Вернувшись домой с видеодиском спектакля ''Медведь'', я закрылся у себя в комнате, взял тетрадь и, не теряя времени, приступил к работе. Образ Луки мной был выстроен "от и до": внутренняя линия, событийный ряд, мизансцены, и даже все внешние признаки моего героя и тд. Половина тетради была в моих заметках и рисунках. Репетировал я постоянно всегда и везде! Включал диск дома, проходил сам весь спектакль, представляя, где находится зритель, где мои партнеры, с какой стороны мне нужно появиться в этой сцене, а с какой в другой. Репетировал в театре, в гримерной, в перерыве между дневными и вечерними спектаклями.
Проще говоря, я сам стал Лукой. Я думал как Лука, ходил как Лука, разговаривал как Лука. Какие-то жесты, движения, которыми наделял своего героя, словно приклеились ко мне и стали моими собственными. Не бросая работу в театре, занятия в университете и рок-группу за 4 дня я сделал невозможное! Готов был выйти на сцену Лукой в любое время дня и ночи! На 5ый день после нашего разговора с Оксаной Стеценко, пришел на занятия по актерскому мастерству и торжественно объявил: ''Я готов!''. Но у Оксаны Владимировны не нашлось времени, и она обещала посмотреть меня завтра. Я отправился в костюмерную подбирать одежду для своего героя. Нашел желтый сюртук, штаны, рубаху, а вот с сапогами была проблема. Рост у меня высокий, соответственно, размер обуви тоже не маленький, поэтому сапоги подобрать не удалось. Пришлось обратиться к Мише Шейке. Мне казалось, что у нас с ним один размер обуви. Миша без проблем пошел мне навстречу. Но тут меня постигло разочарование: примерив сапоги, я понял, что они мне малы, сильно жмут, мне не хватает буквально нескольких сантиметров и мои пальцы готовы вырваться наружу. Представьте себе Волка из мультфильма "Ну, погоди!", когда он надевал коньки, и вы поймете о чем я. Но выхода не было! Либо эта пара, либо ничего! С горем пополам уладив с костюмом, проверив ещё раз свой реквизит: довольно не маленький и увесистый цветок фикуса в горшке. Закончив все приготовления, убедившись, что всё в порядке, я пошел домой и с нетерпением стал ждать следующего дня.
И вот настал час Х! Прихожу в университет, переодеваюсь Лукой, беру этот злосчастный фикус и подхожу к Оксане, а она: "Сейчас нет времени! Посмотрю позже!" и с этими словами куда-то выходит из аудитории. Позже так позже. Что поделать? На часах 13:00 -- начало занятий по актерскому мастерству. И я остался в этом костюме, с фикусом и жмущих сапогах в режиме ожидания. Время тянулось очень медленно. Вся группа уже поняла, что занятий по актерскому сегодня не будет, и каждый занялся своим делом. Тут случайно узнаю, что, оказывается, сегодня в студенческом театре мы играем нашего "Медведя". Но я не предал этому никакого значения. Спектакли на "Пятом этаже" начинались всегда в 18:00, примерно за час до этого появляется Стеценко, подходит ко мне и сразу: "Руденко, пойдем на сцену, покажешь насколько ты готов!''. На сцене она мне устроила настоящий ''допрос с пристрастием". Очень жестко звучали её "Что ты будешь делать здесь?'', "А в этой сцене что будешь делать?, "А здесь?.." Я реагировал на всё молниеносно! Нигде не запнулся, не замешкался! Все мизансцены показывал очень уверенно! Посмотрев на это всё, оценив и немного подумав Стеценко говорит: ''Сегодня играть будешь ты!''. А уже должны были давать звонки. Зрители стояли под дверями в ожидании спектакля. Вот к такому повороту событий я, честно говоря, был совсем не готов. Но решил доказать и себе и всем, что смогу! Но тут ждал ещё один сюрприз. Моя одногруппница Евгения Золотарева, которая должна была играть Попову, просто расплакалась, и со слезами на глазах говорила, что не выйдет на сцену, что она никогда со мной не репетировала, что мы провалим спектакль, ну и всё в таком же духе. Оксана Владимировна нашла какие-то нужные слова и каким-то волшебным способом успокоила её. Честно признаться, в этой ситуации мне бы тоже не мешало услышать несколько успокоительных слов, которые мне и произнес мой одногруппник Виктор Тарарака, игравший в тот вечер Медведя: '' Ну, Артур, попробуем сделать все хорошо!''
