Я проснулся, как обычно, рано. Московские дворы не дают проваливаться в сон снова и снова, как я мог бы делать это в подмосковной деревне. Я вовсе не проч. Я простой ювелирный мастер и всего-то. Меня не волнуют человек, что спит под моим балконом. Больше того, я могу сказать, что сам не прочь поспать на лавке в парке – через дорогу от моего дома. Местные меня знают, все в порядке, а вот залетные могут и за бомжа принять. И бывают же люди. Больше всего мне нравятся дворники. Каждое утро они приветствуют меня, словно я их брат. Иногда я покупаю салат себе и им. Знаете, такие готовые салаты в магазине в пластиковых баночках в герметичной упаковке. Для парка самое то.
Я открываю свой салат, а они со своими пневмопушками-листодувами располагаются вокруг меня, словно я вождь дикого индейского племени, а рядом костер. Вот только я старик в черном пальто, а они работники парка в оранжевых жилетках. Но слушают они меня разинув рты.
– Привет, Михалыч.
– Да, и тебе не кашлять! Где Галина?
Я вопросительно поднял брови на белобрысого дворника.
– Ты такой тОщий! Угощайся.
Протянул я ему палетку с салатом. Он покривил рот, смутившись только для приличия.
– Спасибо, Михалыч. Галя в той части парка, – махнул он рукой на щедро кудрявые желтизной клены, – сейчас додует и придет.
– Запоздал я сегодня, как старый паровоз!
Я с силой шмякнулся на скамью, отчего та вздрогнула.
– Михалыч!
Отвесила головой Галина на ходу.
– Планерка начинается, господа.
– Так точно!
Галина встает по стойке смирно.
– Вас на работе не хватятся?
– Сложно хватиться того, кого нет, не правда ли? Особенно, когда ты сам себе начальник.
– У вас отличная самоорганизация.
Они разразились хохотом, а прохожая пожилая пара недобро посмотрела на нас.
– Так вот, слушайте…
Вечерело, я собрался со своей любимой работы, а как она не будет любимой, если ты ходишь на нее в семьдесят лет? Так вот отправился я в магазин. Думаю, кефирчику куплю, да батон какой-нибудь, плюшку. И выхожу на Миусскую, а там он стоит. Стоит, значит, рычит. Я и думаю, вот сейчас его и как напугаю.
– Кого напугаешь, Михалыч?
Белобрысый дергает.
– Как кого? Японца!
Стоит, значит, автомобиль и думает меня на пешеходном-то не пропустить. Я, думаете, струсил? Значит, я, по-вашему, трус? За кого, а за труса мне не сойти. Я как прыгну на проезжую часть-то. Вот японец-то и затарахтит и на дыбы-то и вскочит.
Что вы удивляетесь? У них, у японцев так машины запрограммированы, препятствие какое, они на дыбы и встают. Это не я должен бояться, это водители меня бояться должны. Машина едет, а земля-то круглая.
Я вот и стою перед ним, а водитель руками машет, ничего поделать не может, машина – дура, как встала, так и стоит. Хотел пролететь, а застрял. Ну, ему рукой махнул, мол, поезжай, а он как глухонемой, что-то на пальцах показывает. Я стою посреди полосы, и думаю, а покормил ли я кота с утра. А машины-то сзади как сигналят, мол, а я и им машу, мол, вот стоит.
– Михалыч, ты без своих историй не можешь!
Белобрысый и Гадина пытаются отдышаться, забыв о рабочем инструменте и работе в целом.
– А чего вы в самом деле? Это же не я как вкопанный встал!
– Ой, хватит, пошли мы на обед!
– Давай покурим еще!
– Мы если с тобой покурим, то на тебя не только японец нападет, но и крокодил из кустов вылезет!
– Ну, тогда и я пойду на работу, салат только доем!
Рада снова видеть Вас на канале!
#москва #парк в москве #мск #улицы москвы #дворники #бомжи #жизнь это #миусский сквер #миусская улица #рассказы