремилась помочь, хоть чуть-чуть скрасить часы превращения?
- Не надо жертвовать своим будущим ради меня. - Заверил ее Филипп. - Ты не представляешь какая это тяжкая ноша. Ты достойна большего, чем это. Я не хочу для тебя такой жизни.
- Уже поздно. Сейчас ты возможно сможешь запереть меня на замок, но это не избавит меня от превращений и от жажды свободы. Моя сила крепчает, и со временем ни одна дверь не сможет меня удержать. Так что...
Филипп встал со стула и направился к выходу.
- Папа, я не хочу тебе перечить, но пойми: вместе нам будет лучше. Если при первой встрече ты так хорошо запомнил меня, то со временем к тебе вернется и человеческий разум. Подумай.
- Тут нечего думать, Белз. Закроем эту тему.
Уходя от разговора, Филипп наивно надеялся, что Белла оставит эту идею с превращениями. Он только и думал, что о ее безопасности, не понимая, что девушка в этом больше не нуждалась.
«Вот так, - думал он, глядя на огонь в камине, - столько лет я соблюдал осторожность. Хотел, чтобы все было... как у людей. Не получилось. Что теперь будет?»
Следующие несколько дней он так и просидел в своем любимом кресле, глядя в окно. На поляне, около реки проводила свои «тренировки» Белла. Она пыталась превратиться в белого волка. Только не очень-то выходило. Девушка уставала от этого больше, чем от многочасовой работы в деревне. Но сдаваться и отступать не собиралась. Чтобы не говорил отец, она будет с ним во время полнолуния. И упорство вскоре принесло свои плоды - сила увеличивалась, а вместе с ней и воля. Теперь сдерживать животные инстинкты стало куда легче, чем в первый раз. Однако, как и с любым животным, пусть и прирученным, надо быть начеку. Белла всегда старалась держать волчицу на коротком поводке. Вскоре долгие прогулки по лесу, охота, если это так можно было назвать, стали для нее любимыми занятиями. Радость ей доставлял вовсе не результат, а опасность охоты, азарт. Ей больше хотелось поиграть с бедной перепуганной мышкой или зайцем. За более крупными животными: оленями, косулями, даже лосями волчица просто бегала, тренируя выносливость. Но детские игры быстро закончились, и проснулся голод. С тех пор, как девушка первый раз попробовала сырую звериную плоть, ей больше не чем не хотелось питаться. Но она старалась приносить добычу домой и готовила рагу, супы и ждала возвращения отца из деревни. Филипп прекрасно знал откуда девушка берет мясо, но что можно возразить против соблазнительного запаха печеной картошки с зайчатиной?
Превращения Беллы вскоре пробудили былой интерес в любителе исследований. Мужчина все чаще отправлялся с ней на прогулку, изучал изменения в поведении дочери - в облике волчицы она вела себя свободнее, более раскованно, не ограничивая себя в игривости, скорости. Еще Филипп заметил, что вместе с силой росла и сама волчица: за две недели наблюдений она переросла не то что обычного волка, а даже теленка. Это было невероятно! Теперь Филипп мог с уверенностью сказать, что Белла - свободный вервольф. Саму девушку мало интересовало кто она такая. Прогулки по красивейшим местам леса вместе с отцом - вот все, что ей было нужно. А однажды вечером ей пришла в голову идея. Совершенно нелепая и смешная. Волчица осторожно взялась зубами за рукав его куртки и потянула. Филипп внимательно посмотрел в глаза дочери, которые даже в волчьем обличье оставались зелеными. Белла сделала так, чтобы отцовская рука оказалась на ее холке.
- Дочка, это... Из этого явно ничего не выйдет. Ты же не лошадь, чтобы... - мужчина убрал руку, но тут из пасти волчицы сорвался рык обиды и недовольства.
- Ну-ну, перестань. Ты уже не маленькая... Я не имел ввиду размер, не рычи. И не надо так на меня смотреть.
Волчица минуту стояла неподвижно, потом медленно и бесшумно пошла прочь по хрустящему снегу. Но сделав несколько шагов, обернулась. Она ждала. Филипп последовал за ней. Тогда только он понял, что Белла хотела ему что-то показать.
- Ладно, Белз, давай попробуем.
На лице, или точнее морде, волчицы мелькнула улыбка. Она слегка присела, чтобы отцу было удобнее садиться.
«И чего он боялся? - думала красавица. - Весит не больше ребенка».
Они не бежали по лесной чаще, а летели. По крайней мере так казалось Филиппу. Все вокруг слилось в единую разноцветную массу, а еще ему было очень неудобно сидеть на спине волчицы, поджав ноги, чтобы не зацепить корни деревьев. Казалось, что прошла вечность прежде чем волчица остановилась. Мужчина сразу слез с ее спины и пару минут часто и отрывисто дышал, держась за ствол дерева. Белла только насмешливо гавкнула.
- Вот тебе смешно, дочь, моя, а знаешь как неудобно на тебе сидеть. И куда, спрашиваю я, надо было так нестись? Торопилась куда-то что ли?
Волчица его уже не слушала, а смотрела куда-то вдаль. Переведя дух, Филипп наконец тоже решил осмотреться. Оказывается, они с Беллой стояли на скале, а впереди, за рекой и лесом садилось солнце. Такой красоты мужчина в жизни не видел: река, в которой отражался закат, была похожа на волнистую шелковую ленту, небо было разукрашено розовыми, темно-синими и фиолетовыми цветами. Лес, находившийся на другой стороне реки, был словно дремавший зверь. Даже издалека Филипп видел как шевелятся кроны могучих сосен, елей, кедров и пихт. В воздухе, не смотря на середину января, чувствовалось весеннее тепло.
- Как же красиво! Да, ради этого стоило так торопиться. Это потрясающе, дочка!
Волчица нежно потерлась о отцовскую руку.
- Знаешь, я много думал... - начал Филипп, - о твоих недавних открывшихся способностях... Понимаешь, все эти годы я наблюдал, как полная луна постепенно берет над тобой верх и не хотел, чтобы ты страдала от ее власти, как я. Превращения в оборотня очень болезненны, а голос луны попросту сводит с ума.
Белла сочувственно заскулила.
- Ты всегда так делала, во сне, - отец опустился на корточки, чтобы четко видеть глаза дочери. - Хотя Берта и давала тебе настойку, и ты спала мирно, но все равно скулила. Только тогда я мог спокойно уйти на время превращения. Хотя, нет, я всегда мыслями был дома, рядом с тобой.
Белла смотрела не него, не моргая. Она никак не могла понять к чему ведет отец.
- Но, вот ты выросла, - пропел Филипп, - и наша встреча тогда... Внутри меня что-то изменилось: ни страха, ни отвращения к полной луне и к самому себе. Все это исчезло. Ты тогда почти вернула мне человеческое сознание... Что-то я заговорился. - Мужчина рассмеялся от чего даже резко помолодел в лице. - В общем, Белз, следующее полнолунную охоту проведем вместе. Что скажешь?
Волчица все это время оставалась неподвижна, но было видно как от радости сверкали ее глаза. И Филипп это заметил. Он прижал Беллу к своему сердцу, ощущая такую знакомую мягкость от ее шерсти.