Самыми волнительными для меня в этом спектакле были действия со стулом: в полной темноте вынести и поставить его по центру авансцены, отыграть действие, убрать его со сцены, отнести его в портал, и вернутся самому в другую точку за интермедией. И все это мне предстояло проделать в полной темноте. Перед началом спектакля я попросил девочек, которые были заняты со мной в первой сцене, после окончания нашего действия, помочь с этими манипуляции. Кстати тогда, у нас не было фосфорных лент. С ними всё было бы гораздо легче. Начали спектакль под русскую музыку, звук и темп которой постепенно нарастали. Луч софита выхватывал меня, сидящего на стуле и пританцовывающего с фикусом в обнимку. В самый кульминационный музыкальный момент из-за моей спины выскакивали 4 девочки, каждая в свадебной фате. Все вместе мы радостно кричали, визжали, пританцовывали в такт и создавалось впечатление что мы мчимся на удалой русской ''тройке''. Эта сцена называлась ''Сон Луки''. Тут музыка резко обрывалась, выключался свет и я шепотом, в полной темноте девчонкам: ''Хватайте меня за сюртук и уводите!'' Чтобы это действие не проходило в полной тишине, и не повисла пауза, я придумал для своего героя характерные для сонного человека бессознательные звуки-вскрикивания. Потом уже на сцене зажигался свет, и я начинал свой монолог. На протяжении всего спектакля во мне было столько адреналина и азарта, что меня, можно сказать, несло! Когда по мизансцене я принимал тот самый удар, то в своем сюртуке я, подобно Бэтмену, улетал в одну кулису, а из другой выходил уже с накрашенным синяком. В общем, всё одеяло, махровое даже, в этом спектакле я перетянул на себя, зациклил всё внимание на себе, вошел во вкус, так сказать. Во время спектакля даже сорвал зрительские аплодисменты, когда выходил в руках с охапкой дров и мужицким басистым смехом поддерживал медведя. Да я был доволен собой в этот вечер! Зрители приняли спектакль на "ура!", долго не хотели отпускать нас со сцены своими аплодисментами. На поклоны вызывали несколько раз! Мы, все участники спектакля, тоже остались очень довольны своей работой.
Обнимались, были благодарны друг другу. Все ребята сказали, что я молодец! Они искренне радовались моему успеху, поскольку я единственный кто вообще отыграл этот спектакль без единой репетиции. Мне сказали прямо, что могу считать себя настоящим профессионалом!
Виталий Николаевич Мащенко протянул мне руку, похлопал по плечу и сказал: "Поздравляю тебя! Экстремал!'' И по глазам Оксаны Владимировны тоже было видно, что она довольна моей работой, и гордится своим учеником, то есть мной. Но она все равно сделала мне замечание: ''Не скажу, что было слишком хорошо, или слишком плохо, но ты просто взял на себя всё и всех! Был спектакль имени Артура Руденко! Это было не правильно и так нельзя!'' А я ответил, что о чем можно говорить, если я ни разу и ни с кем его не репетировал и все ребята об этом знают... Это был один единственный раз, когда я играл Луку. Больше у меня такой возможности не было. Следующим спектаклем решено было ставить "Пигмалион" Бернарда Шоу. Стеценко назначила меня на роль Пиккеринга. А в это же время полным ходом в театре Пушкина над "Рассказами Шукшина" шли репетиции, и они занимали почти всё мое время. Там приходилось петь, играть на гитаре и, к тому же, у меня была главная роль в одной из новелл. Я пытался совмещать репетиции в театре и в университете, но это было всё сложнее и сложнее из-за постоянно возникающих накладок. Мне предстоял сложный выбор.....