Осень 1939 года. Совещание у Сталина. Молодой дипломат – заведующий Отделом американских стран наркомата иностранных дел Андрей Громыко стал возражать Иосифу Виссарионовичу. Он имел свой взгляд на позицию США в начавшемся европейском конфликте. Делал он это весьма убедительно и дипломатично.
Сталин, неторопливо повернулся в сторону Андрея Андреевича. Так же неторопливо вынул трубку изо рта. Молотов и Микоян, присутствующие на совещании, очень хорошо знали, чем это обычно заканчивается.
– Вот же упрямый хохол, – усмехнулся вождь.
Через два дня Громыко вместе с 7-летним сыном Анатолием направился в США, чтобы занять должность советника при посольстве (тогда – полномочном представительстве) СССР в США.
Аграрный дипломат
Громыко вспоминал, что на дипломатическую службу он попал совершенно случайно. Его отец, белорусский крестьянин, еще при Столыпине эмигрировал в Канаду. Но позднее вернулся в Россию, но за время пребывания за границей успел выучить английский. Он и был у своего сына первым учителем иностранного языка.
Никто не знает, какая бы карьера ожидала Андрея Громыко, закончившего Белорусский государственный институт народного хозяйства, а затем защитившего в 1936 году кандидатскую диссертацию по сельскому хозяйству США, если бы не репрессии и чистки в наркомате иностранных дел. Хотя в своих воспоминаниях Громыко этого не упоминал.
Для молодых талантливых людей из простого народа открылись социальные лифты. Громыко успел заскочить в один из таких лифтов. Ему помогло отличное знание английского языка и его представительная внешность – у будущего министра был рост 185 см.
«Мистер Нет»
Уже когда Громыко работал в США, за ним прочно закрепились прозвища «Мистер Нет» и «Бормашина». Андрей Андреевич имел въедливый и упорный характер. Он просто выматывал иностранных дипломатов своей неуступчивостью.
Но при этом он никогда и ни при каких обстоятельствах не ставил своих противников в неловкие ситуации. За что сникал большое уважение на Западе. Мог принять до десяти послов в день. Когда он разговаривал с одним из них в своём кабинете, другой ожидал приёма за чашкой кофе в другой комнате.
У министра иностранных дел СССР сложились человеческие отношения с госсекретарём США Генри Киссинджером, который сравнивал Громыко с дорожным катком. Они часто шутили между собой.
Киссинджер, в ходе своего визита в СССР проходя по коридорам Кремля, постоянно вертел головой, разглядывая стены и потолки. «Да есть, есть камеры. Их еще Иван Грозный установил», – серьезно сказал Громыко, который сопровождал госсекретаря.
В следующий раз, когда Громыко и Киссинджер десять часов провели в переговорах, на которых обсуждался глава Мальты, но так ни до чего и не договорились, госсекретарь США невозмутимо пошутил: «Может его просто заказать?».
«Хрущев вёл себя, как шут»
Громыко возглавлял СССР, когда страна была в шаге от большой драки. Он, будучи непреклонным по многим вопросам, на самом деле всегда был сторонником мирного сотрудничества. «Лучше десять лет переговоров, чем один день войны», говорил дипломат.
И когда Хрущёв призывал запустить американцам «ежа в штаны», Андрей Громыко сокрушался: «Большая политика не терпит шутовства, а Хрущев вел себя, как шут».
На переговорах Андрей Андреевич был столь невозмутим, что просто выводил из себя оппонентов. Как-то на переговорах с США, где присутствовал директор ЦРУ Даллес, Громыко просто вывел из себя переговорщика. Даллес сгоряча стукнул по столу, на что Громыко спокойно сказал: «Я надеюсь господин Даллес, что стол всё-таки цел».
«Рюмкой дипломат роет себе могилу»
Громыко не переносил даже запах алкогольных напитков. За столом переговоров он позволял себе только минеральную воду. Он всегда, наставляя молодых дипломатов, повторял: «Дипломат роет себе могилу ложкой, вилкой и рюмкой. Особенно – рюмкой».
Некоторые вспоминают, в частности переводчик Суходрев, что всё-таки Андрей Андреевич делал исключения для хороших вин.
Образ «сухаря» Громыко никак не мешал ему действовать на своих оппонентов старым проверенным способом – через окружающих их женщин.
При встрече с матерью американского президента Джимми Картера, советский министр рассыпался в комплементах перед нею. Старушка заулыбалась, приблизилась вплотную к Громыко и произнесла: «Спасибо господин министр. Но вы не очень-то обижайте моего сладкого мальчика». На что Громыко ответил: «Да что вы! Это он постоянно меня обижает».
А когда ему довелось встретиться с Нэнси Рейган, Громыко шутя попросил её, что бы она ночью шептала на ухо своему мужу слово «мир». Нэнси молча подошла к Андрею Андреевичу, встала на цыпочки и сказала ему на ушко: «Мир, мир, мир».
Скончался Андрей Андреевич 2 июля 1989 года. Ни Михаил Горбачёв, ни министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе на прощание и похороны великого дипломата не пришли. С учётом завещания Громыко и по просьбе родственников похороны состоялись на Новодевичьем кладбище.