Колонизация Урала переселенцами из центральных губерний России началась по историческим меркам недавно – старейшие населённые пункты по восточную сторону Уральских гор едва ли насчитывают больше трёх с половиной веков. Возможно, именно поэтому история основания многих уральских городов и посёлков ныне известна нам буквально в мельчайших подробностях, а в большинстве случаев – ещё и полностью задокументирована. Так обстоят дела и с селом Багаряк – одним из старейших русских поселений на территории Челябинской области.
Багаряк был основан в 1688 году – за полвека до возникновения Челябинской крепости. Благодаря сохранившемуся в архивах Тобольской приказной палаты указу царевны Софьи нам даже известна точная дата – 31 октября 1688 года. Именно в этот день драгун из Шадринска Ивашка Кузнец с сыном Данилкой и крестьянин из Катайска Панкратка Жданов подали на имя царицы челобитную с просьбой соизволить им основать острожек на берегу реки Багаряк. Высочайшее дозволение было получено. По указу царевны поселенцы на три года освобождались от уплаты податей, а взамен им предписывалось отстроить на новом месте укрепления и церковь и защищать окрестные земли от лихих людей.
Живописную возвышенность на берегу #реки Багаряк выбрали для основания поселения неспроста. Места здесь были богатые и пока ещё совершенно неосвоенные. Плодородные земли, богатые рыбой озёра и леса, полные непуганого зверя – казалось бы, настоящий Клондайк для людей, которые захотят начать жизнь, что называется, с чистого листа. Правда, в этой бочке мёда была и солидная ложка дёгтя. Дело в том, что местное население было не в восторге от русской экспансии и пыталось всячески помешать наступлению поселенцев на свои исконные земли. В те годы набеги летучих отрядов башкирской конницы были неотъемлемой частью жизни на восточных задворках будущей империи. К слову, башкир тоже можно было понять – формально они считались подданными русского царя, а между тем ушлые дельцы то и дело обманывали их в вопросах аренды и продажи земель, а иногда и вовсе пренебрегали бумажной волокитой, захватывая земли самовольно. В конце концов, не просто так башкирские старейшины то и дело обращались с челобитными на имя местных горных начальников – к примеру, Василия Никитича Татищева:
"Мы просим Вашего превосходительства, чтоб Вы соизволили приказать русским людям, которые живут близ наших жилищ, чтоб они обид нам никаких не чинили. А мы, которые к нам русские люди ездят, обид также чинить не будем…".
Но челобитные были уделом умудрённых опытом старейшин – а молодые батыры больше доверяли луку, острой пике да горячему коню. Немудрено, что вновь основанное на берегу реки Багаряк #село с самого своего основания стало самой настоящей крепостью. Ров, земляные валы, надолбы и рогатки, рубленые стены, башни с установленными на них пушками, крепкие ворота – к устройству обороны подошли с умом. Башкиры, впрочем, неоднократно пробовали Багарякский острог "на зуб". Так, летом 1737 года прапорщик Осип Белевцев доносил Татищеву из Багаряка:
"Поутру 30 июня приступ чинили они, воры-башкирцы, к Багарякской слободе с боем и стрельбою. Токмо по милости Всемогущего Господа Бога оную Багарякскую слободу от них оберегли. А числом их сколько – познать мне невозможно того ради, что их кругом слободы было немалое число. А по отступке оные башкирцы сожгли деревень немалое число. Також и людей мужеска и женска полу, что побито или в полон взято – о том неизвестно… При мне солдаты – и те все под караулом денно и нощно стоят бессменно…".
"Немалое число деревень" – вовсе не художественное преувеличение прапорщика. Багарякская слобода быстро стала центром притяжения для огромного числа переселенцев. Были здесь и русские крестьяне, искавшие лучшей доли вдали от Центральной России, и бежавшие из Прикамья чуваши и марийцы, и #башкиры с мишарами, которые предпочли жить с русскими в мире, а не в войне. Сама слобода быстро разрасталась, а вокруг неё со временем возникли многочисленные #деревни и хутора. Некоторые из них сохранились до сих пор – Огнёвское, Боёвское, Ларино, Зотино, Шаблиш. К середине XVIII века к Багарякской слободе относились уже 23 деревни с общим населением более 3 тысяч человек.
Хотя основным занятием местных жителей было земледелие, не обошёл их стороной и чисто уральский колорит. Так, ещё в конце XVII века багарякцев привлекли к строительству расположенного неподалёку Каменского завода, а впоследствии приписали к нему – крестьянам приходилось ежегодно отрабатывать оброк у жарких доменных печей, на заготовке угля и руды. Практика эта в те времена была обычным делом, но #крестьяне были от неё не в восторге – работа на заводе отнимала много времени, отрывая от повседневных забот. В 1759 году "приписку" багарякцев решили сменить, направив их работать на Сысертский завод. После этого мужики возроптали уже не на шутку – хотя бы потому, что до Сысерти добираться было почти вдвое дольше. Возможно, именно это недальновидное решение горного начальства сыграло злую шутку в 1773 году, когда Урал охватил #бунт под предводительством Емельяна Пугачёва. В те годы крестьянской вольницы жители Багаряка охотно поддержали мятежного атамана, а некоторые из них даже присоединились к восставшим.
В Багарякской слободе, где в своё время перемешались представители самых различных народов, сложился совершенно уникальный культурный фон. Как и во многих других глухих уголках империи, долгое время #православие сосуществовало здесь с народным язычеством. К примеру, на Троицу все дружно шли в #церковь на праздничную службу, а на следующий день с не меньшим энтузиазмом праздновали "именины" Матери Сырой Земли. Так что, судя по всему, местным священникам непросто было совладать со своей паствой. Немудрено, что к середине XVIII века в селе имелось аж два деревянных храма, служивших верой и правдой нескольким поколениям багарякцев. Когда один из них в 1797 году снесли "за ветхостью", а второй в 1817 году и вовсе сгорел, озаботились строительством каменного храма. Церковь Вознесения Господня заложили в 1818 году, а уже осенью 1819 года в трехпрестольном храме с колокольней в три яруса прошли первые богослужения. Несмотря на это, местные жители ещё долго пересказывали из уст в уста разные #сказки и былички, которые явно не поощрялись церковью. Самая известная из них связана со знаменитым идолом Сибири, о котором я уже однажды писал – Золотой бабой. По местным поверьям, искать её следует на заболоченных берегах близлежащего озера Шаблиш.
Настоящий расцвет Багаряка пришёлся на вторую половину XIX века. Село стало волостным центром. Зимой через него шли обозы с товарами, которые купцы из Челябинска, с Каслинского и Кыштымского заводов везли на Ирбитскую ярмарку по старой Багарякской дороге. Со временем на площади у храма возник большой торг, а по её периметру как грибы после дождя начали расти богатые купеческие дома. Появились и кирпичные земские здания – начальное училище, управа, больница, библиотека и даже государственный крестьянский банк. Настоящим украшением села стал пятипролетный каменный #мост через реку Багаряк, построенный в 1899 году по проекту столичного академика архитектуры Юлия Осиповича Дютеля из местного плитняка.
До наших дней дошло довольно поэтическое описание Багаряка конца XIX века, оставленное одним из проезжавших через село путешественников:
"На крутояре, освещённом закатом, стоял Багаряк. Только что не подбоченились управа и государственный банк из красного, как угли, кирпича, за ними позолоченными крестами горела церковь Вознесения. Купеческие дома солидно обрамили торговую площадь, и в самом богатом доме купца Михеева работник, запачканный мукой, уже запирал широкие ворота. Множество крестьянских домов, срубленных из лиственницы в обхват, жались друг к другу, словно соты в улье. И стояло над ними марево от пыли, поднятой деревенским стадом, направляемым на вечернюю дойку единственным босоногим пастухом...".
Многие постройки позапрошлого века сохранились в селе до наших дней – всего в Багаряке насчитывается более 150 исторических зданий. Хотя большинство из них не представляют особой архитектурной ценности, поскольку в целях экономии возводились по типовым проектам того времени, видеть их заброшенными – а именно так обстоят дела сейчас – довольно грустно. Правда, некоторые их них до сих пор используются по прямому назначению – к примеру, несколько сельских магазинов ныне занимают купеческие лавки, построенные ещё в XIX веке.
Революционные события 1917-1919 годов, можно сказать, обошли Багаряк стороной. Как и многие другие населённые пункты на Урале, село несколько раз переходило от красных к белым и обратно, но крупных боёв подле него не происходило. Правда, не обошлось без террора – так, большевики расстреляли местного земского врача А.И. Смородинцева, который в своё время служил военным врачом в пехотном Калужском полку, а после отставки немало сделал для местного населения.
Прибавилось могил на сельском кладбище и в годы Великой Отечественной войны. Дело в том, что с 1924 по 1959 годы Багаряк считался районным центром – а потому был вынужден обеспечивать по разнарядке размещение военных госпиталей. Под госпиталь были отданы и помещения земской больницы, и здание сельской школы. Сюда привозили и раненых красноармейцев, и эвакуированных жителей блокадного Ленинграда. В числе последних был Иоганн Адамович Махмасталь – советский дипломатический курьер, биография которого впоследствии легла в основу художественных фильмов "Сумка дипкурьера" и "Красные дипкурьеры". На этой истории я обязательно остановлюсь более подробно в одном из следующих очерков, а пока лишь скажу, что Махмасталь умер в Багаряке в феврале 1942 года и был похоронен на местном кладбище.
Вторая половина прошлого века обошлась с Багаряком не очень милосердно. В 1957 году жители села пострадали, хоть и косвенно, от радиационного загрязнения, которому подверглись значительные территории на севере Челябинской области в результате аварии на комбинате "Маяк". Багаряк не попал в зону сильного загрязнения, однако местные совхозы лишились значительного числа пахотных земель, а местным жителям срочно пришлось перестраивать сельскохозяйственное производство на новый лад. Потом Багаряк лишился статуса районного центра, а затем пришли лихие 90-е с тотальным обнищанием населения, переделом собственности и бегством молодёжи из деревень и сёл в крупные города. Сейчас численность населения некогда богатого и многолюдного села не превышает 1,5 тысяч человек – это немало по сельским меркам и в современной России, но куда меньше, чем в период расцвета живописного села на берегу одноимённой реки.
