Никодим на пенсии устроился егерем. Ходить на до было много, но зато давали ружье. Не то, чтобы у него была страсть к ружью, просто жил старик на отшибе. Место у них глухое, тайга кругом, мало ли что. А своего ружья у него не было. Пенсия маленькая, где там купить.
Работу свою Никодим знал хорошо и выполнял по совести. Все звери на перечет, все браконьеры по струнке ходили. Каждого негодяя старик знал в лицо, и они его боялись.
Старичок, то старичком, но Никодим был крепок и довольно силен, не смотря на свой возраст. К тому же, работа на свежем воздухе, не отнимала здоровье, а только его улучшало.
Травы разные, опять таки, настои. Всё шло на пользу. Никодим говорил, что сейчас даже лучше себя чувствует, чем когда был моложе и жил в городе.
Для прожитья ему и своей, честно заработанной пенсии с лихвой бы хватило, да вот только внучок у Никодима в городе остался. Непутевый совсем, всё что-то бедокурил, да дела творил незаконные. Вот и угодил за решетку несколько лет назад.
Дочка Никодима да зять отказались от сына и перестали знаться с ним, а деду жалко было парня, всё надеялся, что одумается, да человеком станет. Вот и устроился Никодим на работу, чтобы хоть как-то парня поддержать в местах не столь отдаленных, передачку когда послать, да, может, удастся съездить, повидать.
Иногда Никодим писал внуку письма, но тот ни разу, так и не ответил. А старик всё надеялся, может быть парень, после освобождения, приедет к нему, будет вместе с ним по лесу ходить, за зверьем следить. Авось, да и останется со стариком, да к хорошему делу приучится.
Говорили Никодиму соседи, чтоб понапрасну не питал надежд по поводу внука. Сколько волка не корми, он всё равно в лес смотрит. Тот и маленьким то когда был, не очень с дедом ездил.
Но старик продолжал верить, что любовью и лаской можно сотворить чудо. Так время и шло.
Однажды, обходя дальние участки, Никодим набрел на мужиков каких-0то незнакомых. Смотрит, дичь стреляная, шкурки.
- Браконьеры, не иначе. Только не свои, а заезжие. Лица чужие, таких я еще не встречал.
Он взвёл курок, достал удостоверение и хотел арестовать их по всем правилам. Побросали мужики свои пожитки, когда поняли, что не просто старик к ним пожаловал, а настоящий егерь с полномочиями, и пустились наутёк на своем уазике.
Никодим то пеший был, какая уж тут погоня. Пальнул только вслед для острастки.
Смотрит вокруг, столько душ лесных загублено, аж слёзы наворачиваются. А у бревна поваленного, на котором мужики сидели, мешок стоит. Стоит да шевелится.
Никодим думал показалось, развязывает, а там волчонок маленький, подросток ещё. Смотрит на старика своими глазенками и не убегает, видать, некуда ему убегать. Мамка тут же, среди, загубленных этими негодяями, зверей лежит.
Волчонок подошёл к ней, мордочкой тычется и скулит.
- Где остальные волчата? Наверное, уже в машину были погружены? Наверное, увезли с собой?
Посмотрел Никодим на находку свою, да и забрал с собой. За пазуху сунул, пронес подальше от того места, выпустил и заманивать, зазывать за собой.
Волчонок смотрит на него, лапками трусит, старается не отставать. Так и привел Никодим к себе домой волчонка.
- А что? Давно хотел собаку завести, да всё не знал какую выбрать.
Стал старик своего питомца кормить да воспитывать. Волчонок попался с норовом, но послушный. Бывало, начинает озорничать, Никодим только посмотрит на него строго, брови сдвинет, малыш сразу успокаивается и садится на свое место.
Так и повелось у них. Стал волчонок по взгляду старика понимать.
Написал Никодим, как положено, рапорт с описанием происшествия, да и приметами, с номером машины, и вскоре тех негодяев поймали.
Волчат они, и вправду, с собой увезли, да к тому моменту уже успели распродать.
- Ладно хоть живые - подумал старик.
Своего волчонка, Никодим назвал Бушуй, за озорной нрав и вспыльчивый характер.
Вырос Бушуй огромным, матерым волком. Все в деревне его знали и примечали. В Сибири люди не боятся волков, там привычное дело, когда нет-нет, да и держит кто-нибудь волка или помесь с собакой, в деревне.
Тем более, что после того, как у Никодима появился Бушуй, лисы и хорьки всякие забыли дорогу в деревню. Кур таскать перестали, кролики все целые. Деревенские полюбили хорошо воспитанного волка, который везде ходил за своим хозяином и слушался беспрекословно.
Время шло. Никодим все по прежнему писал своему внуку и отправлял передачи, расписывал как у них тут живется, какое раздолье да красота, про Бушуя много писал.
И, однажды, старику пришел ответ. Никодим бегом побежал домой с почты, когда письмо получил, не хотел читать прелюдно, боялся прослезиться.
Какое же разочарование ждало старика, когда, открыв конверт, он прочитал, что пишет ему начальник колонии и просит не присылать больше посылки, да и письма тоже.
Сбежал его внук из этого заведения. Хоть и не положено так делать, но начальник пошел на должностное преступление, известив родственника о побеге заключенного.
Просто жалко стало, что пенсионер продолжает тратить свои деньги на этого негодяя. Правильно, что Никодим не стал читать письмо на почте, уж точно бы не удержался и пустил слезу при всех.
Вот, сейчас сидит у себя на крыльце и рыдает, как девчонка. Хорошо, никто не видит, а Бушуй почувствовал неладное, подошел к хозяину и положил ему голову на плечо, словно как-бы хотел сказать: "Не плачь, дедушка. Я рядом. Я теперь буду твоим внуком."
Погладил Никодим своего найденыша, словно бы и легче стало на душе. Успокоился и зажил дальше своей обычной жизнью. Вот только теперь стал задумываться, да оглядываться почаще, а ну как внучок захочет в гости наведаться. Как ему быть? Сдать в полицию или уговаривать самому сдаться?
- Да, на кой ему сюда соваться? Он, поди, обратно в город рванул к дружкам своим. Что в деревне то найдешь? Ни девок, ни развлечений.
Эх, жалко было Никодиму парня. Старик до последнего надеялся, что с ним не всё потеряно.
Однажды, Никодим приболел, простудился. Попал в буран, а подстежку теплую не одел. Думал оттепель, а там как налетела непогода, едва до дома дошел. Растерся, чаю горячего напился с травами всякими да ностойками.
Бушуй почувствовал, что деду ночью плохо, знобит всего. Забрался на кровать и до самого утра согревал своего хозяина. Только благодаря волку Никодим пошел на поправку. Озноб прошел, температура спала, вот только слабость сильная была.
Лежит Никодим на кровати, поджидает своего друга. Бушуй, как повзрослел, стал в лес бегать. Долго не задерживался и всегда возвращался.
- Видать, подружку себе завел - думал старик.
Однажды, какой-то шум в сенях раздался непонятный. Бушуй так громко не ходил.
Никодим привстал на кровати.
- Кто там еще?
Вдруг, дверь в избу распахнулась с грохотом, и вваливаются к старику четыре мужика, грязные, исхудавшие, ватники изорваны, глаза шальные и по сторонам зыркают.
- Ну, здоров будешь, дедуля - гаркнул один.
- Ребят, собирай всё, что у него есть. Еду берите, деньги - кричит второй.
- Да нет у меня ничего. Что вам надо, голодранцы? - только и успел сказать Никодим.
Не обращая внимания на деда, мужики хозяйничали в избе. Подбирали себе теплую одежду, шарили в сундуке и рылись в комоде.
Никодим только молился про себя: "Хоть бы не нашли ружье". Он его, по обыкновению, держал под кроватью.
Вдруг, один столкнул Никодима с кровати и начал шарить под матрасом. Думал там у старика деньги спрятаны, а сквозь сетку пружинную увидел ружье. Вытащил да и как давай смеяться и хвастаться.
- Ну, дед, говори, где патроны? - стал приказывать бандит с беззубым ртом, поглаживая находку.
Никодим показал на буфет.
- Всё равно ведь найдут - подумал - Что сопротивляться то?
- А где шкурки звериные, золотишко? Что так бедно у тебя? - всё выспрашивал тот, что первым в избу вломиллся.
Дед молчал. Неожиданно один бандит изменился в лице, словно полицейских увидал. Остальные обернулись туда, куда смотрел их друг.
В проеме двери стоял ощетинившись, скаля зубами огромный волк. За ним стояли ещё двое волков.
Дед узнал своего питомца, а вот кто были другие двое, явно помоложе.
- Видать, сыновья Бушуя. Вот куда он значит бегал теперь всё время.
Обзавелся волк семьей, а деда не бросал и привел своих сыновей на подмогу.
Тот, который всё выспрашивал, как заорет своему напарнику, что нашел ружье:
- Пали в него, он ручной. Пристрели этого Бушуя.
Только тут дед и понял, что наведался к нему в гости внук родной, которому он писал, про свою жизнь рассказывал да думал, что он человеком станет.
Раздался выстрел. По одному, им ведомому знаку, волки бросились на бандитов. По всей избе разнесся рык зверей, клацанье зубов да вопли негодяев.
Выскочили они, кто откуда, да с криками и побежали. Дед поднял ружье и прицелился в окно, хотел было выстрелить, да не смог, все таки внук его.
Видит, двое волков догоняют и кусают за ноги беглецов.
- А где же третий?
Обернулся Никодим и ноги подкосились. Его волк, его Бушуйка лежит на полу и дышит часто-часто. Видимо, негодяй попал в него.
Пока были силы, волк боролся за своего хозяина, за человека, спасшего его жизнь.
Хоронили волка всей деревней. Никодим ревел, не скрывая слез.
Вот так его отблагодарил родной внук за доброту. Скорее, уже волк Бушуй был для него настоящим внуком.
Из волка можно сделать друга, а из негодяя человека - никогда.
Беглецов поймали в соседней деревне. Никодим так никогда и не забыл своего волка, теперь к нему стали приходить его сыновья, но с ними он уже не был так близок, как с Бушуем.