Современники отзывались об этой женщине или восторженно, или очень негативно. Одни называли ее "главным дипломатом России" и "глазами Европы на Западе", другие не стеснялись припоминать ей число связей и количество поклонников. Самые блистательные политики Европы падали жертвой ее обаяния, доверяя ей государственные тайны, а император прислушивался к ее мнению во многих политических вопросах.
Дарья Христофоровна Ливен (урождённая Доротея фон Бенкендорф) была дочерью рижского военного губернатора и сестрой главы российской жандармерии Александра Бенкендорфа. Ее мать, урожденная баронесса Шиллинг фон-Канштадт, издавна дружила с Mapиeй Федоровной, женой Павла I, поэтому когда она умерла, оставив двух дочерей, императрица забрала девочек себе. Хотя они обе уже были достаточно взрослыми, по особому повелению Марии Федоровны Дарья и ее старшая сестра Мария были зачислены в Смольный институт. Сама императрица невероятно тепло относилась к своим подопечным и навещала их каждую неделю.
После того, как девочки выпустились из института, получив там лучшее по тем временам образование, императрица приступила к поиску подходящих для них партий. Мария вскоре вышла замуж за генерала Шевича. Дарья-Доротея же была в 1799 году пожалована во фрейлины, а уже через год 15-летнюю девушку выдали за любимца императора, 26-летнего генерал-лейтенанта Христофора Андреевича Ливена.
Первые годы замужества пара провела в Петербурге, где Дарья наслаждалась светской жизнью. Ее свекровь Шарлотта-Екатерина Карловна Ливен пользовалась особым положением при дворе, поэтому и Дарья с ранней юности находилась в близких отношениях с царской семьей. По некоторым данным, отношения эти были даже чересчур близкими: девушке часто приписывают роман с Великим князем Константином Павловичем.
Христофора Андреевича мимолётные увлечения жены беспокоили мало: он был слишком занят своей карьерой. В 1809 году его назначили посланником в Берлин, и Дарье пришлось ехать вместе с ним.
В Пруссии графине Ливен все казалось скучным и блеклым в сравнении с блистательным Петербургом. "Казаться дурой в течение еще нескольких лет — это жестоко", - писала Дарья об этом времени в одном из писем своей семье. От скуки она открыла литературно-политический салон, где собирался весь немногочисленный местный бомонд. Много времени графиня также посвящала воспитанию своих детей. Всего в браке их родилось шестеро, но пережили мать лишь двое.
К радости Дарьи, в 1812 году они переехали в куда более шумный Лондон, где у графини стало больше возможностей для самовыражения. Она сразу вошла в число самых ярких светских львиц и законодательниц мод. Считается, что именно благодаря Дарье Христофоровне англичане начали танцевать вальс.
Ее Лондонский салон был местом встречи известнейших людей того времени: государственных деятелей, политиков и дипломатов, и попасть в него считалось большой честью.
«Мужчины и женщины, тори и виги, именитые персоны и светские денди, все стремились заполучить её для украшения и престижа своих салонов, все высоко ценили честь быть принятыми ею». (Франсуа Гизо).
Как отмечали современники, графиня Ливен была гораздо сообразительнее своего мужа-дипломата, и, по словам Ф. Ф. Вигеля, "при муже исполняла должность посла и советника и сочиняла депеши".
"От нея не ускользали ни политическия новости, ни слухи, она с большою наблюдательностью и догадливостью ловила налету ничтожные факты, схватывала истинное настроение лиц, стоявших во главе правительства, сопоставляла случайно оброненныя фразы и намеки и выводила заключения, которыми делилась с мужем." (Из записок о графине Д.Ф. Ливен, составленных со слов современников)
Вскоре отпала необходимость и в посредничестве мужа, и графиня начала переписываться с министром иностранных дел, графом Нессельроде, напрямую, докладывая ему обо всем, что могло быть значимым для российской политики.
«Никогда ещё иностранка не получала столько сведений об английском обществе из первых рук и не обладала в нём бóльшим влиянием». (Из записок о графине Д.Ф. Ливен, составленных со слов современников)
Для получения важных сведений графиня пользовалась не брезговала и "особыми методами", оттого-то о ней ходили не самые лестные слухи. Поговаривали, что ее сын Георгий был рождён вовсе не от мужа, а от австрийского министра иностранных дел графа Меттерниха, с которым она состояла в длительной любовной переписке. Ещё одним поклонником графини был будущий премьер-министр Великобритании Джордж Каннинг.
В письмах и при личных разговорах дипломаты неосторожно делились с Дарьей Христофоровной своими взглядами на политическую ситуацию в мире, поэтому император Александр I всегда был в курсе настроений европейских политиков.
В 1834 году отношения между Россией и Англией окончательно обострились, и семье Ливен пришлось покинуть Лондон. В Петербурге Дарья Христофоровна чувствовала себя неуютно, она никак не могла заново привыкнуть к жизни российского царского дома. Через год от скарлатины умерли два младших сына графини, тогда женщина окончательно возненавидела столицу. После смерти мужа в 1838 году, несмотря на неодобрение императора Николая I, она покинула Россию и навсегда обосновалась в Париже. Там она открыла собственный отель и возобновила деятельность своего политического салона, продолжая снабжать императора государственными тайнами.
Последним любовником графини стал французский премьер-министр Франсуа Гизо. Благодаря своей близости с ним во время Крымской войны она служила негласным посредником между враждующими сторонами.
В январе 1857 года Дарья Христофоровна заболела бронхитом и скоропостижно скончалась на руках Гизо и своего сына Павла в возрасте 71 года.
Источник цитат и информации здесь
- Спасибо за прочтение. Если вам понравился материал - подписывайтесь на канал и ставьте лайк... А пока я пишу еще, можно прочитать другие мои статьи, например: